Луи по тону «Шептуна» догадался: случилось что-то хреновое. Очень хреновое. Он надел свой лучиной костюм, сунул в наплечную кобуру пистолет и отправился в бар. «Шептун» с мрачным видом сидел на том же месте, где и в прошлый раз. Луи подсел к нему и поинтересовался, что за дерьмовое дело у «Шептуна» и за каким чертом понадобился он. Если кому выбить зубы, так это запросто, но в остальном…

Сэм оборвал его вялым движением руки. Заказав два двойных виски, он выпил свою порцию громадным глотком, а вторую рюмку придвинул Наробино.

Они пропустили по одной и заказали еще раз. Лишь после этого «Шептун» начал говорить.

Луи слушал его и чувствовал, как страх заползает за воротник, шевелит волосы на затылке, щекочет ребра. В желудке образовалась сосущая пустота, а во рту вдруг появился кислый привкус меди.

«В общем, так, — сказал «Шептун». — Когда мы сидели здесь в прошлый раз, рядом все крутился какой-то хлыщ в темном плаще. Помнишь, нет?»

Луи постарался вспомнить, но в голове вместо воспоминаний был лишь один черный провал. Тем не менее, Сэм говорил так убедительно, что Наробино оставалось лишь кивнуть. Да, конечно, он помнит этого парня. Такой, со слащавой рожей, да?

«Да, да, — закивал «Шептун». — Совершенно верно. Так вот, этот ублюдок заявился к нему сегодня утром и притащил вот эту кассету. Луи интересно, что на ней?»

Конечно, ему было интересно.

Понятно, «Шептун» так и думал, поэтому прихватил из дому магнитофончик. Послушай-ка.

Из необъятного портфеля он выудил портативный магнитофон, вставил в него кассету, нажал клавишу «воспроизведение» и… Луи чуть не обоср…ся со страху.

Его собственный голос с пьяной решительностью болтал о своей несчастной судьбе. Но не это самое страшное. Дальше Луи принялся поливать помоями дона, всех капо, орал, что сотрет их в порошок, что у него есть способ это сделать, и… Короче, и так далее. Одно хуже другого. И ведь Луи ничего не помнил, а уж сведение счетов с доном и остальными было лишь пьяным бредом. Амбициями полного му…ка. Даже Луи понимал это.

Обмирая от ужаса, он спросил, что же нужно хлыщу. Ну, сказал он что-нибудь? Деньги? Или что?

«Шептун» покачал головой. Слава богу, нет. Ему просто нужна кое-какая информация. Вот и все. При этом, сведения просят не бесплатно, а готовы выложить кругленькую сумму. И гарантируют, что никто не будет знать, от кого она получена. Полная конфиденциальность. Иначе копии этой записи разошлют по конкретным, известным Луи, адресам. Да, да. Этот ублюдок так и сказал.

Тут даже Луи, со своими не очень хорошо работающими мозгами, сообразил. Вся эта байка — дерьмо. Не было никакого хлыща. Все гораздо проще. Запись сделана самим «Шептуном», а значит…

Луи сгреб Сэма за шиворот и врезал ему так, что тот, перелетев через пару столиков, приземлился в углу, опрокинув несколько стульев. Вскочив на ноги, Наробино заорал, что своими руками удавит ср…го «Кролика», если тот посмеет хотя бы пикнуть. Пристрелит!

Сэм поднялся с пола, потирая челюсть и недобро ухмыляясь разбитым ртом.

Ну, хорошо, парень, прошамкал он. Старина Сэм хотел всего лишь помочь другу, но раз тот сам напрашивается на неприятности, то получит их в полной мере. Лично он, Сэм Уинстон, не удивится, если через пару дней Луи найдут с отрезанным языком и камнем на шее в одном из доков Ист-Ривер. Или не найдут вовсе.

Наробино заорал, что говеный «Шептун» не успеет ничего сделать, потому как издохнет гораздо раньше, чем пошлет свою траханую кассету кому бы то ни было.

«Шептун» осклабился и сообщил, что, если — не дай Бог — хоть один волосок упадет с его головы, кассеты все равно отправятся по назначению, еще одна в газету, а полиция получит письмо с точными сведениями об убийце, написанное собственноручно Сэмом Уинстоном.

Луи тут же прикусил язык. Теперь, поняв, что его элементарно поймали в ловушку, как сопливого пацана, он, действительно, испугался по-настоящему. Если бы «Шептун» выполнил свое обещание, то Наробино умер бы в тот же день, как только дон и иже с ним получили бы треклятую запись.

