— Капитан Монтроз был особенным человеком, — ответила Никки, обдумывая новость.

— Мне кажется, вы квиты. — Он отпил кофе. — Я знаю о том, что вы для него сделали.

— Любой сделал бы то же самое на моем месте.

Взглянув на Рука, Деймон кивнул в сторону Хит.

— А еще я видел по телевизору, что вы получили девятимиллиметровую пулю в грудь, спасая ее.

— Любой сделал бы то же самое на моем месте, — отозвался Рук.

— Я сам получил пулю в первый год, когда служил патрульным, — Деймон постучал пальцем по правому плечу. — Ранение — сущая ерунда по сравнению с реабилитацией, верно?

— Настоящая пытка, — согласился Рук.

— Ежедневные адские муки, — рассмеялся Деймон.

— Перемежаемые краткими мгновениями в чистилище. У меня имеется личный садист по имени Джо из Гитмо.

— Ваш врач называет себя Джо из Гитмо?

— Нет, это я его так называю. На самом деле его зовут Джо Гиттман.

— Замечательно, — сказал Деймон. — Джо из Гитмо. Пытки водой были?

— Уж лучше пытки водой. Он приходит ежедневно, и мне каждый раз хочется придумать несуществующую террористическую ячейку только для того, чтобы он прекратил свои издевательства.

Деймон вновь рассмеялся, но смолк, поймав пристальный взгляд Никки.

— Две тысячи третий, — произнесла она. — В последний раз вы делали запрос насчет украденных вещей в две тысячи третьем году. Семь лет назад.

— Откуда вы знаете?

— За четыре года до того, как уйти в отставку.

— Как вам будет угодно.

— Тринадцатого февраля две тысячи третьего года.

Подошедший официант заметил напряженное молчание, воцарившееся за столиком, и бесшумно исчез.

Наконец Картер Деймон наклонился вперед, и в глазах с покрасневшими веками мелькнуло нечто похожее на признание вины.

— Никки… Детектив… Иногда бывает так, что след остывает. Вы сами знаете. Никто не виноват. Ты двигаешься дальше, и все. — Не получив ответа, он продолжал, и голос его превратился в хриплый шепот: — Я работал над этим делом. Я. Работал. Над ним.

— А потом взяли и перестали работать.

— Мне напомнить вам, сколько людей убивают в этом городе ежедневно?

— Но у меня была только одна мать.

Деймон покачал головой, переходя к обороне.

— Вот только не надо этого. Все очень просто. Для вас это единственное в жизни дело. Для меня — одно из многих дел. Ничего с этим поделать нельзя. Такова наша работа.

— Мистер Деймон, — произнесла она, намеренно опуская его звание. — Вы говорите так, как будто действительно занимались этим расследованием. А мне кажется, что вы забыли о нем за четыре года до того, как выйти в отставку.

— Это несправедливо.

— Занятно, — сказала Никки, — я как раз подумала о том же.

— Послушайте, девушка, если вы думаете, что сможете найти преступника, пожалуйста, вперед.

Хит поднялась.

— Тогда смотрите.

Рук бросил на стол несколько банкнот и последовал за ней к выходу.

Они решили потратиться на такси и проехали двадцать кварталов до участка, чтобы Хит могла поговорить по телефону — в метро это было невозможно. Сообщив таксисту адрес, Рук заметил:

— Знаешь, доктор сказал, что мне следует немного набрать вес; должен отметить, что ты отнюдь не помогаешь мне достичь этой цели.

Просматривая сообщения, она отозвалась:

— Что ты там бормочешь, Рук?

— Сегодня утром мы не завтракали, но это еще ничего, потому что вместо завтрака у нас был зажигательный секс. — Рук заметил в зеркало, как водитель приподнял брови, и, наклонившись вперед, просунул голову в плексигласовое окошечко. — Все в порядке, она моя сестра, но только троюродная.

Никки ссутулилась на сиденье, пытаясь сдержать смех; именно этого и добивался Рук — заставить Хит смеяться и придать сил в тот момент, когда тьма уже готова была поглотить ее. Обернувшись к ней, он продолжал:

— И что же мы теперь имеем? Мы обедали с мистером — а не детективом — Картером Деймоном… только не думай, что я пропустил этот намек… и все, что поступило в мой организм в результате трапезы, — это порция диетического лимонада.

