Коккинаки выступил в роли первооткрывателя воздушного пути из Европы в Америку через Северную Атлантику. Предстояло на сухопутном самолете пересечь несколько тысяч километров водного пространства. Вот почему так тщательно готовились к трансатлантическому рейсу.

От Москвы до восточных берегов США около 7000 километров. Принимая во внимание неизбежные встречные ветры, решено было взять с собой бензина на путь в 8000 километров. Больше самолет не мог поднять. И то приходилось во всем экономить, чтобы максимально облегчить машину. Даже сапоги летчику и штурману сшили из особо легкого сорта кожи. Кислород был взят жидкий, а не газообразный, требующий большего количества тяжелых стальных баллонов. Аварийный паек урезали до предела.

Когда журналист спросил Коккинаки: «Какие грузы будут на самолете, кроме продовольствия?», командир корабля ответил: «Пилот и штурман».

Наконец все готово. Краснокрылый моноплан вырулил на бетонную полосу аэродрома, которую прозвали «дорогой героев». Отсюда стартовали Чкалов, Громов, Леваневский, улетал на Дальний Восток и Коккинаки.

На плоскостях самолета выведены огромные буквы — «МОСКВА».

Рассказывают, что кто-то из инженеров предложил сделать эту надпись по-английски. Коккинаки, немного подумав, отказался.

— Пусть американцы учатся читать по-русски!

Ранним утром 28 апреля 1939 года, шипя, взвилась в небо стартовая ракета, и перелет на Запад начался.

По предварительным расчетам, самолет должен был лететь вдогонку солнцу, выгадывая на этом несколько часов светлого времени.

Когда самолет пролетел над Калинином, на горизонте показалось солнце и в бортовом журнале появилась первая запись: «Солнце начало свой путь на Запад, посостязаемся, кто кого обгонит».

Полет протекал точно по составленному графику. С борта самолета все время поддерживалась радиосвязь со штабом перелета, поместившимся в здании Центрального телеграфа на улице Горького.

На высоте 5500 метров самолет прошел над Хельсинки. Швецию и Норвегию увидеть не удалось: они были закрыты облаками. С еще большей высоты воздушные путники любовались угрюмым пейзажем «страны гейзеров» — Исландии.

На пути в Гренландию встретился мощный циклон. Чтобы миновать его, Коккинаки поднял самолет на высоту в семь километров. В течение многих часов летчик и штурман не снимали кислородных масок. Запас живительного газа быстро таял. Пришлось перейти на полуголодный паек. Над океаном летели в сплошной облачности. Переменчивые ветры то тормозили полет, то гнали самолет со скоростью 500 километров в час.

На последнем этапе пути пришлось подняться на девять километров, а кислорода в аппаратах оставалось совсем мало. Слабость охватила тело. Клонило ко сну. Кружилась голова. Напрягая все силы, Коккинаки, ориентируясь только по приборам, вел самолет «вслепую» к Нью-Йорку. Почти сутки он не выпускал из рук штурвала.

На американском континенте, вопреки прогнозам, погода оказалась отвратительной. Облака закрыли верхушки нью-йоркских небоскребов. Аэродромы не принимали гостя из Европы. Быстро сгущались сумерки.

Коккинаки изменил курс. Внизу, в заливе Лаврентия, летчик заметил небольшой остров и стал снижаться. Не зная, какие сюрпризы готовит ему импровизированный аэродром, Коккинаки решил посадить машину на «брюхо», не выпуская шасси, потому что при посадке на колеса самолет мог скапотировать, тогда была бы раздавлена выступающая вперед штурманская кабина и Гордиенко вряд ли остался бы жив.

«Москва» приземлилась на маленьком болотистом острове Мискоу. Название этого крошечного населенного пункта и имена пожаловавших сюда крылатых гостей много дней не сходили с первых страниц газет всего мира.

Героический экипаж самолета «Москва» находился в полете 22 часа 56 минут, покрыв путь по прямой в 6516 километров (фактический путь самолета превысил 8000 километров).

Кратчайший путь из Европы в Америку был проложен!

