… Мейроуз вышла из ультрасовременного здания международного аэропорта Маккарейна в Лас-Вегасе. Яркое солнце ослепило после тяжелой нью-йоркской пасмурной осени. Асфальт отражал белый свет, и казалось, от него поднимается сияние — знамение свыше. предопределяющее поездку Мэй, сулящее удачу. Жаркий воздух, плотный как вода, облепил тело. Он стеснял движения, мешал идти, кружил голову.

Мейроуз пожалела, что надела темный костюм. На палящем солнце одежда превратилась в рыцарские доспехи, раскаленные пустынным зноем. Выгоревшее небо казалось безумно высоким. Редкие блекло-голубые мазки только усиливали это впечатление.

Детектив уже ждал ее на стоянке такси. Желтый «форд» подъехал к автобану, чтобы забрать пассажирку. Франциск предусмотрительно открыл дверцу, и Мэй, кивнув, села на заднее сиденье. Кунзу она показалась еще более холодной и надменной, чем в первый визит. Благодаря умело сделанному макияжу лицо ее приобрело ледяную красоту, отчужденную от всего мира стеной независимости и нежеланием быть причастной к его делам.

Машина отвалилась от тротуара и, набирая скорость, покатила к городу.

Как только «форд» миновал участок аэровокзала и выехал на шоссе, Мэй, не поворачивая головы, спросила у детектива:

— Вы уверены, что эта… девушка, действительно, все видела?

— Нет сомнений. Их грузовик стоял в нескольких ярдах от места убийства. Я отыскал водителя, а он назвал мне ее имя.

— Вы говорили с ней?

— Конечно, — усмехнулся Кунз. — А иначе зачем мне было бы вызывать вас?

Мейроуз посмотрела на него. Быстро, мельком, словно мазнула по лицу чем-то холодным.

— Она ВСЕ подтвердила и готова дать показания?

— Две тысячи долларов, и она согласна выступить даже в суде.

Тон детектива стал скучающе — равнодушным. Ему не понравилась манера разговора клиентки. Можно подумать, это он убил Палоу.

Повернувшись к окну, Франциск принялся рассматривать проносившиеся мимо особняки, окруженные зеленой изгородью. Пестрой и яркой. На мгновение ему даже почудилось, что в мире вообще нет Нью-Йорка, с его слякотью и дождем. Есть лишь этот, выросший в пустыне клок лета с пестрыми пятнами экзотических растений.

— Простите, мистер Кунз, — вновь подала голос Мейроуз. — Я не хотела вас задеть.

— Да нет, ничего.

— Вы отлично поработали.

— По поводу отчета, — Франциск взглянул на нее. — Мне нужно уточнить кое-какие вещи, но, боюсь, ваша Айрин Уокер очень загадочная женщина. И больше, чем я УЖЕ узнал о ней, мне ничего не найти.

— Это не страшно. Вы сумели доказать главное. По возвращении в Нью-Йорк я выплачу вам оставшуюся часть гонорара. Вместе с премиальными, разумеется. И с возмещением понесенных расходов.

— Отлично, — Франциск кивнул. — Я думаю, что сумею составить отчет за день.

— Хорошо. Это было бы как нельзя лучше.

Мейроуз улыбнулась, но из-за макияжа улыбка получилась такой же холодной, как и весь ее облик.

Хотя, наверное, это неплохо, учитывая, с какого рода женщиной ей предстоит разговаривать, подумал детектив. — В общем-то, подчеркнуто надменный вид — один из лучших в подобной ситуации.

Он вспомнил, как замер хозяин ночного ресторанчика, стоило только произнести фамилию клиентки. Прицци] Тощий усатый итальянец сделал стойку, как гончая на дичь. Тонике губы тут же растянула неприятная слащавая улыбочка. Разумеется, все будет в порядке, уважаемый господин, можете не сомневаться. Конечно, Динго — так звали девушку в баре — расскажет все, что ей известно.

Сама она не очень понравилась детективу. Красивая девчонка, но из той породы, что одной рукой лезут тебе в штаны, второй — в карман за наличными, при этом абсолютно не меняясь в лице. Глазки хищные, как у хорька, готового сожрать яйца в птичьем гнезде. Смазливая мордочка с вечным клеймом настороженности в ожидании пинка ногой. Нет, такие люди не нравились детективу. Он вообще не любил мелких людей. А уж по своей работе ему приходилось иметь дело и с миллионерами, и с бедняками. И случалось, что последние выглядели гораздо достойнее первых.

