– Вот что, одевайся, пойдём, прогуляемся. А пока приедет один человек, посмотрит эту вещь, – он достал телефон и набрал номер.

Мы погуляли, потом замёрзли и зашли в соседнее кафе. Глебу позвонили, и он ненадолго вышел отдать ключи от квартиры. После второго звонка кивнул мне, и мы подошли к подъезду.

Крупный мужчина поздоровался за руку с Глебом и вернул ему ключи, улыбнулся мне, я успела разглядеть впечатляющий шрам на его щеке.

– Скорее всего, ты прав – вещь подозрительная, – сказал он Глебу. Потом обратился ко мне: – Как её к вам доставили?

Я подробно пересказала всё, что знала, он внимательно выслушал.

– Ладно, я понял, забираю это на базу. Я сразу позвоню.

– Ты поосторожней, – кивнул Глеб на его большую машину, стоящую рядом.

– Не учи учёного! Я знаю, как с подобным обращаться. Её в руки брали несколько человек, включая курьера, значит, она рассчитана не на это.

Мужчина сел за руль джипа и осторожно тронулся с места, не спеша покинув наш двор.

Мы вернулись в квартиру. Глеб сел на диван и погрузился в тревожные мысли. Пристроившись рядом, я ощущала напряжение, исходящее от него. Он рассеянно обнял меня и вернулся к своим раздумьям.

Его друг позвонил через три часа, я уже задремала и проснулась, услышав звонок. Глеб, не желая меня будить, ушёл на кухню. Я зевала и ждала, пока закончится разговор. На кухне стало тихо, а он не возвращался, пришлось самой идти туда. Глеб поднял глаза, и меня передёрнуло от его взгляда.

– Что случилось? Что там было?

– Осколочная граната, закреплённая так, что открыв крышку коробки, выдёргивалась чека, – он быстро подошёл ко мне, прижал к себе и глухо произнёс: – Не знаю, какому богу молиться в благодарность за то, что ты забыла про мой подарок, – обнял меня ещё крепче и зарылся лицом в мои волосы.

Ночью Глеб так и заснул, не выпуская меня из объятий. А вернувшись домой на следующий день, просто рвал и метал, в ярости шагая по квартире. Оказалось, что на пакете присутствовали отпечатки секретарши и курьера, а на коробке – только Глеба. Даша, рыдая, клялась, что накануне получила коробочку с браслетом, купила подарочный пакет и сама положила её внутрь. Этот пакет простоял целый день у неё на столе, заработавшись, она забыла отправить его в тот же день. И сделала это только на следующее утро, передав пакет курьеру и не заглядывая больше в него.

Курьера допрашивали долго, но он твердил, что ничего не трогал и привёз то, что ему дали. Работал парень в офисе не первый год и был родственником одного из служащих конторы. Он только признался, что по дороге ко мне ненадолго останавливался перекусить у популярного кафе быстрого питания, поэтому и задержался. Коробочка с жемчугом, кстати, вообще пропала, её нигде не нашли.

Получалось, что подмена могла произойти в двух местах – в самом офисе или в машине у кафе. Но в любом случае, человек, задумавший это, должен бывать в конторе Глеба или иметь там информатора. Иначе как он мог узнать, что пакет предназначался мне?

Коробку, в которой была граната, общими усилиями опознали – в ней привозили образцы материалов, которые Глеб демонстрировал на том самом совещании, когда я ждала его и впервые почувствовала опасность. В офисе в эти дни как всегда было много народу, включая и моего неудачливого ухажёра Олега Григорьевича. Доставку подарка Глеб обсуждал с секретаршей в её кабинете, дверь в который почти никогда не закрывалась. Слышать их мог любой, кто проходил мимо.

В конторе продолжались проверки, а ко мне приставили водителя и охранника и велели никого из незнакомых людей домой не впускать. В полиции, куда Глеб обратился, не считали, что это покушение связано с убийством Дмитрия, и предлагали вспомнить, кому он сам наступил на хвост, намекая на бизнес разборки. Получалось, моя интуиция опять не подвела – опасность была вполне реальной. И если раньше нас с Глебом просто хотели рассорить, то теперь ситуация стала значительно хуже – меня собирались убить, а его в этом обвинить.

