Правда, на кухне царило тревожное оживление, но все говорили в полголоса, то и дело бросая беспокойный взгляд и дверь или окно, как будто боясь, что по близости притаился неприятель.

Тетушка Дайси присматривала за огромным котлом жидкого мыла.

— Похоже, что оно еще не скоро будет готово, — сказала она. Энергично перемешав жидкость, Дайси подняла лопатку и задержала ее над котлом, чтобы посмотреть, достигло ли капающее мыло требуемого тягучего состояния. — Хотя мне, старой грешнице, не гоже жаловаться на это. Точно! — и бросив лопатку, она опустила руки себе на бедра, закатила глаза и затряслась от сдавленного смеха.

— Над чем ты смеешься, тетушка Дайси? Я вижу, тебя что-то сильно рассмешило, — отметила повариха, с удивлением и любопытством отрывая взгляд от яиц, которые как раз разбивала.

— Что тут смешного, Дайси? — спросил дядюшка Джо, который сидел у двери, тщательно начищая ружье.

— А вы не понимаете? Это мыло сварится как раз к тому моменту, когда сюда заявится ку-клукс-клан. И тогда мы устроим им очень теплый прием. Да уж! Очень, очень теплый!

— Я бы сказала, очень горячий, — отметила повариха, тоже рассмеявшись. — Но поможет ли это? Ты же знаешь, что они закрыты с ног до головы.

— Ну и что? — сказал дядюшка Джо. — Балахоны и маски — это всего лишь хлопковая ткань, и горячее мыло запросто проникнет сквозь нее и обожжет шкуру этих негодников.

— Да уж! Они от этого облезут.

Дядюшка Джо прекратил работу и на мгновение задумался, почесывая голову и глядя в пустоту.

— Должен сказать, это замечательная идея, тетушка Дайси! — воскликнул он наконец. — Давайте поставим котел горячего щелока наверху лестницы в доме в тот момент, когда увидим, что на дороге появился ку-клукс-клан. Тогда тетушка Хлоя и Прилла смогут выплескивать его через окна полными ковшами. Щелок будет готов к тому времени?

— Будет, — ответила тетушка Дайси энергично. — Я не дам ему загустеть. Можешь не сомневаться, он будет готов. Тем временем, как и было оговорено, прибыла группа из Оакса и вместе с мистером Травиллой и его гостем приступила к подготовке к грядущему сражению. Вдруг, совершенного неожиданно для всех появились пожилой мистер Динсмор и Калхаун Конли.

— Как я понимаю, мы помешали вашему разговору, — отметил престарелый джентльмен, заметив, что в их присутствии другие чувствуют себя немного скованно.

— Уверяя вас, что вы оба — самые желанные гости в моем доме, — ответил мистер Травилла. — Мы разговариваем об очень важном деле, но я не думаю, что есть какая-либо причина скрывать его суть от вас или от Кала. У меня есть достоверная информация о том, что ку-клукс-клан…

— Стойте! — воскликнул Калхаун, вскакивая на ноги с пылающим лицом. — Прошу вас, кузен, не говорите в моем присутствии ни слова. Я… Я знаю, что вы можете меня неправильно понять и дать неверное истолкование моему поведению, — продолжил он, переводя полный мучения и мольбы взгляд с одного изумленного лица на другое, — но я прошу вас быть ко мне снисходительным и никогда, никогда не сомневаться в моей преданности всем вам, — и учтиво поклонившись, Калхаун поспешно вышел из комнаты и, выбежав из дома, сел на свою лошадь и галопом умчался по аллее.

Какое-то мгновение все смотрели друг на друга в немом удивлении. Наконец, тишину нарушил пожилой мистер Динсмор, приглушенно воскликнув:

— Что случилось с этим парнем?

— Думаю, я понимаю, сэр, — ответил его сын. — Бедняга Кал был обманут и втянут в ку-клукс-клан, не понимая истинных намерений и целей этой организации. Но узнав, нисколько низменны и жестоки эти бунтари, отказался участвовать в их делах — точнее сказать, он еще не успел принять в них участие. Тем не менее, он связан клятвой хранить их тайны и не предпринимать ничего против них.

