ГЛАВА ПЯТАЯ

— Ты надо мной издеваешься? Я не смогу! — Ханна стояла на вершине высокой горы, покрытой бесконечным белоснежным одеялом, раскинувшимся на мили вокруг. — Где мы, черт возьми?

У нее все еще кружилась голова от того, как Дарек перенес их сюда на сверхскорости.

— Мы не так далеко от Темпла, — ответил Дарек, дрожащим голосом. — Я думал, что это сделает тебя счастливой. Ты же этого хотела. Снова встать на лыжи. Я пытаюсь сделать тебя счастливой, женщина.

— Ну… Нет, — Ханна бросила затравленный взгляд на Дарека. Он вытащил ее из теплой постели, напоил кофе и перенес бог знает куда, на вершину пустынной горы. И он предложил покататься на лыжах по неизвестной территории после оседлого образа жизни в течение года. — Я не в форме. Не готова. Я месяцами была способна лишь на медленную хромающую прогулку.

Вчера она была уверена, что никогда не сможет ходить, не хромая, а теперь это стало возможно. Потрясенная, она со вздохом посмотрела на свою любимую пару лыж.

Дарек нахмурился, словно от обиды.

— Думаешь, я позволю тебе пострадать? — он скрестил руки на груди, бицепсы и трицепсы бугрились под короткими рукавами футболки. На нем были лишь джинсы, легкая футболка и черные ботинки. Казалось, ему ничуть не холодно, хотя температура опустилась ниже нулевой отметки.

На Ханне был надет красный лыжный костюм. Весь ее гардероб таинственным образом оказался в доме Дарека еще до того, как она проснулась накануне вечером.

— Дело не в травме. Вовсе нет. Просто я не уверена, что готова сейчас к этому, — о, на самом деле, ей этого хотелось. Ханна смотрела на залитую лунным светом идеальную тропинку, хотела проехать по ней, почувствовать возбуждение от холодного ветра, обдувающего ее лицо, пока спускалась бы с горы. Нарушить первой новый и идеальный снег.

Новый снег. Глубокий. Территория лавин!

— Этого не произойдет, — протянул Дарек, выгнув бровь.

Нет. Конечно, не произойдет. Ханна закатила глаза от его высокомерной позы и бесконечной уверенности в том, что нет ничего, что он не мог бы сделать. Она бы сейчас все отдала за такое самообладание. Прожив большую часть своей взрослой жизни в заботах о Марке, не волнуясь о своих собственных потребностях, сейчас она не понимала, кем является и чего хочет. До сих пор ей не удавалось ничего сделать в своей жизни. Она даже не могла справиться с «У Темплов», так как отец.

— Чего же хочется Ханне? — низкий рокочущий голос раздался у уха, когда Дарек обнял ее за талию.

Чего я хочу? Впервые мужчина задал ей такой вопрос. Даже отец никогда не интересовался ее желаниями, лишь осторожно подталкивал к собственной цели.

— Не знаю, — честно призналась она.

— Если хочешь, я отвезу тебя домой прямо сейчас, — он крепко обнял ее, от его дыхания перед ее лицом образовалось белое облачко.

Нет! Пути назад нет. Ханна хотела найти свой путь, и возможно начало можно положить на этой горе.

— Когда луна скроется за деревьями, станет темно, — ответила она, проверяя дорогу.

— Это не так, — пока он произносил эти слова, дорогу осветило, хотя Ханна не видела источник света.

Давай, Ханна. Ты же умираешь от желания.

Дарек разжал объятия.

— Я прямо за тобой. Не раздумывай о желаниях. Твои инстинкты обычно верны. Доверься им.

Доверься мне. Так Дарек обычно говорил? Разве не об этом просил ее?

— Да, — ответил он, опустив руки по ее телу.

Прежде чем она лишилась самообладания, уперлась палками в снег, опустила очки и оттолкнулась, спускаясь по идеально свежему снегу, который ей когда-либо прежде доводилось видеть. Она начала медленно, уверенность росла по мере того, как объезжала препятствия. Услужливая магия Дарека!

Ханна летела вниз с горы, смеясь, разрывая снег. Нога идеально работала. Позади нее был Дарек. Что-то новенькое. Она повернула голову направо, заметила Дарека, который спускался следом за ней, словно олимпийский чемпион.

Воодушевленная своей нарастающей скоростью и уверенностью, она наслаждалась поездкой. Она знала, что в этот раз это волшебное ощущение останется с ней навечно. Впервые за долгое время она скатывалась с горы ради собственного удовольствия, разрезая снег потому, что ей это нравилось. Она не в патруле, не помогает Марку с тренировками и впервые с тех пор, как была подростком, чувствует себя по-настоящему свободной.

Оказавшись у подножия горы, Ханна почувствовала, как на глаза набегают слезы. Остановилась, снег от быстрого маневра закружился вокруг нее. Она подняла очки, чтобы провести по глазам рукой в перчатке. Из-за напряжения она задыхалась, тело больше не могло выдерживать сильные нагрузки. Она схватилась за бедра, смеясь, пытаясь восстановить дыхание. Ханна склонила голову, но заметила ноги Дарека перед собой. Лыж уже не было, их сменили черные ботинки, в которых он был до этого.

Ханна выпрямилась, пытаясь восстановить дыхание, медленно приходя в себя. Сердце все еще учащенно билось в груди.

— Спасибо, — она посмотрела Дареку в глаза, не зная, как правильно выразить свои чувства от потрясающего спуска с горы.

— Не стоит, — он пронзил ее темным взглядом. — Я уже знаю. Почему мы здесь, как думаешь? Ты провела много времени во тьме, никогда не радуя себя. Чего хочет Ханна?

«Тебя». Слово возникло в мыслях инстинктивно.

— На самом деле я не хотела покидать Темпл. Мне хотелось остаться, научиться управлять бизнесом своего отца. Вейл и олимпийские игры были мечтой Марка. Там я никогда не испытывала счастья. Я никогда не была счастлива с ним. Никогда не считала это своим местом или любимым занятием. Проблема заключалась в отношениях с Марком.

— Он тебя никогда не ценил. Никогда не защищал и не любил. Почему ты переехала, если не хотела? — лыжная экипировка Ханны исчезла, и Дарек приблизился, зажав ее между собой и стволом огромного дерева, не отводя от нее глаз.

— Мы с Марком росли вместе. Были друзьями детства. Полагаю, это одна из причин, почему мы стали встречаться. Он — единственный, кого я знала, — пока она говорила, осознала, что с самого раннего возраста Марк убедил ее, что нужен ей, и Ханна поверила. И пока длились их отношения, потерялась. — Он не ценил меня, потому что я сама перестала ценить себя, — слезы скопились у нее на глазах при взгляде на лицо Дарека. — Все эти годы я провела впустую. У меня не было времени повидаться с отцом. Мы с ним почти не виделись из-за того, что Марку он не нравился.

Дарек обнял ее, крепко прижимая к себе.

— Я убью этого сукина сына, — прорычал он.

Ханна ни секунды в этом не сомневалась и улыбнулась сквозь слезы, уткнувшись лицом в теплую грудь Дарека, сердце готово было вырваться из груди от его защиты и возмущения.

— Нет. Он не стоит твоей боли. Я сделала выбор, он оказался неправильным.

— Больше о нем не думай, — Дарек говорил требовательным тоном, словно излагал королевский указ. — Если мысли о нем снова расстроят тебя, я его убью.

Тело Дарека было горячим, несмотря на пронизывающую атмосферу, и Ханна прижалась к нему. Сердце учащенно билось. Ни один мужчина не относился к ней так, словно она была драгоценностью, сокровищем, но тот, кого она знала всего один день, ценил ее так, словно она была для него всем. Это соблазнительно и опьяняюще.

— Ты — моя пара, Ханна. На земле нет никого и ничего важнее тебя, — его голос был опьяняющим, излучая необузданные эмоции.

— Я думала, ты от меня отказался, — слова поразили Ханну в самое сердце.

— Я не могу, — он схватил ее за плечи, смотрел на нее, не сводя глаз. — Моя судьба в твоих руках Ханна. Я хочу тебя, поэтому не могу отказаться.

Она вздрогнула, стараясь удержать его взгляд, растворяясь в нем. Его одиночество притягивало ее, манило с каждой секундой все ближе. Сердце болело от мысли, что она оставит этого сильного, крепкого мужчину.

— Как нам быть? — прошептала она.

— Все зависит от тебя. Я из Древних. В свои лучшие дни являюсь мудаком, а в худшие — самый страшный кошмар целителя, — ответил он угрожающим тоном, соответствующим выражению его лица.

Ханна знала, что Дарек высокомерный, требовательный и, возможно, резкий, но не могла соотнести его с мужчиной, которого знала. Дарек был… Дареком. И под его грубой внешностью скрывалось много эмоций. Он не тот, кого она боялась. Дарек защищал ее, оберегал, стал первым, кто заботился о ее чувствах. Ханна была уверена, что даже без инстинкта суженой считала бы Дарека самым сексуальным мужчиной, или вампиром, на всем белом свете. Ей всегда казалось, что секс часто переоценивают. Всего лишь минутное наслаждение, природный позыв. Теперь же ее уверенность пошатнулась.

— Ты станешь для меня мудаком или ночным кошмаром? — глубоко вздохнув, поинтересовалась она. Ханне необходимо было сменить тему для разговора, отвлечься от эротических мыслей.

Он пожал своими широкими плечами.

— Зависит от того, насколько с тобой будет сложно.

— Предупреждаю, что не стану слушать все твои приказы, — больше она не станет следовать всем прихотям мужчины.

— Это не то, чего я хочу. Мне бы хотелось, чтобы ты делала то, что нравится. Но знай… Я буду защищать тебя всеми возможными способами. Стану ухаживать за тобой, плавно переходя к брачным обязательствам. Но моя потребность растет с каждой секундой. В конце концов, мне сложно будет контролировать себя. Я уже решил, что ты моя и просто жду, когда ты тоже примешь меня, — он обнял ее за талию. — Ты замерзла. Пора домой.

После его слов холод отступил. Мысль о том, что Дарек хочет ее так отчаянно, распалила ее, дыхание перехватило. Она прикрыла глаза, крепко прижимаясь к нему.

Дрожа от телепортации, она открыла глаза и увидела, что они находятся на кухне Дарека.

— Кажется, ты говорил о доме.

— Ты дома, — ответил он низким, встревоженным тоном.

— Я имею в виду свой дом, — раздраженная, она отступила от него и уперла руки в бока.

— Ты не вернешься туда, пока не перестанешь грустить, — он серьезно посмотрел на нее.