Кроме этого, 48-й Донской казачий полк располагался в гарнизоне крепости Ковно; 47-й Донской казачий полк находился при штабе 1-й русской армии; 49-й Донской казачий полк был включен в 7-ю Отдельную армию, охранявшую побережье Черного моря и границу с Румынией; 50-й Донской казачий полк состоял при штабе 5-й русской армии; 51-й Донской казачий полк и 24-я отдельная Донская казачья сотня входили в состав гарнизона Риго-Шавельского укрепленного района; 53-й Донской казачий полк дислоцировался в ноябре 1914 г. в Новочеркасске (столица Области Войска Донского. — Примеч. ред.) и т.д.

Таким образом, описание боевого развертывания казачьих частей свидетельствует о присутствии донских подразделений практически во всех соединениях русской армии на Западном театре Первой мировой войны.

Изложенные выше архивные материалы позволили исторически реконструировать реальные масштабы вовлеченности донских казачьих частей в боевые действия, а также весьма предметно идентифицировать, где, сколько и каких донских подразделений воевало на начальном этапе войны. Это дает возможность избежать поверхностной иллюстративности, традиционно характерной для значительной части литературы, излагающей события той далекой эпохи. Тем самым описание боевого развертывания рельефно помогает осмыслить черты исторического образа донского казачества как боевой единицы русской армии на фронтах глобального противостояния в 1914–1918 гг.

В директиве Ставки, посланной за № 345 от 28 июля 1914 г. главнокомандующему армиями Северо-западного фронта, подчеркивалось: «Принимая во внимание, что война с Германией была объявлена сначала нам и что Франция, как союзница наша, считала своим долгом немедленно же подержать нас и выступить против Германии, естественно, необходимо и нам, в силу тех же союзнических обязательств, поддержать французов, ввиду готовящегося против них главного удара немцев»^{66}. И две русские армии Северо-западного фронта, даже не закончив оперативно необходимого сосредоточения, были немедленно брошены в наступление.

Первая крупная операция русской армии в Восточной Пруссии, начавшаяся победоносным сражением у Гумбиннена (ныне г. Гусев Калининградской области) 7 августа 1914 г., завершается поистине сокрушительной катастрофой 2-й русской армии генерала А.В. Самсонова и гибелью двух армейских корпусов. Потери русской армии достигали чудовищной цифры — 100 тыс. человек, в том числе до 70 тыс. пленными (было убито 10 генералов и 13 попали в плен), оставлено врагу 330 орудий^{67}. Однако для того, чтобы как-то переломить неблагоприятно складывающуюся ситуацию, германское командование оказалось вынужденным перебросить с Западного (французского) фронта на Восточный (русский) два корпуса (XI и гвардейский резервный) и 8-ю кавалерийскую дивизию^{68}. Это произошло как раз в решающий момент Марнского сражения, что бесспорно помогло французским и английским войскам вначале остановить, а затем и отбросить противника. В этой связи красноречиво свидетельство майора германского генерального штаба Карла Хоссе. В своей брошюре 1917 г. «После трех лет войны» он писал: «Численное превосходство, бывшее у французов и англичан уже до Марнской битвы, обострилось вследствие переброски сил на Восточный фронт. Вторжение русских в Восточную Пруссию поставило высшее германское командование перед вопросом: можно ли русским предоставить дальнейшую свободу наступления, которое они, быть может, доведут до Берлина?!»^{69} Итак, Париж был спасен…

При взятии Гумбиннена особенно отличился 39-й Донской казачий полк, который спешенными сотнями ночью атаковал германские части, оборонявшие город. Не выдержав атаки, вражеский гарнизон отступил за реку Ангерапп (Анграпа). Казаки первыми вошли в Гольдап, Арнс, Элк (Лык), Бишофштейн. 4 (17) августа 1914 г. взвод казаков под командованием есаула Платова под г. Ольгино (Маргграбово, находящееся западнее Сувалок примерно на 25 км) лихо атаковал и полностью уничтожил немецкий эскадрон (эскадрон состоял обычно из четырех взводов; т.о., донцы уничтожили четырехкратно превосходившего их численностью противника. — Примеч. ред.), а уже на следующий день 39-й Донской казачий полк занял сам город. В целом русские войска легко наращивали успех за успехом^{70}.

Обстановка позволяла тогда русскому командованию нанести вполне реальное крупное поражение 8-й германской армии. Однако благоприятный момент, к сожалению, был бездарно упущен. Ренненкампф, увы, не сумел своевременно организовать необходимое и плотное преследование противника и практически бездействовал в течение целых двух суток. Лишь Юавгуста 1914 г. войска 1-й русской армии неуверенно начали медленное наступление на запад. Кавалерийская группа Хана Нахичеванского двигалась в авангарде тремя походными колоннами, получив категоричный приказ быстро «обойти левый фланг противника и действовать ему в тыл». Но немцы на удивление отступали столь стремительно, что этот приказ выполнить так и не удалось. Русская конница буквально легко сметала на своем пути мелкие отряды противника и, занимая один за другим населенные пункты, шла все дальше и дальше на запад.

В составе кавалерийской группы Хана Нахичеванского успешно действовал 3-й Донской казачий Ермака Тимофеева полк. Другой, 51-й Донской казачий полк, 17 августа 1914 г. вошел в исторически памятный для России Тильзит (ныне г. Советск Калининградской области), где две казачьи сотни остались в качестве воинского гарнизона (в Тильзите в 1807 г. было подписано мирное соглашение между Наполеоном и Александром I. — Примеч. ред.), а две другие были тут же отправлены в глубокую разведку в направлении стратегически важной немецкой крепости Кенигсберг (ныне г. Калининград)^{71}.

47-й и 48-й Донские казачьи полки в составе 1-й русской армии проявили свою воинскую выучку в районе Альтенгаузен — Прёйсиш-Эйлау (ныне г. Багратионовск Калининградской области) — Фридланд (ныне г. Правдинск Калининградской области), т.е. именно в тех исторически памятных для донцов местах, где более сотни лет тому назад их прадеды мужественно сражались с войсками Наполеона Бонапарта. На крайнем левом фланге 1-й русской армии доблестно воевал 1-й Донской казачий Генералиссимуса Князя Италийского Графа Суворова-Рымникского полк, отличившийся в середине августа 1914 г. при набеге на город Алленштейн (ныне Ольштын, административный центр одноименного воеводства в Польше), в тыл немецким частям^{72}.

Войска 2-й русской (Наревской) армии наступали в обход Мазурских озер с запада, стремясь наголову разбить германские корпуса, опрометью отступавшие перед фронтом 1-й русской армии, и тем самым непременно воспрепятствовать их поспешному отходу за Вислу. В высокопоставленных кругах русского командования без всякой тени сомнения считалось, что стародавний российский противник уже почти полностью разгромлен и гигантскими шагами отступает частью к спасительному Кенигсбергу, а частью — к тыловым переправам через мощную водную преграду — реку Вислу. Однако действительное положение было тогда совершенно иным. Новое командование 8-й германской армии во главе с генералами Паулем фон Гинденбургом и Эрихом Людендорфом решило бросить все имеющиеся в их непосредственном распоряжении силы на активно наступавшую Наревскую армию генерала А.В. Самсонова, предусмотрительно оставив против нерешительно действовавшего генерала П.К. Ренненкампфа лишь небольшие заслоны, которые первоначально и были приняты за разгромленные немецкие части. Главный удар наносился германскими соединениями на открывшихся флангах русских позиций, с тем чтобы быстро окружить плотным кольцом и уничтожить выдвинутые далеко на север два центральных корпуса (XIII и XV).