В 30-х годах XIX века наука начинает наиболее бурно развиваться в Германии, и во второй половине века сюда перемещается центр научной активности. Своим своеобразным путем буржуазия Германии пришла к власти и, наверстывая упущенное, стремительно развивала науку и технику.

При всех этих оценках будьте осторожны и не допустите упрощенчества. Перемещение «центра научной активности» вовсе не означает, что в стране, где он ранее находился, начало уменьшаться количество ученых, лабораторий, открытий и вообще наука начинает там глохнуть. Совсем нет. Но в силу определенных исторических условий в другой стране наука начала развиваться более быстро и плодотворно.

Пытаясь разобраться в условиях развития мировой науки, здесь своевременно вспомнить следующее.

Научно-техническая революция, объективные потребности социалистического общества — непрерывное развитие экономики, образования, здравоохранения, культуры — породили огромный спрос на научные знания, вызвали беспрецедентный рост численности работающих в сфере науки. Только за последние 20 лет количество научных, научно-технических, педагогических работников и специалистов, занятых научной работой, выросло в СССР с 354,2 тысячи до 1,5 миллиона человек.

Среди ошеломляющих цифр, иллюстрирующих быстрое развитие науки наших дней, укажем лишь на рост числа научных журналов — основного источника информации для научных работников (если не считать информации, откладываемой в памяти ЭВМ). По данным ЮНЕСКО, в 1800 году во всем мире издавалось около 100 научных журналов, а сейчас 200 000! И это количество, хотя и меньшими темпами, продолжает расти.

Стремительно нарастают объемы научной информации: человечество переживает информационный «взрыв». Потребность современного человеческого общества в комплексном, невиданно углубленном и одновременно ускоренном познании мира — неизбежное следствие определенного уровня развития производительных сил. В наши дни человечество вступает в период научно-технического переворота, связанного с овладением ядерной энергией, освоением космоса, с развитием химии, информатики, автоматизации производства и другими крупнейшими достижениями науки и техники. Продолжают нарастать темпы во всех сферах жизни, в том числе в общественных отношениях и развитии принципиально новой материально-технической базы.

Итак, познание — это общественно-исторический процесс, отражающий в человеческом сознании объективную действительность. Материалистическая диалектика рассматривает познание как процесс сложный и противоречивый, сопровождаемый заблуждениями и ошибками, но обеспечивающий в своем историческом развитии все более точное постижение сущности мира. С точки зрения результата любого познания можно сказать, что это движение от истины относительной к истине абсолютной. При этом постепенно изучаются сначала предметы или явления, а затем познаются все более сложные системы взаимоотношений между ними.

Видимо, здесь уместно остановиться еще на одном существенном положении, которое как бы пронизывает нашу книгу. Дело в том, что хотя проблемы, затронутые в «Мировых загадках» Э. Геккеля, продолжают оставаться актуальными, однако все они качественно изменились, приобрели новое, более глубокое общественное содержание. В настоящем, втором издании «Мировых загадок сегодня» мы попытались наполнить материал книги новыми научными данными и, базируясь на них, еще раз утвердить правоту Эрнста Геккеля и материалистического мировоззрения в целом.

Мы, конечно, отдаем себе отчет, что в одной небольшой книге невозможно подробно и всесторонне проанализировать все мировые загадки.

Для Э. Геккеля наука в целом, и в особенности «точные» естественные и технические науки, есть абсолютное благо, которое, по его представлению, было единственным средством в борьбе с идеализмом и религией, мистикой и суевериями. Собственно пафос книги Э. Геккеля «Мировые загадки», столь высоко ценимой В. И. Лениным, сводился к тому, что научное знание диаметрально противоположно религиозной вере и спекуляциям идеалистической философии. Вопреки им Э. Геккель с максимальными возможностями конца XIX века показал, что нет ничего сверхъестественного, не поддающегося научному объяснению, а поэтому и нет ничего принципиально непознаваемого, а есть только еще непознанное. В абстрактном смысле все абсолютно верно, но эта абстракция еще чисто просветительская.

Абстракция (от латинского — отвлечение) — это формирование любых образов реальности посредством отвлечения. Иными словами, путем использования лишь части из множества соответствующих данных и прибавления к этой части новой информации, не вытекающей из этих данных. «Абстрактный» в одиозном значении — по сравнению с конкретной реальностью — некая односторонность, поверхностность и умозрительность.

В двух первых главах мы попытались нарисовать и становление Эрнста Геккеля как ученого в период развития буржуазного общества в германских разрозненных государствах. Рационализм Геккеля отражал определенный этап развития буржуазного общества и, соответственно, науки. Все это предопределяло и ограничивало его научные разработки и популяризацию эволюционного учения в рамках основ естественнонаучного материализма. «Дело в том, — писал В. И. Ленин, — что философская наивность Э. Геккеля, отсутствие у него определенных партийных целей… его личные примирительные тенденции и предложения относительно религии, — все это тем более выпукло выставило общий дух его книжки…»[6].

Но вот наступил новый, современный этап человечества. Стремительное становление промышленности требовало еще более бурного развития науки с принципиально новыми ее чертами. Так обнаружилось, что сам научный прогресс рождает такие побочные результаты, которые могут стать «питательной средой» для идеализма и религии. Несколько выше мы рассказали о «кризисе физики» — неожиданной делимости ядра, о «пропавшем» электроне и других, на первый взгляд, совершенно «безумных» открытиях, обнаруженных на новом этапе изучения материи. Многие ученые встали в тупик перед «безумными» открытиями, ибо не были способны понять и материалистично объяснить эти явления.

«Кризис физики» досконально рассмотрен и проанализирован еще В. И. Лениным на грани двух веков. С тех пор подобные «кризисы» повторялись и повторяются неоднократно. Например, развитие теории относительности породило новые варианты субъективного идеализма, а возникновение квантовой механики вызвало тенденцию к отказу от принципа детерминизма.

Качественный и количественный рост науки, превращение ее в непосредственную производительную силу необычайно подняли престиж науки. Этим поспешили воспользоваться некоторые представители религиозно-идеалистических взглядов. Все большие и большие количества мистических, антинаучных по своей сути «теорий» и «концепций» стремятся прикрыть себя мантией самой истинной и современной науки. Всех этих деятелей не следует путать с алхимиками или астрологами прошлых веков. Ведь последние (по крайней мере часть их) накапливали некоторые рациональные зерна — эмпирические сведения об окружающем мире, закладывали технологические основы добывания и лабораторных исследований различных веществ.

Таким образом, для определенной части алхимиков и астрологов внешняя религиозность служила защитой истинной науки перед всесильной в те времена религией. Современные идеалисты действуют прямо противоположным путем. Так, парапсихология движется от внешне вполне рациональной формы к явно иррациональному содержанию, находящемуся за пределами разума.

Проникновение во все более «тонкие», сложные тайны нашего мира объективно способствует появлению множества «телепатов» и «экстрасенсов». Все они уверяют, что парапсихические явления типа ясновидения и т. п. якобы вполне реальны и ждут своего подлинного научного объяснения. Это не ново. Еще Ф. Энгельс говорил в своей книге «Диалектика природы» о том, что на грани еще не понятого наукой всегда разрастается бурьян антинаучных фантазий. Парадоксально, но факт — при современном небывало стремительном росте науки и в целом — человеческой культуры больше всего накапливается таинственных неясностей. Именно на этом фоне образовалась целая околонаучная мифология. Надо признать, что она составляет довольно заметную роль в «духовной пище» современного обывателя. Отделить эти выдумки от реальных научных проблем — задача немалой трудности.