— Я просто открыл ей свою роль в спасении мира от полного разрушения. Как она могла не включить такого героя в Гильдию?

— Лжец. - Клодин топнула ногой, заставив землю содрогнуться. — Ты жалкий слабак, просто позорище.

Леве испустил покорный вздох.

— Как я и сказал, пойди и сама спроси ее.

— Non.

На уродливом лице его сестры промелькнула опасное выражение. Ей не нравилось уступать. Особенно ее младшему братцу-уродцу.

— Может тебе и удалось обманом уговорить мать вернуть тебя в Гильдию, но я позабочусь, чтобы это было ненадолго.

Он расправил крылья, сопротивляясь желанию сделать еще шаг поближе к вампиру.

Он был героем... услышьте его рев.

— У тебя нет власти изгнать меня.

Клодин обнажила свои клыки, явно с угрозой.

— Возможно, но у меня есть сила, чтобы убить тебя.

Леве шокировано заморгал. Это было нарушением закона Горгулий - убить другого горгулью, если он не изгнан.

Или если не подан официальный вызов. Но, правда, кому охота возиться с бумажками?

— Я - член Гильдии, - напомнил он своей свихнувшейся родственнице.

— Ненадолго.

Поднимая свои руки, с когтями, которые могли насквозь проткнуть Леве, Клодин шагнула вперед, неохотно за ней последовал и ее подельник, Йен.

Леве расправил плечи, собирая остатки своей ослабшей силы.

— Merde, - отрезал Элайджа, явно его терпение лопалось. — Я же сказал вам убираться.

— Это дела Гильдии, вампир, - прорычал Йен. — Ты ведь не хочешь вмешиваться.

— Я хочу, чтобы меня оставили наедине в женщиной, которую я люблю, - сообщил им Элайджа, улыбка искривила его губы, когда Валла задохнулась от шока. — И если убить вас, значит, хоть на шаг приблизиться к этому, я это и сделаю.

— Любишь? - взвизгнула Валла, прижимая руки к сердцу. — Ты сказал, что любишь меня?

Элайджа развернулся, чтобы обнять ошеломленную нимфу, даже несмотря на то, что две горгульи сделали еще один шаг вперед.

— Уммм... может, мы сможем обсудить это позже? - пробормотал Леве, восхищенный тем, что глупый вампир, наконец, признался в своих чувствах, но желающий, чтоб он выбрал для этого более подходящее место и время.

Несмотря на всю свою самоуверенность, он честно был убежден, что не сможет победить двух взрослых горгулий одновременно.

Даже у Бетмена есть напарник.

Равнодушный к опасности, Элайджа изучал запрокинутое лицо Валлы с открытым обожанием.

— Конечно, я люблю тебя, упрямица, - хрипло сказал он. — Как ты думаешь, что я пытаюсь сказать тебе на протяжении последних шести часов?

Она покраснела.

— Я думала, ты хочешь, чтобы я стала твоей любовницей.

Он покачал головой.

— Не любовницей. Моей парой.

— Парой? - Ее голубые глаза стали большими как блюдца. — Ты уверен?

— Зачем же еще я находил самые нелепые поводы, чтобы появиться у твоего порога? Почему игнорировал свои обязанности, чтобы проводить время с тобой? И почему сменил двадцать шеф-поваров, пока не отыскал одного, который печет твои любимые малиновые пироги именно такими, как ты хотела?

— Ох. - Она моргнула и подняла дрожащие руки, чтобы коснуться его лица. Словно хотела удостовериться, что он настоящий. — Ты заставил меня думать, что просто заботишься обо мне.

— Я беспокоился о себе, - прорычал он. — Я не смогу жить без тебя.

— Ох, Элайджа, - выдохнула она, откидывая назад голову, когда он захватил ее губы поцелуем искренней радости.

Леве дернул вампира за штанину, когда Клодин начала поднимать свою массивную ногу, явно целясь ему в голову.

— Qui. Это все очень трогательно, - сказал он. — Но нас собираются раздавить, словно клопов.

Вздернув голову, Элайджа указал рукой на женщину-горгулью.

— Даже не думай об этом.

Клодин нехотя опустила ногу, но земля содрогнулась снова, когда ее сила разлилась в воздухе.

— Отдай мне горгулью, вампир, или поплатишься.

Ближайшая скамейка превратилась в мраморную пыль, когда Клодин дала волю потоку своей магии.