Не вина Чкалова, Коккинаки и их товарищей по знаменательным перелетам, что в силу сложившихся обстоятельств, в условиях «холодной войны», жители двух великих стран долго не пользовались воздушными мостами, которые были так героически переброшены из СССР в США. Теперь, когда меняется, заметно теплеет политический «климат» на трассе Советский Союз — Соединенные Штаты Америки, все больше и больше советских людей и американцев пересекут на самолетах Атлантический океан. И когда воздушные корабли будут плыть в небе над волнами Атлантики, пусть их пассажиры вспомнят добрым словом первооткрывателей воздушных путей из старого в новый свет — славных советских летчиков, в том числе и Владимира Константиновича Коккинаки!

...Коккинаки и Гордиенко приехали в Нью-Йорк 1 мая, в день открытия Всемирной выставки 1939 года.

В Москве перед самым стартом к летчику подошел советник посольства США и вручил ему письмо для передачи президенту выставки.

— Куда письмо? В Америку? — улыбаясь, переспросил Коккинаки.

— Да, в Америку.

— Есть такое дело! Письмо в Америку будет доставлено сегодня!

На конверте, привезенном Коккинаки в Нью-Йорк, стояли рядом два почтовых штемпеля — Москвы и острова Мискоу. Даты были одинаковые — 28 апреля 1939 года. Это было первое письмо в истории, доставленное за одни сутки из Европы в Америку.

На Всемирной выставке выделялся своей красотой, размерами и богатством экспонатов павильон СССР. Это радовало сердце коммуниста Коккинаки.

Устроители выставки рассказали ему о «капсюле времени». Когда закладывалась выставка, в бетонный колодец были замурованы документы, сообщавшие о том, какого высокого уровня достигла техника в XX веке.

Эти письма, адресованные далеким потомкам, были напечатаны специальной краской на особо прочной бумаге, способной храниться столетиями.

Среди других документов в «капсюль времени» было вложено письмо Альберта Эйнштейна, изгнанного фашистами из Германии и обосновавшегося в США:

«Наше время богато творческой мыслью, открытия которой могли бы значительно облегчить нашу жизнь. Мы научились летать и мы умеем без труда посылать сообщения по всему миру с помощью электрических волн. Тем не менее производство и распределение товаров у нас совершенно не организовано, так что каждый человек вынужден жить в страхе быть выброшенным из экономического цикла и лишиться всего. Кроме того, люди, живущие в различных странах, через неравномерные промежутки времени убивают друг друга, и поэтому каждый, кто думает о будущем, должен жить в страхе и ужасе. Я верю, что наши потомки прочтут эти строки с чувством оправданного превосходства».

Коккинаки так понравилось письмо великого ученого, что он попросил переводчика переписать его на память.

Владимир Константинович не очень бережно обращается с документами, но случайно эта запись не потерялась. Он вспомнил о ней, когда делился впечатлениями о посещении американской выставки в Москве, в августе 1959 года.

— Мало что изменилось у них за двадцать лет! Как в воду глядел Эйнштейн. Хорошо он сказал о чувстве оправданного превосходства. Только почему потомки? Трети человечества в наши дни уже знакомо это чувство оправданного превосходства!

«Черная смерть»

...В первые дни Великой Отечественной войны генерал-майор авиации В. К. Коккинаки подал рапорт с просьбой о направлении его в действующую армию хотя бы рядовым летчиком.

Он получил решительный отказ. Шеф-пилот конструктора Ильюшина нужен был для других, очень важных целей.

Коккинаки вначале очень болезненно переживал, что ему не разрешают взвиться на истребителе в фронтовое небо, с высоты ринуться на вражеский самолет, изрешетить его, заставить упасть огненным комом на землю. Ведь он был когда-то совсем неплохим истребителем! Товарищи дерутся на фронте, растянувшемся от Черного до Белого моря. На их боевом счету уже немало подбитых гитлеровских машин. Они воюют, а он?..

Каждое утро Коккинаки искал в газетных корреспонденциях с фронта упоминаний о знакомых летчиках. Когда удавалось прочесть описание победоносной воздушной схватки, он радовался и завидовал одновременно.