Черт побери, все. Все. Он — труп.

Сэм, старательно прихрамывая, пошаркал к стойке, взгромоздился на табурет и буркнул, что, ладно, так и быть, он — человек незлобивый и не станет держать обиды на неплохого парня, который потерял голову от отчаяния.

Словом, так вот и вышло, что Луи Наробино превратился в «стукача» или «канарейку», как называют таких людей в определенных кругах.

Он добывал сведения, а «Шептун» продавал их по своим каналам. Луи серьезно подозревал, что у Сэма таких стукачей не меньше десятка. В каждой семье есть пара своих людей.

Это продолжалось два месяца. Уинстон исправно платил ему «бабки». Не очень большие, но довольно приличные в качестве довеска к основной зарплате.

Однако вскоре началось самое странное. Луи стал замечать, что капо настороженно поглядывает на него. На основной работе Наробино почти отстранили от дел, и страх вновь вернулся к нему.

Он не мог знать, что один из фэбов, которому «Шептун» пытался толкнуть кое-какую информацию, — осведомитель Прицци, — и доложил о стукаче дону Коррадо.

Семье быстро удалось выяснить, КТО «поет» и через кого сведения уплывают в полицию и Бюро[5]. К тому же, пара внезапных и очень эффективных облав, проведенных копами, лишили Прицци значительной суммы денег. А то, что попадавший в них Луи неизменно по «счастливой случайности» оказывался на свободе, лишь укрепило их в этой уверенности.

В один прекрасный день, примерно неделю назад, Сэма Уинстона нашли мертвым в его собственной квартире со следами пыток на изуродованном теле. «Шептун», стараясь спасти жизнь, рассказал киллерам все, что знал. Это Луи тоже не было известно.

Прочитав в газете об убийстве Уинстона, он окончательно перепугался и едва не побежал к Прицци вымаливать прощение. Идиот… Хорошо, что вовремя одумался.

Следующая неделя была самой кошмарной неделей в жизни Луи Наробино. Он орал по ночам, вскакивал в постели, обливаясь холодным потом. Ему постоянно мерещилось, что в комнате кто-то есть. Иногда Луи даже видел своего убийцу во сне. Вернее, убийц. Трех огромных парней с обрезками водопроводных труб.

Ужас, пришедший на смену страху, сжирал его изнутри, подобно жуткой раковой опухоли. Постепенно Наробино сходил с ума. Он начал вздрагивать от малейшего шороха, резкого звука, шума автомобильного мотора на улице…

А когда вчера позвонил капо и сообщил, что дон хочет видеть его на свадьбе собственной внучки, Луи вообще едва не наложил в штаны.

И какое же облегчение он испытал, когда узнал, в чем истинная причина приглашения! Господи…

Наробино готов был петь, хохотать. Он вновь обрел то, что уже почти потерял, — жизнь.

Старого капо собираются отправить на покой и долго присматривались, кого взять на его место. Выбор остановили на нем, Луи Наробино. Сметливый, преданный парень.

Надеемся, ты понимаешь, сынок, что это — большая честь?

Да, конечно. Он все понимает, и не просто понимает, а готов сдохнуть за них.

Дон слушал слова благодарности, удовлетворенно кивал улыбаясь. Правильно, все правильно. ОН видит, что не ошибся, сделал правильный выбор, остановившись на Луиджи. Ну и прекрасно.

Через пару недель Наробино примет должность капо, а пока пусть расслабится, отдохнет. Сегодня же великий день. Такси? Не стоит беспокоиться. Зинго отвезет Луи домой. Нет, нет, никакой благодарности. Семья заботится о своих людях.

Ну, слава богу, все обошлось. Его даже угостили сигарой и «Людовиком XIII», отличным бренди, которого Наробино не доводилось пробовать ни разу в жизни. Отпивая из пузатого бокала вкусную коричневую влагу, Луи решил, что теперь он всегда будет пить только бренди, и только «Людовика».

Больше всех, пожалуй, ему понравился Энджело Пор-тено. Улыбчивый обаятельный старик с умными теплыми глазами, оказавшийся consigliori босса. Портено похлопывал Луи по плечу, смеялся над его шутками и выразил уверенность, что у нового и самого молодого из капо Прицци дело пойдет на лад. Он, Энджело, знает толк в этом.