Что можно сказать?

Обычная шутка свободной женщины - "расписаться" в семейном гнезде своего бой - френда!

***

   "Разврат, так разврат... -- подумал я и решил сдаться обстоятельствам,

Поплаваю пока в этой мутной водичке! Со временем можно будет оценить обстановку в доме и решить, что делать дальше. Хотя, честно говоря, у меня совсем не было желания оставаться в этом омуте. Интересно, мужики у них есть или нет? Что за пламенная страсть к чужаку? А Лейла-то на иранку совсем не похожа!

Столько вопросов и не одного ответа!

   Интересно, думают меня кормить в этом "пансионе" или нет?

Я начал биться в дверь кричать:

   -- Эй! Ты, жирная индюшка! Иди ко мне! Не бойся!

На этом эпитете дверь отворилась, и я увидел Фатиму. Несколько секунд она удовлетворённо созерцала меня, затем поджала губы и предложила следовать за ней.

По застланному коврами коридору мы прошли в богатую беломраморную ванную комнату. Все было знакомо... Да, похоже, именно отсюда, я начал свое вхождение в плотские радости и муки. Вокруг были зеркала, по углам стояли вазы с прекрасными цветами. Фатима царственным жестом указала мне на необыкновенно широкую ванну, больше похожую на бассейн, и вышла.

Я разделся и плюхнулся в воду. Пока она была чистой, я глотнул

немного. Вкус оказался бесподобным! Вероятно, вода была из местного источника.

Неожиданно, словно облачки, ко мне "вплыли" три девушки в прозрачных голубых шароварах и рубашках. Лейлы среди них не было. Да простит меня, радость моих глаз, но я скоро забыл о ней! Девицы окружили меня и начали совершать омовение.

Довольно быстро я освоился и стал легкомысленно заигрывать с ними:

   брызгать водой на одежды, шлёпать по попкам, касаться прелестных

маленьких грудок, и затащил сначала одну, а затем и остальных в воду.

И конечно, мой организм адекватно прореагировал на

происходящее...

   Девочек "это" привело в неописуемый восторг, и они начали что-то шептать, указывая пальчиками на то, что я пытался прикрыть от их пытливых взоров. По их виду нетрудно было понять, что они уговаривают друг друга познакомиться со мной поближе. "Эти румяные яблочки недалеко от яблони попадали" -- томно подумал я и улыбнулся. Наконец, одна из них, брызнув мне в лицо водой, устремила прелестную ручку в воду и неожиданно для меня, ловко схватила "предмет моей гордости" за основание и медленно заскользила пальчиками к узлу сплетения моих нервных окончаний.

"Хорошее не может продолжаться долго", - подумал я, и тотчас дверь

ванной комнаты распахнулась...

   Перед нашей развеселившейся компанией маячила зловещая фигура Фатимы - единственной владычицы моего фаллического "столпа"!

   И тут меня понесло:

   - Подлая, ненасытная тварь! Ты что, думаешь, я продамся за кусок лепёшки?

   Ведьма молчала. А до меня дошло, что она ничего не поняла, и решил изменить тактику своего поведения.

Шлепнув, ближайшую девушку по уже застывшей попке, я вылез из ванны и в чем был, не торопясь, пошёл в свою комнату... Она сверкала чистотой. Я бросился на тщательно застланную постель и отдался мыслям:

   "Не готов я бежать! Куда? Как?! Да! В штольне было всё ясно!"

   Жаль, рассказать будет некому. А ведь в этом вся соль! Влипнешь

куда-нибудь, выскочишь, не знамо как, и балдеешь потом, рассказывая о приключениях, чуть не сведших тебя в могилу. Может быть, и сейчас выберусь. Главное - не отчаиваться!

Я хмыкнул. "Нашлись бы придурки лечь на мое место! Ха-ха!"

Мои размышления были прерваны нежным прикосновением чьей-то ручки. Я раскрыл глаза и увидел рассерженное лицо Лейлы. Её очи сверкали словно угли...