— Выступив против ку-клукс-клана, он подверг бы опасности свою жизнь, — добавил мистер Травилла. — Думаю, он сделал самое лучшее, что мог сделать в такой непростой ситуации.

Затем он рассказал суть дела пожилому джентльмену, который встретил услышанное бурей гнева и негодования.

— Раз уж дошло до такого, то несомненно настало время поставить их на место! — воскликнул он. — Подумать только! Они посмели напасть на человека вашего положения из такой уважаемой семьи — одной из лучших в стране! Должен сказать, это отъявленная дерзость, и я сам приеду и помогу наказать их за такую наглость.

— Значит вы советуете оказать сопротивление, сэр? — спросил отца мистер Динсмор.

— Советую? Конечно же, да! Иначе может думать только трус. Но какой ваш план, Травилла?

— Соорудить на верандах баррикаду из мешков с песком и кип хлопка, оставив местами амбразуры, а самим расположиться за этим укрытием и нанести противнику максимально возможный урон.

— Хорошо! Кто ваш капитан?

— Ваш сын, сэр.

— Очень хорошо. Он никогда не участвовал в боевых действиях, но, думаю, его первый опыт окажется успешным.

— Если противник при виде наших приготовлений уйдет с миром, будет очень хорошо, — отметил Травилла. — Но если они все-таки попытаются прорваться в дом, мы откроем огонь без всякого угрызения совести.

— Гм! Другого и быть не может! — пробормотал пожилой джентльмен. — Несомненно, «самозащита — это первый закон природы».

— И наш Господь сказал: «Все, взявшие меч, мечом погибнут», — отметил мистер Динсмор.

Приготовления были закончены, и Динсморы вернулись к себе домой до конца дня. Перед закатом начались работы по сооружению баррикад, в которых приняли участие все трудоспособные мужчины плантации — как домашние слуги, так и полевые работники. Материалы были сложены у дома еще днем, и все трудились непринужденно и быстро, осознавая всю важность того, что они делали. Каждый был готов рискнуть своей жизнью ради того, чтобы защитить своих любимых господина и госпожу.

Пока сооружали баррикаду, прибыл пожилой мистер Динсмор со всем семейством из Оакса. Роза и ее дочери предпочли быть вместе со всеми, чем оставаться дома в отсутствие своих обычных защитников.

Элси с радостью поприветствовала родственниц и сразу же привлекла их к подготовке оружия для джентльменов.

Малыши уже были в постели и мирно спали, уверенные в любви и защите своих земных родителей и небесного Отца. От маленькой Элси, которой на тот момент было десять лет, уже не требовали ложиться спать так рано, однако, когда наступил ее обычный час отходить ко сну, она ушла без малейшего ропота.

Девочка только что встала с колен после молитвы и уже собиралась ложиться, когда в комнату тихо вошла мама, заключив дочь в нежные объятия.

— Мама, дорогая мамочка, как я тебя люблю! И папу тоже! Прошептала маленькая Элси, обвивая маму руками за шею. Не позволяй нам бояться тех злых людей. Я уверена, что Бог не даст им добраться до папы, потому что мы все так много молились о Его помощи — всей семьей утром и вечером, и мы, дети, здесь. А Иисус сказал: «Если двое из нас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного».

— Да, дорогая, и Он исполнит Свое слово. Без Его позволения с нами не произойдет ничего, кроме того, что послужит для Его славы и нашего блага. А теперь, доченька, ложись и пусть это обетование даст тебе спокойно уснуть. Если ты проснешься от звуков сражения, возноси свое сердце к Богу в молитве о твоем дорогом отце, обо мне и обо всех нас.

— Я так и сделаю, мама, так и сделаю.

Оставив любящий поцелуй на нежных юных губах и еще один — на лбу спящей Виолетты, мама бесшумно выскользнула из комнаты.

— Что случилось, няня? — спросила она, обнаружив, что ее верная старая служанка ожидает за дверью, желая что-то сказать.

— Миссис, Элси, дорогая, вы нам позволите ошпарить этих клуксов кипящим мылом и щелоком?

— Ошпарить, няня? — воскликнула Элси, слегка содрогнувшись. — Я бы не позволила обойтись так жестоко даже с собакой!

— Но они хуже собак, миссис Элси. Собаки никогда не нападают на людей, мирно спящих в своих кроватях. Разве не так?