Прикрытая сверху ползучим кустарником уютная расщелина отлично приютила в своем чреве пару человек и лохматую собаку.

   - Руди, как отдышишься, доставай хавчик. Воду пока не трогай, нам тут при хорошем раскладе минимум всю ночь торчать. При плохом значительно дольше. Выхлебаешь воду, росу собирать пойдешь. Это для меня с Мухой. А сам, как солдат Пустынного Лиса под Тобруком, будешь жажду утолять. Оцени перспективы.

   Немец перспективы оценил, судорожно сглотнул, но на уполовиненную им же флягу коситься не перестал.

   Мы и прошли-то всего ничего - километра четыре максимум. По низу холмов растительность густая и продираться через нее с винтовками за плечами не самая лучшая идея. Пришлось притормозить ломанувшего как танк немца и потратить четверть часа на поиски более приемлемого варианта подъема.

   Приемлемым вариантом оказалась утоптанная узкими копытцами звериная тропа. Начинаясь у ручья, звериная тропка провела нас через самую густую - нижнюю часть зарослей. И растворилась ближе к вершине холма между обломков скал и невысоких кустарников. Но дальше уже и без тропинки можно бодро топать.

   Первое место выхода на гребень гряды холмов оказалось крайне неудачным. Укрыться решительно негде и обзорность никакая. Пришлось забирать у, норовившего отдохнуть, парня бинокль, сидор с продуктами и пройтись по тыльной стороне холма в поисках более подходящего наблюдательного пункта.

   - Отдышался? Хлебни немного из фляги и доложи, что видел.

   - Ыхыхых буль, буль, буль. А что я должен был увидеть? Буль, буль...

   - Следы на звериной тропе видел? А раз видел, что про них скажешь?

   - А что с ними не так? Следы как следы.... - а сам на флягу косится.

   - Не так с ними то, что у ручья нет свежих следов. Местные копытные длительное время активно пользовались тропой к водопою. А сейчас свежих следов на тропе нет. Будь я там - на Земле сказал бы, что стадо спугнули. Так что пока примем это за рабочую версию. И достань уже пожрать.

   Пока немец возится с нехитрыми продуктами, достаю бинокль и, виртуально разбив видимую местность на квадраты, приступаю к детальному осмотру территории.

   Н-дэ, темновато уже. Еще полчаса, и сумерки окончательно превратятся в ночь. Устроившись на брезентовой скатке, дожёвываю тонкие пряные колбаски, хлеб и увядшую за длинный жаркий день зелень. Попутно с полезным приемом пищи размышляю о приятном и не очень.

   "Унимог", за которым нас сюда отправили, никуда не делся. Стоит себе, метрах в восьмистах от нашей позиции, и уезжать никуда не собирается. Даже не разут, насколько с моей позиции видно. Это, безусловно, плюс.

   Следов посторонней активности я не заметил, а вот это уже, скорее, минус. Потому как Муху постоянно что-то беспокоит. Собака периодически поднимает голову с лап и прислушивается к чему-то. Послушав с минуту, укладывает морду обратно на лапы и только изредка подрагивающие обрезки ушей реагируют на недоступные человеческому уху звуки.

   - Руди, твоя вахта. Почувствуешь, что засыпаешь, не строй из себя героя, растолкай меня на смену. Но без резких движений, нутром чую, мы тут не одни.

   Раздав ценные указания, заваливаюсь на брезент, прислонившись к теплому собачьему боку. Ух, сейчас посплю наконец-то, а то глаза слипаются. Хорошо бы часиков шесть-семь придавить, но вряд ли парнишка столько выдержит.

   120 миль на северо-восток от Порто-Франко.

   10 число, 9 месяц, 16 год. Ночь-Утро

   У сна удается урвать не более получаса. Немец трясет меня за плечо и кладет ладонь на рот. Прикладывает палец к губам и вкладывает в руку бинокль.

   Что он в темноте углядел? Соколиный глаз, блин. А ну-ка, что там у нас? Ох, ни хрена себе - чего-то я недопонял в этой жизни.

