Глава 7. Вторник. Крупнорогатый. Бейкруши.

   Рогатый крыс, был не только самым щедрым на опыт, но и самым богатым из всей шайки. Именно из-за него, влип в самое настоящую задницу. Надо было покидать все, что найдётся в рюкзак, да сматывать удочки пока не поздно, но нет ведь. Решил покопаться, откинуть непотребное, и как результат, дождался на свою голову подкрепление.

   Всю улицу заполонили гиены, по-настоящему проблемные противники. Несмотря на довольно скромный двадцатый уровень и плохенькую экипировку, они обладали весьма неплохим запасом хитов, в среднем около двух сотен с хвостиком. Особенно были неприятны те, кто был облачен в жесткие кожаные кирасы, их атаки ко всему прочему пробивали мою зеленую шкуру. Впрочем, они же имели и более достойный лут, чем странно пахнущие хламиды. Один такой кожаный доспех, рассматривал в качестве возможной замены бронежилета, как раз перед самым появлением собакоголовых и крысюков. Вроде бы броник должен давать больше защиты, однако кожанка превосходила по защищенности от колюще режущего оружия, и в отличие от бронежилета несла хоть какие-то дополнительные характеристики. Плевать мне в общем- то на плюс три к ловкости и духу, но в обманно спокойно обстановке с умным видом чесал затылок, брать или нет. Смущало в возможно новой броне, лишь отсутствие строки защита от огнестрельного оружия. По умолчанию, скорее всего гордая единичка, против целых двадцати у броника. Вот только привязать ведь эту характеристику не к чему, возможности быть подстреленным планировал избегать и далее, а является ли защита от стрелкового оружия полноценным эквивалентом, не известно. Ну да вновь прибывшие решили дать мне много информации к размышлению. И первый вопрос, который я себе задал, увидав их, а не дурак ли я.

   Самые хитрые и ловкие крысюки, забравшиеся на крыши гаражей решив расстрелять меня из арбалетов, тут же притаились, потеряв пятерых товарищей. У арбалетчиков, несмотря на их чуть более высокие, двадцать пятые тридцатые уровни, хитов было не более полутора сотен. Последние семь патронов оставшиеся после первой, в общем, молниеносной стычки, были израсходованы по назначению. Два правда отправил, что называется, за молоком. Ну да и небо с ними, с моралью у крыс было дело швах, напугать их ничего не стоило, главное не загонять в угол. И на некоторое время, арбалетчики исчезли из виду. Гнолы, те самые собакоголовые, тоже не бог весть какие храбрецы, но на фоне своих серых товарищей, настоящие герои без страха и упрека. Ко всему прочему, от них воняло умеренно, всё ведь познается в сравнении.

   Давать мне время на размышление, или тем паче ввязываться в длинные пристрастные разговоры, противник не стал. Едва успел закинуть Ярыгина в кобуру, да перехватить посеребрённый шестопер, найденный у рогатого главаря. Как противник уже успел сорвать почти пять десятков разделяющих нас метров. Первый удар, он завсегда самый сильный, но ничего выдержал его, прижавшись левым боком к железным гаражам. Треск щитов, лай гиен, и мерзкий писк крыс смешались в таранном ударе, а после музыка битвы пошла своим чередом. Непроизвольное хеканье при замахе, короткий чавк шестопера врезавшегося в тело жертвы, и булькающей звук очередного подыхающего собакоголового. Базовый урон трофейного шестопера, не сильно отличался от урона обычных, шестоперов из сырого железа, но и разница две единицы значений минимального и максимального урона, тоже хлеб. А повышенный урон по целям имеющих отношения к мертвецам и тьме, вкусное и пожалуй очень важное дополнение.

  Что - то было между мной и представителями тьмы, и явно мы не пили с ними чай. Вот щит, подкачал, и запаса прочности в сорок единиц считай что нет, и семь единиц брони, тоже только для галочки, в общем, защита от него чисто символическая, но без него никак. Половина моих активных умений завязана на него, и пока не экипировал этот по сути баклер, они оставались серыми и неактивными. Удары же моих пушистых недругов, приходились в основном по рукам и плечам, до головы банально не могли дотянуться, по бронику даже не пытались бить, если и попадали, то случайно. И я не отставал, бил исключительно по головам, изредка попадая по горбине, что впрочем, тоже было фатально для них.