Элайджа нахмурился.

— Ты начинаешь бесить меня.

Йен выпятил грудь.

— Тогда отдай нам горгулью.

Вампир отодвинул свою златоволосую спутницу себе за спину, а температура воздуха упала на несколько градусов. Элайджа явно покончил с играми.

— Нет.

— Почему? - рявкнула Клодин. — Он ничего для тебя не значит.

— Он помог мне осознать, как я был слеп. - Элайджа улыбнулся. Не особо успокаивающее зрелище, учитывая, что его огромные клыки мерцали кипельно-белым в лунном свете. — Для меня этого достаточно.

— Отлично. - Клодин вытянула вперед руку. — Тогда ты прочувствуешь мой гнев.

— Sacrebleu. - Крылышки Леве задрожали от раздражения. — Какая же ты пустомеля.

Серые глаза-бусинки обратились к нему.

— Пустомеля? - прохрипел женский голос.

Валла откашлялась, все еще прячась за спиной Элайджи. Мудрый выбор. Хоть одна малейшая отметина на ее шелковой белой коже, и вампир взорвется ядерной бомбой.

— Думаю, он хотел сказать хвастунишка, - пояснила она.

— Как ты смеешь, - задребезжала Клодин. —Я обращу тебя в...

— Ох, заткнись, - Леве простер руки, чтобы отправить заряд магии прямо на ту, что отравляла его существование, пораженный, что он не погас.

В конце концов, он смертельно устал.

Послышался какой-то шипящий звук; затем Клодин закричала от боли, отнесенная волной назад вместе с двумя ближайшими скамейками и фонарем, и врезалась в здание позади себя.

— Неплохо, - пробормотала Элайджа, перемещаясь вперед, чтобы перехватить огромный кулак Йена, двигающийся в сторону Леве.

— Merci, - поблагодарил Леве своего спутника, вздрагивая, когда Элайджа сжал руку Йена так сильно, что затрещали кости.

— Non... пожалуйста, - взмолился Йен, его маленькие глазки были выпучены от боли, а корка льда начала покрывать его чешуйчатую кожу, превращая ее из серой в голубую.

— Ты наигрался? - ласково пробормотал Элайджа.

— Qui.

Элайджа отпустил руку горгульи.

— Тогда забирай свою наперсницу и убирайся отсюда.

Не упуская из виду смертоносного главу клана, Йен схватил Клодин за руку и дернул ее вверх, поднимая на ноги.

Женщина-горгулья беспрестанно трясла головой, ее другая рука была прижата к ране на груди, а взгляд прикован к Леве.

— Это не конец, брат, - прошипела она.

Элайджа шагнул вперед, его сила разлилась в воздухе достаточно мощно, чтобы заставить двух огромных горгулий задрожать от боли.

— Это не только конец, но и предупреждаю вас, если вы посмеете навредить Леве, пока он на моей территории, я позабочусь о том, чтоб наказание коснулось всех ваших, - сказал он, его голос заставил прячущихся росяных фей разлететься в страхе. — Я ясно выразился?

— Но...

— Qui, - Йен прервал нытье Клодин, оттаскивая ее к середине сада. — Все кристально ясно.

— Bon. А теперь уходите, - приказал Элайджа.

Взмахнув своими кожистыми крыльями, два огромных демона взмыли в воздух и затерялись среди черепичных крыш.

Леве улыбался. Прошли годы с тех пор, как его вынудили покинуть этот город, который он так трепетно любил. Сейчас он понял, что позволил своему страху удерживать его вдали отсюда: не страху перед своей семьей, хотя именно так он всегда говорил себе, а страху собственной неполноценности.

Больше он подобного не допустит.

Заметив, что Элайджа снова притянул Валлу в свои объятия и смотрит на нее с откровенным вожделением, Леве спрятал улыбку.

— Кажется, теперь и мне пора уходить, - пробормотал он.

Парочка разделилась, и Элайджа отвесил ему царственный поклон головы.

— Я у тебя в долгу, горгулья.

Леве всплеснул руками.

— Рыцарь в сияющих доспехах всегда к вашим услугам.

Валла шагнула вперед, давние раны в ее голубых глазах сменились искрой надежды.

— Я надеюсь, ты отыщешь ту, кого так хочешь найти, - нежно сказала она.

— Иногда мужчина просто наслаждается погоней, - пробормотал он,низко поклонившись. — Au revoir.