   "Да не ревнуешь ли ты? - пришло мне в голову. Ну и ну! На "Поле брани" вступают Юность и Красота Газели против Хитрости и Похотливости старой Крысы! Что же мне делать? Надо просто отдаться в руки Его Величество Случая - решил я. А пока я буду взирать на их бой с высоты своего ложа! Вперед, моя дорогая девочка!"

   Лейла, уловив мои мысли, несколько раз больно толкнула меня

кулачком в бок, заплакала и убежала.

Я многое повидал на своем веку и потому многое воспринимаю холодно, если не равнодушно. Я могу хладнокровно взирать на растерзанную человеческую плоть, часто равнодушен к чужой боли, чужому горю, но тихие женские слезы берут меня за душу цепко и глубоко.

   Вечером, после ужина, Лейла не пришла. Я лежал, переваривая обильный ужин, запитый бутылкой апельсинового ликера. Мысли о причине замены "тюремной администрацией" виски на дамский напиток - будили во мне противление злу. Я медленно выпил остаток ликёра и заснул. Ночью ко мне пришла грузная женщина, и я зло и быстро изнасиловал ее...

   7. Подготовка к побегу.

   Проснувшись, я сразу же сел за дверью в засаду. Как только она приоткрылась, и я увидел ненавистную черную фигуру, вся злость, накопившаяся к этой женщине, бросила меня вперед. Я схватил, бешено сопротивлявшуюся Фатиму за жирные плечи, втащил в комнату и толкнул на пол. Она хотела подняться, но я пнул ее в мягкий зад и потом с огромным удовольствием, но не сильно - в пах. Трофей тут же успокоился и, жалобно всхлипывая, распростерся у моих ног.

   Как только мой взгляд, блуждающий от перевозбуждения, остановился на желтых глазах Фатимы, у меня зачесались руки! Собрав волю в кулак, я с ненавистью хлопнул её по жирным щекам. Её взгляд взаимно выражал ненасытное желание сию минуту выпить мою кровь, а тело расчленить на мелкие кусочки! Подумав, чем бы достать Хозяйку, я с наслаждением заткнул ей рот своим носком! А когда она начала, словно змея, извиваться, я с чувством глубокого удовлетворения закатал толстуху в пушистый персидский ковер!

Кокон с Фатимой оказался большим, поэтому я изрядно попотел, пряча его под кровать. Случайно взглянув в зеркало, я подмигнул своему двойнику, и вышел из комнаты в поисках Лейлы.

   В коридоре я сразу же столкнулся с ней. Она в безотчетном порыве

   подалась ко мне, обняла нежно и страстно поцеловала в губы.

   Не медля ни секунды, мы вернулись в комнату.

   Увидев под кроватью сверток, с торчащими из него ногами матери, она подошла и, взявшись за массивную резную спинку ложа, качнула несколько раз.

   Свёрток взвизгнул, хрюкнул и затих. Лейла озорно улыбнулась, взяла меня за руки и мы, любуясь, друг другом, опустились на кровать. Под ней раздались какие-то нечленораздельные звуки, но мы не тратили на них своё драгоценное внимание.

   Мы прилегли на подушки. Я боялся ее целовать -- одно прикосновение ее губ -- и я надолго забуду обо всем на свете. Расслабиться даже на минуту я не имел права. Надо бежать скорее из этого дома! Вполне возможно, что сёстры Фатимы уже вызвали полицию.

   -- Кто еще живет в доме? Кроме тех, кого я знаю? - смущенно отстранившись от Лейлы, спросил я по-русски.

   -- Ти, я, систерс, мой мама, её систерс, -- перечислила Лейла, загибая свои

маленькие розовые пальчики.

   -- Мой мама болеть. Она любить европейский мужчина. И брать их в дом. Все мой сестра иметь белый папа. Мой папа быть франсмэн. Он искать ойл. Мама брать папа в Тегеран.