- Ну что, Руди, заценим, что в ящике неучтенном?

   Руди вопросительно смотрит на меня. А, ну да, я на русском к нему обратился, бывает.

   Откидываю металлические застежки на торце ящика.

   И нифига. Крышка ящика дополнительно приколочена парой гвоздей. Забиваю под крышку лезвие топора.

   Хрясь!

   Хе-хе, Гельмут, я рад, что не ошибся в тебе.

   Ящик до отказа забит цинками и патронными пачками. Особенно радует глаз непочатый цинк патронов к "СВД". Впрочем, и пачки патронов 7,62хЗ9 тоже пригодятся. На перспективу.

   Хм, вот ведь хитрюга. Гельмут именно для меня вложил в ящик этот цинк с патронами и патронные пачки. Значит, не исключал подобного развития событий.

   Остальное содержимое ящика отдаю немцам, не будем борзеть сверх меры. И так нормально получилось.

   Попытки братьев сдвинуть ящик к краю прицепа, откровенно вселят.

   - Руди, найди тару помельче, и переносите это богатство в дом по частям.

   Я даже не буду пытаться двигать этот ящичек. Навскидку, в нем почти центнер веса.

   Пока дети, и немецкие, и припаханные злым папой, русские таскают в дом огненный припас, обстоятельно осматриваюсь, на предмет, куда меня занесло и как нам тут жить дальше.

   Хозяйственные постройки тыльной стороной формирующие фасад обращенной к морю стены, выполнены единым блоком и поделены перегородками. За сараем, где была позиция Руди, расположены сенной навес, конюшня и курятник.

   Все постройки сложены из похожего на твердый известняк неотёсанного камня. Кладка аккуратная, с внутренней расшивкой - мастер делал. Попробуйте из кирпича ровный угол вывести, я посмеюсь над вашими потугами, а тут камень неотёсанный. Клали на известковый раствор. Я специально кладку поковырял, чтобы убедиться. Под балки дверных проемов приспособлены подозрительно знакомые швеллера. Из подобных швеллеров была сварена транспортная платформа портала. Все это перекрыто уложенной без гвоздей тёмно-красной черепицей.

   Со стороны оврага, выполненные в том же архитектурном стиле, располагались навес кузни, закрытый сарай непонятного назначения и летний душ с баком сверху.

   За домом нашлась скромная деревянная банька.

   Вся территория двора вымощена гранитным булыжником.

   Основательный мужик Вольф. Если в этом мире так автослесаря живут, я попал по адресу.

   - Руд, вы закончили? Ну, раз закончили, доложи, что есть у нас на ужин?

   Хм, ничего? Это неприемлемо, так считаю.

   - Руд, а вы сами, что едите?

   Минут через пять немец доносит до меня, что они с братом третьи сутки на колбасе и сухарях.

   Это категорически неприемлемо. Будем исправлять.

   - А из продуктов есть что? - Я присматриваюсь к пестрой курице.

   Руди долго и нудно перечисляет, что имеется в наличии из харчей. Половину сказанного не понимаю. Но и того, что я понял, с лихвой хватает, чтобы не выносить пеструшке смертный приговор.

   Копченое мясо на кости, шпик, колбаса, фасоль, крупа, репчатый лук, морковка, мне больше и не надо.

   По-хозяйски обустраиваюсь на кухне. Дровяная плита, очаг, громадный буфет и массивный стол по центру.

   Пока я прихваченным из машины тесаком рублю подкопчённые кости, Руди разводит огонь в очаге. Залить водой котел. Засыпать туда три горсти фасоли и горсть гороха, пусть набухнут немного. Судя по виду - бобы еще десять дней назад зеленели на грядке и сильно размачивать их не нужно. Рубленые кости в котел, котел подвесить на крюк в очаге. Как закипит, посолим и перца с лаврушкой добавим. В буфете нашелся солидный запас специй. Впрочем, на столь праведное дело, как кормление детей, выделить немного специй из своих запасов мне было бы совсем не в напряг.

   Оставив Руди мешать варево и шевелить дрова под котлом, выгадываю полчаса свободного времени.

   За полчаса успеваю принять душ, загнать под него детей, вычесать Муху. Отправив закончивших работы по хозяйству немцев принимать водные процедуры, снимаю пробу с варева. Нормально получилось.