Ну что же. Франциск немного слукавил. Он, наверное, мог бы собрать еще какие-то сведения по Лайзе Джексон, но раз клиентке это не нужно… Зачем искать себе лишнюю работу? Достаточно того, что ему придется увязывать все, что у него уже есть, в некое удобоваримое целое, дабы мисс Прицци могла разобраться в этом деле.

Такси свернуло на Первую авеню, проехало еще квартал, миновав пару сверкающих даже в потоке солнечных лучей электрическими огнями казино и остановилось у небольшого ночного ресторана с ярким неоновым попугаем под козырьком и вывеской: «Зеленый какаду».

— Это здесь? — спросила Мэй детектива.

— Да.

Он вылез, обошел «форд», открыл дверцу, и Прицци выбралась из салона.

— Пойдемте, — предложил детектив. — Они ждут вас.

Мэй кивнула.

Ресторан оказался почти точной копией большинства таких же заведений во всех уголках мира. Рассчитанный на не слишком притязательный вкус, он предлагал максимум удобств для своих посетителей. Мэй «Зеленый какаду» показался довольно грязным местечком. В нем явно витал запах мобстеров, бутлегеров, «толкачей» и дешевых проституток. А также сигарет «Лакки страйк», пиво «Милуоки», кактусовой водки. Эти не очень приятные ароматы накрепко въелись в стены, стойку, столы, стулья и плотные портьеры на окнах, опущенные даже днем. Конечно, никаких кондиционеров здесь не знали, и зал проветривался только естественным образом. Возможно, сквозняк и делал свое дело, но только не сегодня. Воздух внутри оказался настолько тяжелым, что его можно было мазать на хлеб.

Мэй поморщилась.

Франциск заметил это и улыбнулся.

— Вы ведь не ожидали, что девица работает в «Уолдорф-Астория», правда?

На невысокой сцене, в разноцветных лучах маломощных прожекторов, танцевала высокая, фантастически худая блондинка топлссс. Узкая полоска алой, расшитой блестками материи едва прикрывала бедра.

— Это она, — кивнул детектив.

Мейроуз чуть прищурилась, словно взвешивая: насколько можно доверять словам такой девицы. Однако, какая разница, правду ей скажут или нет? Важно, чтобы это было именно то, что нужно. Даже если в итоге выяснится, что девица солгала. Ей нужно всего пару дней.

Она пошла вдоль стойки к сцене. Франциск двинулся за ней, оглядывая сидящих в зале людей. Уборщики, пара охранников за угловым столиком, несколько официантов, готовящихся к вечерней смене. Бартсндер, дающий указания двум барменам. Знакомый слащавый усач сидел за первым от сцены столиком и угрюмо созерцал вялые танцевальные «па» девицы. Блондинка первой заметила идущих по проходу гостей. Она прекратила двигаться и застыла в свете «юпитеров» многоцветным изваянием.

Усатый хозяин тоже повернулся, заметив детектива и его спутницу, и торопливо поднялся.

— Мисс Прицци? — спросил он, приторно улыбаясь. Мэй кивнула. — Пройдемте в мой кабинет.

Итальянец сделал девице знак рукой, и та, легко соскочив со сцены, пошла за ним, едва взглянув в сторону Франциска.

Кунз решил, что он лучше побудет в зале. Ни к чему лезть в дела нанимателя, особенно если заранее знаешь, о чем будут говорить. Остановившись у стойки, он повернулся к бармену.

— Налей-ка пива, приятель.

— Жаркий день? — спросил тот, ловко вскрывая

бутылку «Миллера» и переливая содержимое в высокий бокал.

— Пекло, — хмыкнул детектив. — Как среди лета.

Бартендер, не говоря ни слова, кивнул в сторону двери, за которой скрылись Мейроуз, хозяин и девица. Тот все понял и быстро направился следом.

Итальянец угодливо распахнул дверь в кабинет, прошел к столу и, включив лампу, сел, указав Мэй на стоящее рядом кресло.

— Прошу вас, мисс Прицци.

Она кивнула.

В дверях возник щегольской бармен.

— Хотите что-нибудь выпить, мисс Прицци?

— Молочный коктейль, — коротко ответила Мэй.