Вдруг вспомнились наши неудачные выходные в коттедже. И я с холодком в груди подумала, что, если тогда была первая попытка осуществить подобный план? А странное опьянение Глеба и временно пропавший пистолет – части этого плана. Если бы, например, на следующий день меня нашли с пулей в груди, а его – пьяным, с валяющимся рядом оружием, что бы решили? Что мы поссорились, и он в неадекватном состоянии меня убил!

Ворочаясь в кровати без сна, я размышляла. С тех пор, как познакомилась с Глебом, моему ангелу-хранителю приходилось нелегко и, похоже, в дальнейшем будет только хуже. Я не понимала, почему так происходит? Наше расставание хоть и дало мне временную передышку, но чувствовала я себя тогда очень плохо. После примирения на душе стало гораздо легче, а вот напряжение вокруг меня снова возросло. Всё это было очень странно.

Я встала с кровати и ушла на кухню, не включая свет, смотрела в окно. Вдруг, как мгновенная вспышка, пришло воспоминание: я также стою у окна и остро желаю любви, а подсознание спрашивает, чем я готова за это заплатить? Судьба выполнила моё желание, я получила то, что хотела, и даже больше – и Глеба, и ребёнка! Что она потребует взамен? Впервые за много лет мне стало по-настоящему страшно.

Сзади тихо подошёл Глеб и обнял меня, я повернулась и уткнулась лицом в его грудь. Он гладил мои волосы, спину, шептал успокоительные слова. Я подняла глаза и увидела напряжённое лицо, крепко сжатые челюсти, мрачный взгляд.

– Что с тобой?

– Я готов собственноручно убить его, когда узнаю, кто это! – яростно произнёс он.

– Нет, пожалуйста, не надо! – меньше всего хотелось, чтобы он ожесточился и решил мстить, ведь месть – это только разрушение, увеличение количества боли и зла в этом мире. Я и раньше так считала, и сейчас ничего не изменилось. Но Глеб меня не слышал.

– Ты не понимаешь! Он пытается отнять у меня самое дорогое. Я мужчина и должен тебя защитить! И наказать того, кто причиняет нам зло.

У меня не было сил с ним спорить, я даже не знала, какие слова говорить, чтобы его убедить. Мне было всё ясно, но вложить эту ясность в его голову я не могла.

Новые детективы, которых нанял Глеб, активно взялись и за это дело, и за гибель Дмитрия, не исключая их взаимосвязи. Я надеялась, что им удастся что-нибудь выяснить – необходимость ходить с охраной раздражала и сильно ограничивала мою свободу. Только ради спокойствия Глеба я терпела, прекрасно понимая, что когда придёт моё время, никакая охрана ничего не сможет сделать.

А пока приходилось привыкать, что подъехав к дому, не могу даже сразу выйти из машины. Надо ждать, когда охранник изучит обстановку и откроет мне дверь. Всё это казалось очень глупым, и я постоянно забывала о дурацких правилах. Вот и сейчас, вернувшись домой от родителей, автоматически потянулась к ручке двери, только в последнюю секунду вспомнив и отдёрнув руку.

Наконец, я смогла выйти на улицу, остановилась и копалась в сумке, ища ключи – опять они завалились на самое дно. Рядом раздался громкий гудок, я обернулась. От припаркованной недалеко машины ко мне шёл Олег Григорьевич. Этому ещё что от меня надо?

Мужчина подошёл ближе, натянутая улыбка выглядела странно на его неприятном лице. Не глядя на парня рядом со мной, он очень вежливо произнёс:

– Здравствуйте, Марина. Мне нужно с вами поговорить. Это ненадолго, вы не могли бы сесть ко мне в машину.

Охранник вышел вперёд и протянул руку.

– Нет, нельзя!

Олег Григорьевич, не обращая на него внимания, продолжил:

– Ваша охрана может постоять рядом. Мой водитель тоже к ней присоединится, мы пообщаемся наедине.

Я пожала плечами и пошла к автомобилю. Он открыл мне заднюю дверь, сам сел на переднее пассажирское кресло и кивнул водителю, тот оставил нас и вышел на улицу.

Олег Григорьевич обернулся ко мне, немного помялся и заговорил:

– Мариночка, мы с Глебом Николаевичем давние партнёры. Вы, как я понимаю, скоро станете его женой, а для меня жена партнёра – это свято. Поскольку между нами были некоторые недоразумения, считаю своим долгом попросить у вас прощения. За своё, скажем так, не совсем корректное поведение в прошлом. И очень надеюсь, что всё это больше не будет влиять на наше с Глебом Николаевичем сотрудничество.