– Да. Моя вышла замуж и отправилась в декрет. А эта – бывшая секретарша Димы. У неё не сложилось с новым начальником, и она попросила взять её к себе.

– Ясно. И уже выполняет особые задания, – не удержалась я и поморщилась, испытывая досаду за этот выпад. Вздохнула и продолжила: – Ещё предупреди её, что завтра приедет фотограф, кое-что здесь поснимает.

Глеб просмотрел мои заметки и заверил, что к вечеру я всё получу. Потом уточнил, какой кабинет мне выделить.

– Не беспокойся, работать я буду, как всегда, дома, а сюда выбираться не часто. Так что никакого кабинета мне не нужно.

Я усмехнулась, глядя, как вытянулось его лицо, так ему и надо за его интриги.

– Мы не будем ежедневно встречаться. А ты на что рассчитывал?

Он нахмурился, поразмышлял пару минут и опять улыбнулся.

– Ну, всегда же можно что-то придумать. Срочные вопросы, для которых необходима личная встреча…

– Не советую этим злоупотреблять. Могу и отказаться от проекта.

– А если я заплачу аванс?

– Я не беру авансы. Расчёт только за готовую работу.

– Ладно, тогда пользуюсь случаем и приглашаю тебя на обед.

– Мой обед ждёт меня дома, – я поднялась. Глеб тоже встал.

– Подожди! Пожалуйста, пообедай со мной. Обещаю не доставать и не вспоминать о прошлом.

– Ты уже обещал оставить меня в покое. Вряд ли я поверю ещё раз.

– Ошибаешься. Я лишь обещал, что не буду приглашать тебя на ужин. Так я и зову на обед.

– Это очень остроумно, но я не куплюсь.

– Да? Жаль, – он сморщил нос и бросил на меня пристальный взгляд. – Не думал, что простой обед может тебя напугать. Ты же раньше ничего не боялась.

– Не старайся. Это тоже не подействует.

– Хорошо. Тогда предлагаю сделку. На время твоей работы мы ведём себя как коллеги. Не уклоняемся от встреч, обедаем вместе и спокойно обсуждаем рабочие вопросы. А потом расстаёмся довольные друг другом. На этот раз без обмана, даю слово.

– Не поняла? И что ты хочешь от такой сделки выгадать?

– Это моё дело. Ты согласна?

Не углядев в его предложении ничего опасного для себя, я согласилась.

– Отлично. Тогда едем обедать.

Я думала, мы спустимся в кафе в офисе, но Глеб собрался отвезти меня в ресторан. Я заикнулась про свой мотоцикл, он так посмотрел на меня, что я вздохнула и залезла в его машину. Глеб устроился рядом. Ехали мы довольно долго, похоже, он специально выбрал место подальше от конторы. Впрочем, вёл он себя спокойно, ничего не говорил, лишь изредка поглядывал на меня. И опять, как раньше, в тишине, пространство между нами наполнялось электричеством и, кажется, даже искрило от напряжения.

Чтобы разрядить обстановку, я стала сама задавать вопросы:

– Что там насчёт пожара на твоей стройке и избитого активиста? Вы что-нибудь выяснили?

– Толком ничего. Желающих мне навредить немало, а кто конкретно это сделал, пока не ясно. Я так и не узнал, как ты оказалась на народном сходе? Это было ещё то зрелище – когда ты унеслась верхом на рыжей лошади.

– Как и все остальные, протестовать против вырубки леса.

– И ты об этом лесе! Но дома для людей тоже надо строить.

– Ну да, конечно! И обязательно в прекрасной роще.

– Нам это место выделила администрация.

Я покачала головой:

– Слушай, ты не ребёнок, сам всё понимаешь. Не буду же я тебе рассказывать про экологию, совесть и будущее твоих детей!

Про детей я зря вспомнила, он как-то странно взглянул на меня и надолго задумался. Я отвернулась к окну, грудь опять стянула тоска. В результате наш обед прошёл не очень весело. Глеб был всё ещё задумчив, а я пыталась вернуть спокойствие, только рядом с ним это не очень удавалось. После ресторана я даже не стала подниматься наверх, села на мотоцикл и сразу уехала домой.

По поводу посещения офиса получилось не совсем так, как планировала. Конечно, я не бывала там ежедневно, но раз в три дня точно. Глеб проявил изобретательность – не дёргая меня по пустякам, находил вопросы, которые требовали личного присутствия. Он предложил самому заезжать ко мне домой, когда возникнет необходимость, но я не позволила, из двух зол выбрав наименьшее.