   Птички, которые вначале радостно взмахивали крыльями то над одним то над другим, все чаще грустно складывали и обливали эдаким дегтем головы незадачливых воинов. Особенно когда вспыли в памяти боевые крики и горлохват. Его применение означало преждевременную кончину, и восполнение одного процента хитов каждую секунду в течение пяти секунд. Может описание этого умения было написано сложновато, но мне плевать было на описание, очень уж эффект понравился. Особенно в тот момент когда жизнь пересекла желтую отметку, начинавшуюся на трех тысячах из моих максимальных четырех тысяч семьсот шестидесяти восьми (4768) хитов, и поползла обратно в сторону зеленого сектора. Битва стала принимать совершенно неожиданный поворот, проснулся не только азарт, проснулась жажда битвы. Смерть врага как токовая не интересовала, куда важнее стал сам процесс. Очередной погибший даже немного огорчал, ведь это значило что окончание драки еще чуточку ближе.

   -Ты, осмелившийся бросить мне вызов, осознаешь ли ты, не сумевший вырваться или увернуться, свою судьбу? Ты жил лишь для того, чтобы помочь мне скорее осознать себя. Гордись, все это было далеко не зря!- Ревел очередному вывалившему язык собакоголовому, но кажется с последним немного переборщил, он околел еще до того как бросил его оземь и размозжил голову ногой сорок пятого размера. Впрочем, это не имело никакого значения, кричал я больше для самого себя. Битва изменяла буквально на глазах. Начинал её с твердой уверенностью, что враг меня рано или поздно одолеет, сомнет количеством. А заканчивал думая, где бы еще отыскать столько глупцов разом. Несмотря на боль в отбитых руках, и многочисленные порезы от ножей и коротких болтов крысюков, жалости как было когда-то к себе не испытывал, а уж к врагам и подавно. Быстрее всего, сориентировались в изменившейся обстановке крысюки, они первыми рванули прочь, не смотря на почти десяток гнолов, в более ухоженной броне, что были еще на ногах.

   - Стоять, куда это вы собрались!? Мы еще с вами не договорили!- С веселой злостью взревел им вслед, но был остановлен неожиданно спокойным и ровным голосом донесшимся сзади.

   - Стой!

   Минотавр, восседающий на шести лапой лиловой ящерице, во главе смешанного войска, где минотавры отнюдь не самые экзотические твари, был полностью уверен в себе и своих силах. А также в праве отдавать мне приказы

   - Да стой ты, хорош уже моих волонтеров бить почем зря. Федералы на подходе, пускай они с ними развлекаются, общий приказ, всем сто плюс отходить. Отходить в обязательном порядке. И это, ты чего общий канал не включишь? Офицеров тут как бы немного, уж снизойдите Бейкрушительство, до общения с простыми смертными. - На этом месте чудо в перьях сто третьего уровня хрипло рассмеялось, не знаю почему, но посчитали меня за союзника. Глядя на его телохранителей, да и войско заполонившие все обозримое пространство, решил. Пожалуй, стоит согласиться с предложенной судьбою ролью. Одно дело изничтожать врага, что меньше по уровню в десять раз, другое дело биться с теми, чей уровень меньше всего в два раза, да и экипировка куда как лучше. Жажда битвы конечно штука хорошая, но ведь и голова дана, не только чтобы в нее есть.

   Глава 8. Вторник. Власть и ответственность. Веселый.

   Сознание возвращалось очень неохотно, в основном из-за усердия некого субъекта, трясущего меня за плечо. Головная боль никуда не делась, да и услужливая память все крутила последние секунды перед взрывом. Откуда во мне взялась такая жажда власти и тщеславие? Может, попросту плохо себя знаю или не признаю очевидное. Власть ведь очень заманчивая вещь, но по-настоящему ее хотят как видно не многие. Субъектом, трясшим меня за плечо, оказался Антон, точнее его новая форма. Ветвистый дуб с лицом, невероятно гибкий для дерева, он использовал ветви в качестве рук. Беззвучно шевеля губами, он пытался одновременно растолкать дюжину бойцов, еще десяток лечил омолаживающими прикосновениями. Если не считать, по-прежнему медитирующего Сергея, я первый кто смог прийти в себя. Настя в своей, человеческой форме, лежала рядом, и словно ребенок причмокивала во сне.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: