— Хорошо.

— И глаза. А то ноги у тебя не очень, — съехидничал он.

Взгляды людей, скованных в троне, устремились на меня. Одни смотрели со страхом, другие, качая головой, старались дать мне понять, что это сделка лишняя.

Я кинула взгляд на Абрахама.

— Бери, — больно прокусив губу, я сглотнула комок в горле.

Щелчок пальцев. Тело утонуло по пояс в склизкой грязи, а я одной рукой старалась выплыть из нее, понимая, что шансов у меня почти нет. Я рвалась к своему демону, ползла из последних сил, чувствуя, что он уже рядом. Ещё тёплый, живой — мой! Влила в него всю силу, что осталась у меня, и, опустошенная, упала рядом с ним, чувствуя, как меня гладят по щеке:

— Спасибо, жаль, что так мало. Громкий смех демона.

«Леонид! Забрал последние силы…»

От обиды и понимания обмана захлебнулась слезами. «Простите меня. Простите, пожалуйста, что прошу. Если меня кто-то слышит — помогите! Прошу!..»

— Ну, наконец-то! — захлопал в ладоши Леонид.

Я почувствовала, что меня подхватили под руки с двух сторон, подняли и понесли в сторону. Бережно опустили.

— Теперь ты рядом с ним, но помочь ему ты уже не в силах. Если демон умер в аду, он уже не переродится, деточка, — услышала я голос Петровны.

— Используй желание и спаси свою душу, — тихо сказал Назарий.

— А его? Его душу я могу спасти?

— Если бы он был жив… Уже поздно… — мой верный аколит крепко сжимал мою руку.

— Как мило! Ну что, наговорились? — Леонид был раздражён. И хоть я не видела его, но чувствовала, что он в ярости.

— Я хочу ещё одну сделку! — как можно громче и чётче сказала я.

— О… Неужели ты решилась спасти его?

— Да.

— И какой ценой?

— Любой. Верни ему жизнь. Сделай живым. Пусть он переродится, и его душа.

— А что взамен?

— Бери, что хочешь!

— Тогда отдай своё ангельское сердце и…

— АСПИД! Дай им хоть поговорить! — воскликнула Петровна.

— …благодать, и я дам тридцать секунд.

Леонид небрежно щёлкнув пальцами. Я почувствовала, что меня сжали в объятьях, и я наконец услышала родной голос:

— Безумная! Зачем!?

— Иди на свет, когда будешь вновь выбирать сторону… — лишь успела сказать, и защемило в сердце.

«Я хочу, чтобы все близкие мне люди переродились и были счастливы — это моё желание! — промелькнуло в голове и имена: — Петровна, Назарий, Андрей, Майкл, Абрахам.

— Ангелина, Ангелина! — меня, больно схватив, сильно трясли за руки.

— Боже! Наконец-то ты очнулась! — мама взволнованно смотрела на меня, трогая то мои щёки, то лоб.

— Мам, я жива? — я смотрела на неё и не верила собственным глазам.

— Конечно! — она потрогала мой лоб, наградив тревожным взглядом. — Просто самолёт так трясло, что ты сильно ударилось головой.

Ощупала себя и то, что попалось под пальцы — я лежала на медицинской каталке, но не в больнице. Не понимала, что со мной происходит. Попыталась встать, но меня тут же повело.

— Лучше поехать в госпиталь, — мама поддержала меня, — ты так нас с Адамом напугала: вся бледная, почти не дышишь…

— А где он?

— Побежал в туалет.

— Значит, все это был лишь сон? — шёпотом произнесла я, положив руку на щемившее сердце.

Жизнь, о которой я так мечтала, била ключом: шоу, показы, реклама… За короткое время, благодаря хватке мамы, я добилась успеха. Сегодняшнее утро было прекрасным, в первую очередь тем, что день был свободным от кастингов и прогонов, и я могла совершить пробежку, спокойно, никуда не торопясь выпить любимый кофе и полистать журнал.

— Ангелина! — окликнула меня мама, когда я уже собиралась выходить из номера.

— Совсем забыла… Мне звонили из госпиталя — страховая авиакомпании оплатила твое лечение, но тебе необходимо подписать документы. Это недалеко от места, где ты бегаешь — зайди, пожалуйста.

— Конечно, — натянув бейсболку, я вышла из номера.

Уже допивая кофе в летнем кафе после пробежки, я вспомнила про документы и отправилась в госпиталь. Поднялась на второй этаж к нужному кабинету — он оказался закрыт. Я подошла к окну, расстроившись, что редкий свободный день трачу на бюрократическую волокиту.

— Извините за ожидание, срочный вызов… — услышала за спиной и обмерла — голос… такой родной… Я медленно повернулась… — Абрахам Джексон, — представился мужчина, на которого я смотрела широко распахнутыми глазами, мгновенно наполнившимися слезами.

Это был он. Мой Демон.