   Задвигаю котел в угол очага. Крошу на сковородку пару кусочков шпика и ставлю сковородку на угли.

   Вызывая бурчание в животах, по кухне растеклись ароматы похлебки.

   - Слюни подобрали, десять минут потерпеть осталось, - гарнизон дома дружно рассосался по углам. Что слово животворящие делает, немцы и собаки моих слов не поняли, но по углам метнулись быстрее моих мелких.

   Пока на сковородке топится сало, мелко настрогав лук и морковь, обжариваю овощи.

   К запаху похлебки примешивается аромат жареных шкварок и лука. Пробую обжаренные овощи, м... вкусно.

   Подавив в себе желание, облизать большую деревянную ложку, заправляю похлебку.

   Все - кушать подано.

   Детский интернационал выгрызает мясо с костей и заедает теплой похлебкой.

   Неплохо бы еще стаканчик шнапса, для аппетита. А в буфете как раз стоит пара пузырей на этот случай.

   - Руд, часовых будем выставлять? Да. Тогда моя вахта утренняя.

   Окрестности Порто-Франко.

   01 число, 9 месяц, 16 год. Утро-День.

   Утреннюю вахту русский совместил с приведением в порядок стоящего в углу двора пикапа с простреленным радиатором. К моменту, когда скрипнувшая входная дверь явила миру заспанного бойца гитлерюгенда. Русский успел основательно раскидать потроха пикапа. В кузове пикапа лежали аккумулятор и пробитый пулей радиатор. А русский, напевая вполголоса, чистил аккумуляторные клеммы куском мелкой наждачной бумаги.

   - Гутен таг, зольдатен. Зарядку будем делать, или истинным арийцам сперва нужно позавтракать с кофе?

   Из всего сказанного заспанный немецкий подросток понял только - доброе утро и кофе.

   - Да, да, кофе это гут, - истинный ариец явно не против хорошего завтрака.

   - Раз гут, через двадцать минут построй отделение на кухне.

   - Was? (что? нем)... - переспрашивает немец. Мой немецкий очень далёк от совершенства.

   - На кухню через двадцать минут приходите.

   Еще на заре я успел проверить курятник на предмет двух десятков яиц. Пнул полезшего на разборки петуха и пообещал возмущенным курицам место в кухонном котле вне очереди. Помогло мало, но душу отвел.

   Прихватил из своих запасов банку сгущёнки, пачку галет, сгреб в совок чутка древесного угля из кузни. И отбыл в утренний наряд по кухне.

   Наворачивая яичницу с колбасой и кофе с молоком (пусть и сгущённым), немцы делятся переживаниями от позавчерашней перестрелки.

   Довольно поучительный рассказ получился. Немного непонятный в силу моих слабых познаний в немецком, но очень эмоциональный.

   После завтрака немцы продолжают рассказ уже на местности.

   - Хм, один ушел, говоришь. Раненый?

   Что-то в "ПСО первый" никаких следов на песке пляжа не видно. А значит, с некоторой вероятностью, в овраге под домом может ползать злой басурманин. А ну как он решит вернуться, поквитаться с пацанами из гитлерюгенда? А если он еще корешей позовет - совсем беда.

   Проверку начинаю с тщательного осмотра видимой части оврага в СВДшную оптику. Выжженная солнцем травка, сухие кустики, птички летают и никаких намеков на присутствие человека.

   Придется спускаться проверять. Не хочется, а надо.

   Что лучше взять АПБ или обрез? Оба сразу не взять, не выйдет - сбруи у меня пока нет, а хотя бы одна свободная рука нужна для спуска. Делаю выбор в пользу АПБ. Запасной магазин в карман, все - готов.

   - Руд, смотри за оврагом, увидишь что, кричи. И оставь "Маузер" в покое. Просто наблюдай, - получить в спину увесистую маузеровскую пулю мне совсем не улыбается. Какой из Руди стрелок мне неизвестно, так что, пока будем считать, что плохой и ружье ему ни к чему.

   - Муха, вперед, - псина резво начинает спуск в овраг. Пару секунд спустя к ней присоединяется Хэйо.