Однако больше мне не в чем было его упрекнуть. Он вёл себя безупречно. Не вспоминал наши отношения, не демонстрировал свои чувства, не хватал за руки и вообще не прикасался ко мне. Стоило признать, Глеб выбрал верную тактику, несмотря на его вежливую дистанцию, мне становилось всё хуже. Я поняла, что так не могу, надо или вообще не видеться, или быть вместе. Как раз сейчас я и осознала, что он для меня слишком много значит, чтобы вот так походя встретиться, поговорить о работе и разбежаться.

Казалось, Глеб тоже пожалел о своей идее, от его шутливого настроения не осталось и следа, он был мрачен и напряжён. Тем не менее, продолжал вызывать меня по разным вопросам и неизменно приглашал обедать, когда я бывала в офисе.

Я лежала на диване и заканчивала обновление сайта Глеба. Теперь он стал удобным, наглядным, с современной инфографикой. Я тестировала его, исправляя оставшиеся недочёты. Ещё пара дней и всё закончится, я смогу вздохнуть спокойно. Эта работа вымотала меня так, как никакая другая, но дело было не в её сложности, а в работодателе.

Зазвонил телефон, как раз предмет моих размышлений и объявился. Глеб опять попросил приехать, что-то ещё ему нужно было уточнить. Я больше не собиралась посещать контору и довела это до его сведения, возможно, довольно резко. Вновь углубившись в дело, не заметила, как пролетело два часа.

Теперь раздался звонок в дверь. Я пошла открывать, готовая наброситься на любого, кто за ней окажется. Там оказался Глеб.

– Что тебе нужно? Дай мне спокойно закончить несчастный сайт! – прошипела я.

– Мне не понравилась одна страница. Я хотел показать, что исправить.

– Для этого не нужно было тащиться сюда!

– Ты же бросила трубку.

– Присылай все замечания на мою почту, я их посмотрю.

– Я уже здесь. Давай покажу тебе всё сам.

– Нет! Я сейчас занята, я работаю! – я почти кричала, что для меня было вообще редкостью. Глеб удивился:

– Что за чёрт! Да что с тобой такое?

– Просто отстань от меня!

Я попыталась закрыть дверь, но он придержал её, отодвинул меня и вошёл внутрь.

– Я хочу понять, что происходит? Почему ты в таком состоянии?

– Тебя это не касается! Я уже заканчиваю, и скоро мы, наконец, попрощаемся.

– Хочешь сказать, это я тебя так достал? – не поверил он.

Я уже выдохлась, злость улетучилась, осталась только опустошённость. Устало опустившись на стул в прихожей, закрыла лицо ладонями и глухо попросила:

– Уходи.

Но он не ушёл. Присел передо мной на корточки, убрал мои руки от лица, заглянул в глаза и тихо произнёс:

– Не могу…

Наши лица были очень близко друг к другу, я ощущала его дыхание, чувствовала, как дрожат пальцы, держащие мои запястья. Он ещё раз повторил:

– Не могу. Я так больше не могу! Я переоценил свои силы. За эти недели уже сто раз проклял свою идею позвать тебя. Если я сейчас тебя не поцелую, то просто сойду с ума.

Глеб резко поднялся и потянул меня за собой. А я, наконец, поняла, что всё это время он испытывал то же, что и я – невозможно быть рядом и не быть вместе. Облегчённо рассмеялась и прижалась к нему. Глеб был даже немного груб, неутолённая страсть не оставила места для нежности. Но мне именно этого и хотелось, я отвечала ему с такой же силой и страстью и уже ничего не замечала вокруг. Всё было так же, как и в первый раз, но ощущения ярче и сильнее, потому что соответствовали таким же чувствам.

Проснулась я в своей кровати, правда совсем не помнила, как в ней оказалась. Моя небольшая квартира выглядела немного необычно, по ней как будто прошёл ураган. Я улыбнулась, повернула голову и встретила голодный взгляд Глеба. Сердце сладко замерло, и я потянулась к нему.

Мы опять пару дней не выбирались из квартиры. На третий день я взбунтовалась и стала собираться на улицу – пройдусь хотя бы в магазин, все продукты закончились! Одеваясь, вдруг вспомнила, что в эти дни забыла сделать одну очень важную вещь, о которой до сих пор никогда не забывала.