Глеб был внимателен и заботлив, постоянно спрашивал, как я себя чувствую, интересовался надо ли мне что-нибудь, дарил маленькие милые подарки. Он снова попросил меня выйти за него замуж. И я согласилась сделать это сразу после того, как родится ребёнок.

Однако не всё было так гладко. Хотя он никогда не поднимал тему моих предчувствий, я видела, сам не мог отделаться от мыслей об этом. Не раз замечала, как он, нахмурившись, задумчиво смотрит в одну точку, витая где-то далеко в своих мыслях. Я понимала – у меня было много времени, чтобы привыкнуть, и надеялась, он тоже со временем успокоится.

К тому же выяснилось, что Глеба гложет и другой вопрос – он чувствовал себя виноватым в том, что не выполнил обещание и не разобрался с гибелью Дмитрия. Полиция в своих поисках тоже пока топталась на месте. Глеб сказал, что хочет подключить новых детективов, те, которых он нанял раньше, не справились.

Меня почему-то беспокоило это решение, я попыталась убедить его оставить расследование полиции, но не преуспела. Глеб твердил о долге и чести и считал, что мои страхи вызваны тем, что я когда-то столкнулась с киллером. Может он и прав, действительно, я не была непредвзятой в этой истории.

Мы пока так и жили в моей квартире. Но Глеб поставил меня перед фактом, сообщив, что после рождения ребёнка переедем в его дом. Чмокнул меня в нос и предупредил, что вопрос не обсуждается, потому что здесь даже нет места для детской. Да и на природе с малышом будет гораздо лучше. Я не спорила, это действительно выглядело разумным.

Был рабочий день, я валялась в кровати и стыдила сама себя – уже полдень, а я всё ещё лежу. Конечно, у меня было оправдание. Рано утром, перед работой Глеб разбудил меня поцелуями, чтобы попрощаться перед уходом. Я слишком горячо откликнулась на них – ночью он мне снился, и я хотела продолжения этого сна.

Бедный Глеб, не ожидавший с утра такого напора, не устоял и в результате опоздал на работу. С трудом оторвавшись от меня, пожаловался, что не может послать всё к чёрту. Сегодня у него в офисе большое совещание, и его уже ждут. Я-то потом уснула, а ему пришлось собираться впопыхах.

Взяв себя в руки, я встала и готовила завтрак, когда он позвонил. Узнал, как я себя чувствую, со смехом сказал, что забыл дома документы и пришлёт за ними кого-нибудь. Я подумала, что мне не мешает прогуляться, предложила завезти их, подождать его, и вместе пообедать. Глебу идея понравилась, он согласился, только попросил, чтобы я ехала осторожно и не слишком торопилась.

С одной стороны, его чрезмерная забота меня немного напрягала, я не первый год жила одна и вполне себе справлялась. Но с другой – в этом было столько нежности и любви, что я не возражала, лишь тихо посмеивалась. Быстро собралась, забрала бумаги и отправилась в офис. Отдала их секретарше и устроилась на диванчике. Освободившись, девушка принесла мне чай.

Пришлось ждать довольно долго. Я уже думала пойти погулять, когда двери, наконец, распахнулись, и из кабинета повалил народ. Люди не сразу покидали контору, останавливались группками, продолжая что-то обсуждать. Многих я видела уже не в первый раз, особенно «приятно» было встретить Олега Григорьевича. Видимо, это чувство было взаимным, заметив меня, он слегка переменился в лице, но излишне любезно кивнул. Я не ответила и отвернулась.

Ко мне подошёл заместитель Глеба и начал путанно извиняться за наш недавний разговор. А в конце пробормотал поздравления и выразился в том духе, что очень рад за шефа. Из чего я сделала вывод, что тот рассказал ему или о ребёнке, или о скорой женитьбе. Сбившись, Юрий Алексеевич быстро попрощался и отошёл.

Глеб всё ещё не выходил, народ не расходился, а я вдруг почувствовала опасность. Ощущение было настолько явным, что я стала оглядываться, пытаясь найти его источник. Здесь собралось много людей – кто из них вызывал во мне напряжение? Я по очереди всматривалась в каждого, стараясь определиться, но ничего не получалось.

