Две немецкие батареи, предчувствуя неминуемую гибель, быстро снялись с позиций и спешно отходили в тыл, а за ними бежало их струсившее боевое прикрытие, бестолково стреляя на ходу. Уже совсем близко деревня. Но плотный ружейно-пулеметный огонь вновь прицельно стегнул по боевым порядкам бригады. Сраженный несколькими вражескими пулями, пал храбрый командир гусар полковник Вестфален. Редкие цепи нашей отходившей пехоты с радостными криками: «Ура, кавалерия, выручай!» — бросились вслед за бесстрашными всадниками в атаку и на штыках ворвались в Нерадово. Потери уменьшили ряды бригады более чем наполовину, но героически смыкавшие строй гусары и казаки неудержимо неслись все дальше и дальше, буквально сметая все на своем пути.
Две сотни 14-го Донского казачьего Войскового Атамана Ефремова полка вел в атаку войсковой старшина Илья Форафонов. Страшная в своей обреченности казачья лава близ деревни Колачково напрочь смяла три линии германской пехоты{143}. И наступление врага было остановлено! Дорогую цену заплатила бригада за эту важную для русского командования победу. В гусарском полку погибли 9 офицеров и 13 были ранены, убито и ранено до 250 гусар.
У казаков-ефремовцев погибло 5 офицеров и 6 ранены, полк потерял убитыми и ранеными 161 казака. Этой исключительной по героизму атакой была спасена наша 1-я армия{144}.
Попытка противника в первой декаде июля 1915 г. с ходу форсировать реку Нарев бесславно окончилась полной неудачей. Русские войска так и не были разбиты, а только немного сдвинуты со своих позиций и подальше оттеснены к самому Нареву. После шести дней Праснышского сражения неприятель углубился всего лишь на 25–30 километров, но из-за тяжелых потерь вынужденно приостановил свое наступление. Однако германское командование твердо настаивало на дальнейшем продвижении через реку Нарев на юг навстречу армиям генерала Августа Макензена.
После оперативной перегруппировки сил германским войскам все же удалось форсировать Нарев, что создавало опасную угрозу захода вражеских частей в тыл русским армиям под Варшавой с севера. Поэтому в ночь на 22 июля (4 августа) 1915 г. саперам пришлось взорвать хорошо укрепленную крепость Иван-город, которую русские войска прочно удерживали с 9 (22 июля) 1915 г. В героической обороне крепости также принимали деятельное участие три донские казачьи сотни. 23 июля (5 августа) 1915 г. была, к сожалению, оставлена и сама Варшава, а русские подразделения вынужденно отошли на правый берег Вислы. В результате произошедшего отступления удалось избежать чреватого опасностью окружения флангового удара германской группы армий, наступавшей от Пултуска через Нарев на юг и стремившейся зайти в тыл упорно оборонявшихся русских соединений на Висле. Отход русских войск совершался планомерно от рубежа к рубежу под надежным прикрытием арьергардов, в составе которых традиционно находилось много донских казачьих полков.
На правом фланге Северо-западного фронта успешно оборонялась 5-я русская армия против Неманской армии противника. Перед ней германское командование поставило задачу овладеть районом Митава (ныне Елгава, Латвия) и Поневеж (ныне Паневежис, Литва). Это должно было, в свою очередь, создать благоприятные условия для последующего удара на Вильно (ныне Вильнюс) в обход Ковно (ныне Каунас) с севера. Отсюда же немцы получали реальную возможность действовать уже в направлении на Ригу и Двинск. Русское командование ясно осознавало стратегическую важность удержания Риго-Шавельского района (близость Петрограда), но из-за ограниченности сил и средств не могло принять наступательного плана действий. В сложившихся весьма неблагоприятных условиях было решено вести активную оборону. Именно для этого еще в середине мая 1915 г. из-под Варшавы в район Митавы перебросили 4-ю Донскую казачью дивизию, благодаря чему силы противоборствующих сторон в кавалерии стали примерно равными.
