Она смеется. Как же ему не хватало этого смеха.

— Мне нужно практиковаться, мой король. Я проведу с тобой остаток жизни. Нельзя терять бдительность.

Я проведу с тобой остаток жизни.

Правда. Великолепная, чудесная правда.

ЭПИЛОГ

СЕПОРА

В дверь нашей спальни постучали, и я чуть не нырнула под покрывало на огромной кровати Тарика. Нашей огромной кровати. Тарик улыбается, целует меня в нос, а потом натягивает простыню мне до шеи, чтобы прикрыть наготу.

— Я жду гостя, дорогая.

— В столь поздний час? — говорю я, но на самом деле имею в виду «в нашу брачную ночь?»

Тарик улыбается и, к моему разочарованию, надевает набедренную повязку и направляется к двери.

— Я знаю, это кажется странным, но уверен, ты обрадуешься.

Обрадуюсь. Единственное, что меня сейчас обрадует, это если он отошлёт того, кто стоит у двери, и вернётся ко мне в постель. Сегодня мы любили друг друга так, как я и представить себе не могла, и когда он открывает дверь и впускает мою служанку Кару с небольшим деревянным ящичком, я краснею. И еще больше от того, что посетитель — Кара, потому что она знала меня с самого начала моего прибытия в Теорию, и она прекрасно знает, чем мы занимались в нашу брачную ночь.

От Тарика не ускользают мои горящие щеки, и он ухмыляется. Черт его подери. Я накажу его. Как, пока не знаю, ведь ему нравится, когда я говорю загадками, чтобы испытать его способности Лингота. Может, просто не буду разговаривать с ним до конца вечера. Ему это точно не понравится.

Но он не позволяет Каре задержаться на долго, аккуратно забрав у нее ларец, мягко сжимает её плечо.

— Благодарю, Кара. Пожалуйста, оставьте нас, а то, пока вы здесь, моя невеста может вспыхнуть в любой момент.

К моему ужасу Кара хихикает. Затем поворачивается на каблуках и выходит, тихо прикрыв за собой дверь. Когда Тарик возвращается к кровати, я свирепо смотрю на него.

— Ты заплатишь за это, — сладко говорю я.

Он смеется.

— Жду с нетерпением.

С большой осторожностью он ставит красиво вырезанный ларец рядом со мной на кровать и залезает с другой стороны под простыню. Какое-то время мы оба смотрим на него. Я знаю, Тарик хочет, чтобы я спросила о ларце, но я не стану. Нет, раз я решила его наказать.

В ларце что-то шуршит, и я крепче сжимаю простыню. Возможно, о нём всё-таки стоит поговорить.

— Ч-что это? — наконец спрашиваю я, уступая любопытству и страху. В этом ларце находится что-то живое, и я жду, что оно в любой момент выскочит и… Я не уверена, что случится потом.

Тарик протягивает руку, берёт прядь моих волос и крутит между пальцев, не глядя на меня.

— Свадебный подарок, который ты подарила мне, был… невероятным. Я никогда не смогу превзойти его, и мне жаль, если по сравнению с ним мой подарок померкнет. Но… я бы хотел, чтобы ты открыла ларец, Сепора. Думаю, ты полюбишь то, что внутри.

— Это… подарок?

— Твой свадебный подарок. Прости, что так поздно. Мне потребовалось время, чтобы найти его.

В коробке снова что-то шуршит, и я пугаюсь. Но Тарик заботливый и добрый, говорю я себе. Он не будет надо мной подшучивать в нашу брачную ночь. И все же я спрашиваю.

— Оно кусается?

— Конечно.

Хм. Возможно, я недооценила мужа.

Он вздыхает.

— Сепора, открой этот чертов ларец, пока я не умер от нетерпения.

Я раздраженно вздыхаю. В ларце что-то неугомонное и наверняка кусается. Мой король-Сокол не умеет делать подарки, решаю я. Даже Сетос проявил чувство романтики, подарив Тюль на свадьбу золотой трон вместо ледяного.

И все же, Тарик, похоже, с нетерпением ждёт, чтобы я увидела его подарок. Я протягиваю руку к затворке и осторожно открываю её. Крышка оказывается тяжелее, чем я предполагала, и только в этот момент я замечаю, что на стенках ящика есть маленькие дырочки. Этот подарок должен ещё жить, когда я его открою. Тогда, наверное, мне стоит поторопиться.

Я снимаю крышку и заглядываю внутрь, прижимая к горлу простыню — сперва в целях безопасности, а затем — в изумлении. В коробке на шелковой подушке лежит Змееныш. Змей-Защитник. Змей-Защитник, который выглядит до боли знакомо.

У меня вырывается всхлип.

— Тарик. Я… Что ты сделал?

Он обеими руками умело вытаскивает крошечное существо и показывает мне.

— Это не Нуна, — тихо говорит он. — Нуну невозможно заменить. Но этот малыш — ее родственник. У Нуны были братья и сестры. У них было потомство. А это, любовь моя, внучатая племянница Нуны.

По моему лицу текут слезы, когда он протягивает мне Змееныша, его длинный хвост обвивает мое запястье, цепляясь за меня изо всех сил.

— Она очень похожа на Нуну, — говорю я, беззащитная против тихого визга маленького существа. — У нее даже ее окрас.

Тарик кивает.

— Пока ты пыталась восстановить пирамиду моего отца, я пытался облегчить твои потери. Даже, когда мы были в ссоре, мы не были врагами.

Но у меня нет слов. У меня нет слов для человека, который когда-то был моим немезией, для человека, который отныне и навеки мой союзник.