Наконец вышел Глеб, увидел меня, подошёл и улыбнулся. Не желая его расстраивать, я попыталась спрятать эмоции, но он всё же успел что-то заметить. Проводил в кабинет, закрыл двери и притянул к себе, внимательно вглядываясь в моё лицо.

– Что случилось? Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да, да, всё отлично!

Я решила, что рассказ о странных ощущениях вряд ли его обрадует. Это же опять связано с интуицией, о которой он не хочет слышать. Похоже, мои слова не очень убедили, настороженность не ушла из его глаз. Быть может, помогут поцелуи? Я прикоснулась губами к краешку его губ и прошептала:

– Я соскучилась.

– Я тоже, – эхом отозвался он. Отвлечься удалось не только ему, но и мне. Через несколько минут мы оба думали об одном и том же, для чего офис не совсем подходил.

Придя в себя и успокоив дыхание, мы отправились в кафе. Оказалось, мои уловки не сработали, Глеб уселся за столик и вернулся к расспросам:

– Так что тебя всё-таки беспокоит? Не увиливай, говори правду!

Пришлось признаться:

– Не знаю. Просто почувствовала тревогу.

– Где? У меня в конторе?

– Да.

– И ничего конкретного?

Я покачала головой. Нахмурившись, он разглядывал меня, потом сказал:

– Может, так бывает у беременных?

– Возможно, – не стала я спорить.

– Тебе надо отдохнуть.

– Я только и делаю, что отдыхаю.

– Может, стоит сменить обстановку? Хочешь, куда-нибудь съездим?

– А ты оставишь фирму?

– Ради тебя запросто отдохну от неё недельку-другую.

– Не хочу никуда уезжать, – я не кривила душой, мне действительно не хотелось.

– Тогда давай переберёмся ко мне – тоже смена обстановки.

– Мы же договорились переехать после родов. Не стоит менять планы.

– Давай, хотя бы в выходные там поживём? Подышишь свежим воздухом.

– Ладно, на выходные согласна. Только, пожалуйста, на этот раз без лепестков роз.

В пятницу вечером мы приехали в коттедж Глеба. Дом сверкал чистотой и всё же выглядел нежилым. Я прогуливалась по комнатам, ощущая глухую тоску – мне не хотелось здесь жить. И даже не потому, что с этим домом связано несколько моих не самых лучших воспоминаний, просто он был слишком большим, холодным и неуютным. Надо что-нибудь придумать, может удастся уговорить Глеба купить что-то поменьше и не такое помпезное.

Все выходные я прислушивалась к себе, пытаясь разобраться в ощущениях, и теперь могла определённо сказать – чувство тревоги не прошло. Наоборот, даже усилилось. Когда я была в горах, именно такое чувство подсказывало мне, что я иду в неверном направлении. Но там было понятно, что делать – вернуться и пойти в другую сторону, а здесь куда поворачивать?

В чём сейчас состояла опасность, от кого или чего она исходила, и как её избежать – мне было совершенно не ясно. А должно стать ясно, ведь теперь я отвечала не только за себя. И Глеб мне в этом не помощник, он не хочет верить в мою интуицию, а скорее боится поверить. Ну что ж, тогда я сама попытаюсь понять, с какой стороны стоит ждать неприятностей.

Сразу вспомнилось странное покушение, когда меня чуть не сбили машиной через несколько дней после встречи с Олегом Григорьевичем. Оно так и не имело последствий, больше на меня никто не нападал. Последующее расставание с Глебом вытеснило тогда это событие. Я так и не узнала, связано ли оно с убийством Дмитрия или с чем-то совсем другим.

Я задавала себе вопрос: кто вообще в окружении Глеба может желать мне зла? Безусловно, первой в списке была его жена. К этому времени они уже официально развелись, Глеб выделил ей небольшое ежемесячное содержание и оставил квартиру в городе, а коттедж – себе. Ну и естественно, платил за обучение и жизнь сына за границей.

Я больше ни разу не видела Жанну и вообще не обсуждала с Глебом его бывшую жену. Она тоже после развода не проявляла ко мне интереса. Скорее всего, женщина примирилась с ним. Ведь, как я поняла, именно она была инициатором разрыва и предложила жить отдельно. А самое главное, что исключало её из списка моих подозреваемых – Жанны не было в офисе Глеба, когда я почувствовала опасность.