любимым автором. Но для долгого полета в Перу, решаю попробовать что-

то другое. Поскольку это поход, я заскакиваю в книжный магазин и беру

экземпляр Шерил Стрэйд «Дикая».

Когда я подъезжаю к дому, уже поздно. На улицах пусто, солнце

заходит за горизонт. Мысль о моей кровати звучит просто фантастически.

Когда я заезжаю на свое парковочное место, вижу, что кто-то сидит на моем

крыльце. Он сидит ко мне спиной, так что сначала я его не узнаю, но когда

человек поворачивается ко мне лицом, чтобы посмотреть на меня, мое

сердце взрывается в трепете.

Макс.

Все время, пока была в Саванне, я не переживала о макияже, хотя и

купила тонны косметики, а также не делала ничего, кроме небрежного

пучка со своими волосами. Не думала, что это важно. Я не пыталась кого-

то впечатлить. Теперь я спешу пригладить свои волосы. Мой желудок

сжимается, и я ищу пути к отступлению. Я не готова встретиться с ним

прямо сейчас, не сейчас, когда я наполовину сплю и выгляжу так, словно

провела неделю под мостом. Думаю, я могла бы сдать назад и продолжить

ехать. Это будет чертовски дерьмово, но также избавит меня от

необходимости разбираться с этим прямо сейчас.

Но я не могу сделать этого. Он подумает, что сделал что-то не так, или что я злюсь на него. Это несправедливо по отношению к нему.

Дерьмо. Я похожа на бездомную. Я не готова к этому. Снова увидеть

его…

Тоска переполняет меня, и я понимаю, как сильно скучала по нему.

Когда я выхожу из машины, Макс встает, но ничего не говорит.

Просто стоит, засунув руки в карманы, и молча смотрит, как я иду к нему. Я

делаю медленные, умеренные вдохи, стараясь казаться спокойной. Но в

своих смешанных мыслях, пытаюсь найти, что сказать ему.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

Его холодный взгляд пронзает меня до костей, голос негодующе

монотонен, когда он говорит:

— Когда я несколько дней не слышал от тебя никаких новостей, я

забеспокоился и пошел на твою работу. Менеджер сказала мне, что ты в

Саванне и должна вернуться сегодня.

Неужели он ждал меня на крыльце весь день? Я хочу спросить его, но

боюсь собственного голоса. Если я заговорю, то сломаюсь.

Он продолжает:

— Она также сказала мне, что через день или два ты уезжаешь в Перу, а потом в Шотландию. Собиралась ли ты рассказать мне об этом?

Расправив плечи, я стараюсь не выглядеть такой жалкой, какой себя

чувствую.

— Нет, — признаюсь я.

Он трет лицо руками, словно пытается сдержать свой гнев. Ненавижу

видеть его таким, хочу обнять его и поцеловать, заставить почувствовать

его по-другому, но я не знаю, хорошая ли это идея, поэтому остаюсь на

месте.

— Почему, черт возьми, нет? — спрашивает Макс. — Я думал, что ты

лежишь где-нибудь в больнице или даже мертва.

Я шокирована гневом и разочарованием в его голосе. Я предполагала,

что он будет раздражен моим исчезновением, но через неделю, ему все

равно. Он был бы с какой-нибудь новой девушкой, занимаясь с ней

потрясающим сексом, а я была бы далеким воспоминанием.

На глаза наворачиваются слезы. Я отчаянно пытаюсь их сдержать. Но

не могу, пока стою под его пристальным взглядом. Единственное, что мне

удается сделать, это вытереть их также быстро, как они появляются.

— Я видела, какое у тебя забитое расписание на работе, и не хотела, чтобы ты откладывал свои дела на потом ради меня, пока я буду шататься

по миру. Но это то, что я должна сделать для своей лучшей подруги, —

говорю я.

Его плечи расслабляются, и его взгляд становится печальным, когда

он говорит:

— Ты не думаешь, что должна была позволить мне самому решить, чего я хочу? Если я хочу поставить свою жизнь на паузу, то это мой выбор, а не твой.

Слезы начинают течь быстрее, невозможно удержать их.

— Я думала, что тебе все равно. Думала, что ты двинулся дальше.

Моя сумка ощущается так, словно весит миллион фунтов. Все

кажется тяжелым, мои плечи, моя голова. Может, потому что я устала от

путешествия, или, возможно, это все из-за вины, которую я чувствую, и

которая тянет меня вниз. Видя его таким расстроенным, я понимаю, какую

ошибку совершила. Честно говоря, я не думала, что его это так сильно

волнует. Я просто хочу упасть, свернуться в клубок и заплакать. Все те

эмоции, которые я сдерживала, в конце концов, вырываются на свободу в

самое неподходящее время. Мне не нужна была публика, когда это

произойдет.

— Почему, черт побери, ты мне не позвонила? — спрашивает он. Его

голос изменился. Теперь в нем присутствует больше беспокойства, чем

злости.

— Я не хотела обременять тебя своим багажом. Не то, чтобы мы пара

или что-то вроде этого, — говорю я.

Не стоило этого говорить. Взгляд, которым Макс смотрит на меня, может спугнуть даже краску со стены.

— Ты думаешь, я провожу все свое свободное время с кем-то, кто мне

безразличен, в ком я не заинтересован? Все не выглядит так, словно я

звонил тебе посреди ночи, чтобы по-быстрому перепихнуться, а потом

шлепнуть по заднице. Ты была в моем салоне, среди моих клиентов. Я

познакомил тебя со своими друзьями. Я хочу быть с тобой.

Сейчас мои слезы струятся огромной каскадом, а мое дыхание

затруднено. Каждая частичка меня хочет сломаться, сильно и уродливо

заплакать, исказив мое лицо, но я сдерживаюсь. Я надеялась, что я ему

небезразлична, так как он мне дорог. Позволяю себе признаться в этом, так

как Макс сделал это первым. Все это время я лгала себе. Пытаясь убедить

себя, что все, что между нами было — всего лишь интрижка. Такое

облегчение знать, что он тоже хочет быть со мной. Но теперь, я боюсь, что

все испортила. Макс так зол на меня сейчас, что не знаю, сможет ли

простить.

Видя меня плачущей, он смягчает свой гнев и качает головой.

Суровые морщины на его лбу разглаживаются.

— Что с тобой происходит? Поговори со мной, — говорит Макс. Он

садится и похлопывает по ступенькам крыльца рядом с собой.

Я сажусь рядом с ним и прерывисто вздыхаю, прежде чем сказать:

— Это должны были быть моя лучшая подруга и я, но ее здесь нет, и я

не думаю, что смогу сделать это сама.

Слезы катятся еще быстрее, и я едва могу дышать. Макс обнимает

меня и крепко прижимает к себе.

— Тогда я поеду с тобой.

То, как он это говорит, словно это не больше, чем поход в кино или в

магазин, заставляет меня задуматься, понимает ли он, о чем я говорю.

— Я имею в виду Перу и Шотландию, — говорю я.

Он улыбается.

— Да, я понял. Я не такой глупый, каким кажусь.

Я продолжаю смотреть на него.

— Но твоя работа.

— Она может подождать. Это татуировки, а не нейрохирургия. Если

мои клиенты так сильно их хотят, то они могут подождать. Если нет, они

могут пойти к кому-нибудь другому. У меня в команде лучшие тату-

мастера. Они справятся.

— Ты сделаешь это для меня?

— Я сделаю для тебя все, что угодно.

Я беру его лицо в свои ладони. Когда он смотрит на меня, в его

взгляде я вижу что-то уязвимое. Что-то, чего я никогда раньше не видела у

него. Я закрываю глаза и целую его. Он проводит большим пальцем по

линии моей челюсти и наклоняет мою голову назад, чтобы углубить

поцелуй. Макс тянет меня с земли и поднимает на руки. Я вскрикиваю и

смеюсь от внезапной невесомости, когда оказываюсь практически в

воздухе. Протянув руку, я открываю дверь, и он заносит меня внутрь. Моя

квартира достаточно маленькая и Макс с легкостью находит мою спальню.

Он кладет меня на кровать, и мы снова целуемся. Его руки не блуждают, он

не прикасается ни к одной части моего тела, за исключением моих щек.

Кажется, он вполне удовлетворен тем, что просто целует меня. Я люблю

мягкий танец наших языков, когда они сливаются воедино. Я могла бы

целовать его весь день, если бы мое тело не требовало от него большего.

Он отстраняется от меня, но наши лица остаются близко друг к другу.

— Я скучал по тебе. Ты напугала меня до чертиков. Если мы

сбираемся быть вместе, не пугай меня больше так, договорились? —

говорит парень.

Я провожу большим пальцем по его скуле. Мне нравится все в его

чертах лица. И я не могу не гордиться тем, что он хочет быть со мной.

Будет очень много ревнивых женщин.