— Трапеза? Разве сейчас так говорят? — отозвалась она, прослушав голосовую почту и нажимая на кнопку «позвонить».

— Так говорит литератор, умирающий от пониженного уровня сахара в крови.

Никки подняла руку, приказывая ему молчать.

— Я звоню Лорен Пэрри.

— Патологоанатом — то, что нужно. Если я немедленно что-нибудь не съем, скоро окажусь у нее на столе.

Рук высадил Хит у участка, а сам поехал дальше, в Трайбеку, к себе домой, намереваясь провести кое-какие независимые исследования и прочесть файл с делом, который Никки обещала выслать ему по почте. Отправив журналисту письмо, Хит собрала всю группу вокруг Досок Убийств для ознакомления с новой информацией и начала с новости от Лорен.

— Только что я узнала от судмедэксперта предварительное время смерти, а именно — позавчерашний вечер, от двадцати двух до двух ночи. — Она сделала паузу, чтобы все успели записать. — Эксперты смогли снять четкие отпечатки пальцев, и детектив Каньеро уже занимается поиском соответствия в базе. Пока совпадений нет, но будем надеяться на лучшее. Новости от криминалистов: на коже жертвы обнаружены следы растворителя, обычно применяемого в лабораториях для очистки поверхностей, — маркером Никки указала на пятно грязи на колене жертвы. — В этом пятне, а также в пыли на ее туфлях обнаружены вещества, встречающиеся вокруг железнодорожного полотна.

Она молча оглядела детективов.

— Рада снова видеть детектива Раймера в компании больших мальчиков.

Детектив Каньеро завел традиционный припев «Добро пожаловать в отдел убийств, Опи»,[14]называя южанина распространенной в участке кличкой.

— Раймс, ты будешь работать с Феллером, когда он вернется с экскурсии с Тарреллом. Для начала проверьте списки пропавших без вести аптекарей, лаборантов, медиков и так далее. Если вспомните какую-нибудь еще профессию, где используется мощный растворитель, включите ее тоже.

— Например, сотрудник химчистки, куда Мигель сдает свою одежду, — вставил детектив Рейнольдс, и шутники переключились на Каньеро.

— Ах да, — сказала Хит, — неуязвимые детективы Малькольм и Рейнольдс снова в строю. Вам я поручаю проверить железнодорожные компании и метро, выяснить, может, жертва там работала. Итак, покажете ее фото в штаб-квартире МТА,[15]Лонг-Айлендской железной дороги, PATH[16]и MetroNorth.[17]Как видите, — произнесла Никки, указывая на снимок тела в чемодане, — одета она как менеджер или администратор, так что начните с руководящего состава, но не исключайте кондукторов и сотрудников станций.

— Понятно, — откликнулся детектив Малькольм.

— Попросите железнодорожную охрану просмотреть записи с камер. Возможно, жертва — не сотрудница, а пассажирка, которая пыталась убежать от убийцы по путям.

Распахнув дверь, в отдел ввалились Таррелл и Феллер, но, увидев, что совещание в полном разгаре, застыли на месте.

— Перерыв, — объявила Никки.

Когда она закрыла за собой дверь комнатушки, где Таррелл без устали смотрел видеозаписи, Феллер выпалил:

— Ты оказалась права, отправив нас проверять камеры около магазинов. — Он взял бумагу с маршрутом продуктового фургона и показал Никки магазины, отмеченные галочкой; название гастронома внизу страницы было обведено маркером. — Эта камера находится в нескольких десятках метров от последней остановки фургона — забегаловки в Куинсе. Потом водитель поехал на Манхэттен.

— Северный бульвар, недалеко от перекрестка с бульваром Фрэнсиса Льюиса, — добавил Таррелл, щелкая клавишами. — Тут нам повезло. Эта запись сделана камерой ювелирного магазина, который столько раз грабили, что они теперь снимают видео в формате HD. Тебе понравится. — Он оглянулся, проверяя, готова ли Хит, и нажал на кнопку.