Почти сразу же после разгрузки из железнодорожных вагонов донские казаки предприняли 1 (14) июня 1915 г. массированную атаку сильно укрепленных германских позиций у деревень Рудыни и Зубрыни. Позже последовал настойчивый штурм района Билюнишек. Не выдержав мощного напора донцов, противник был вынужден поспешно отойти за реку Венту. 5 (18) июня 1915 г. совместно с Уссурийской казачьей бригадой генерал-майора Александра Крымова казаки удачно совершили стремительный набег в глубокий тыл противника. Они успешно проникли на целых 35 верст за линию русско-германского фронта и добрались вплоть до городка Лукнишки. За двое суток уникального кавалерийского маневра 19-й, 24-й и 26-й Донские казачьи полки 4-й Донской казачьей дивизии буквально пронеслись с исключительной казачьей лихостью по тылам ненавистного противника и опрометью преодолели свыше 200 верст, сокрушая практически все на своем пути{145}.
В 8 часов утра 1 (14) июля 1915 г. немцы начали ранее запланированное наступление форсированием реки Виндавы в общем направлении на Митаву. В этот же день им удалось неожиданно захватить два орудия 10-й Донской казачьей батареи, которые, впрочем, вскоре были отбиты успешной атакой 3-й сотни 24-го Донского казачьего полка. Имея двойной перевес над русскими, германские войска медленно продвигались вперед. В упорном сдерживании немецкого наступления активное участие принимала 4-я Донская казачья дивизия. 19-й Донской казачий полк вел тяжелые арьергардные бои при вынужденном отступлении русских частей к Двине до самого начала сентября. 24-й Донской казачий полк надежно прикрывал отход русской пехоты от Бауска и Митавы, отступавшей с боями на рижские укрепленные позиции. Уже из Риги 24-й Донской казачий полк русское командование перебрасывает в августе под Понемунек к западу от Двинска (ныне Даугавпилс, Латвия). В целом до начала сентября 1915 г. полки 4-й Донской казачьей дивизии стойко вели непрерывные кровопролитные бои на дальних подступах к этому российскому городу{146}.
Нависшая над Ригой и Двинском реальная опасность германского захвата сильно беспокоила Ставку, поэтому на усиление 5-й русской армии в район Риги спешно направляется 12-я русская армия. Однако превосходство в силах и средствах оставалось на германской стороне. Вот почему немцы сумели 7 (20) августа 1915 г. занять Митаву, хотя их дальнейшее продвижение на рижском и двинском направлениях было остановлено. В общем же летние операции германских и австро-венгерских войск на Восточном фронте в военной кампании 1915 г. не оправдали возлагавшихся на них надежд. Окружения основной группировки русских армий в Польше не получилось. В условиях ослабления военной мощи России русское командование успешно выполнило свой план. Оно сумело вовремя и весьма удачно осуществить сложный стратегический отвод своих центральных армий на линию Осовец, Ломжа, Любартов, Ковель. Россия не была выведена из войны, как того изначально жаждали германские стратеги, хотя русские оставили западные районы Прибалтики, Польшу и Галицию. Потеря последней Российской империей, в свою очередь, воодушевила австро-венгерскую монархию.
Германия же с августа 1915 г. переключает свое основное внимание на Запад.
В период стратегического отхода русских войск из Польши и Южной Прибалтики в организации Верховного командования российской армии произошел ряд крупных персональных перемен. В полном соответствии с директивой Ставки № 3274 от 4 (17) августа 1915 г. единый Северо-западный фронт, охватывавший обширный оперативный район и объединявший восемь общевойсковых армий (для сравнения: на Юго-западном фронте сосредотачивалось только три армии), теперь разделялся на два фронта — Северный и Западный.
В качестве основной стратегической задачи Северному фронту предопределялось прикрытие путей к Петрограду из Восточной Пруссии и со стороны Балтийского моря. Главнокомандующим армиями Северного фронта назначался генерал от инфантерии Николай Владимирович Рузский. Для вновь образованного Западного фронта стратегической задачей становилось прикрытие путей, ведущих на Москву из передового театра военных действий. Главнокомандующим Западным фронтом назначался генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев. Однако, когда вскоре вследствие дворцовых интриг был отстранен от должности Верховного Главнокомандующего великий князь Николай Николаевич, в должность главнокомандующего Западным фронтом вступил генерал от инфантерии Алексей Ермолаевич Эверт. Одновременно функции Верховного Главнокомандующего несвоевременно взял на себя лично Император Николай II.