   В сотне метров от "Унимога" горел костер.

   Если разобраться, то недопонял я не так и много.

   Ночью нас тут явно не ждут, и не только нас, вообще никого не ждут.

   Вот и решили ребятки развести костерок, ужин приготовить. Да и не так страшно возле огня. Дикий зверь огонь и запах дыма обойдет стороной. Так что не все так нелогично, как показалось при первом взгляде.

   - Руди, местное зверье огня боится?

   - Не знаю, - виновато проблеял немец. - Боится наверно.

   - Хреновый из тебя Соколиный Глаз, раз не знаешь.

   Поскольку людей у костра до сих пор не схарчили, будем считать, что без особой нужды местное зверье на огонек не заглядывает.

   Пока у костра шел процесс готовки ужина, удается достаточно детально, рассмотреть только одного персонажа.

   Присвоим ему кличку - Малыш.

   Да и то, пока все что можно о нем сказать - низкорослый, худосочный подросток. Большего, ночью да на почти километровой дистанции, не разглядеть даже в отличную немецкую оптику.

   По остальным информации еще меньше, но пока у костра появлялись трое.

   Да, точно трое. Малыш закончил кашеварить, и вся троица собралась у костра.

   Первым снял пробу тучный мужик, с хаером длинных волос. Раз ему первому пожрать положили, предположим, что он в этой тройке главный. Поскольку то, что он главный совсем не факт будет у нас - Жирным.

   Последний персонаж из тройки мне понравился меньше всего. Он единственный, кто сидел у костра с оружием. Пусть будет пока - Опасный.

   Отужинав, Жирный и Опасный растворились в темноте, предоставив Малышу нести ночную вахту.

   - Руд, я досыпать. Вводные на дежурство те же, - еще до того как немец пробурчал что-то утвердительное я уснул.

   Утро красит нежным цветом склоны древнего холма. Что-то меня на поэзию потянуло, что неудивительно - немец дал мне возможность от души выспаться, светает уже.

   - Руди, отбой. Сдай оптику. Ночью все тихо было?

   Утвердительно кивнув, немец заваливается на нагретое мной место. Совсем пацан еще, тебе бы в школу ходить, а не в войнушку на задворках мира играть. Словно прочитав мои мысли, парнишка ворочается во сне, плотнее вжимаясь в теплый собачий бок.

   Незаметно - по кванту вступает в свои права утро. Непроглядную тьму новоземельной ночи сменяет молочно-серый рассвет.

   - А на небе тучи. А тучи как люди..., - вот ведь привязался модный слоган. Впервые с момента моего появления в этом мире, небо затянуто плотной облачностью.

   Оборачиваю ствол СВД, загодя припасенной в кармане, лентой зелёной ткани. Проверяю, чтоб нигде ничего не бренчало. Пора.

   - Руд, просыпайся.

   - А, чего? Что случилось? - не выспавшийся немец трет заспанные глаза.

   - Слушай сюда. Я пойду, пройдусь - взгляну на супостата вблизи. Если у меня что-то не сложится, я буду отходить вон по той промоине, слева от нас. Пропусти меня на гребень холма и работай по преследователям. Тут меньше ста метров, хоть одного да подстрелишь.

   - А может вместе?

   - Не может. Ты остаёшься. Можешь пока покемарить в полглаза. Ближний радиус Муха покараулит, а когда все начнется, ты услышишь. Как начнется, включай рацию и действуй по обстановке, но укрытия без команды не покидай.

   - Яволь, - немец явно не согласен с моим решением, но дисциплина у него прописана на генном уровне.

   - Муха, место, - хлопнув немца по плечу, покидаю уютную расщелину. Мне почти три версты в обход позиции наших конкурентов топать.

   На три километра отмеряю себе час-полтора времени. Спешить мне некуда.

   Сперва закладываю петлю по тыльной стороне холмов.

   Выйдя к впадине между двумя холмами, продолжаю движение по ней.

   Все, пришел. Дальше только плавно. Посмотрел, куда поставить ногу - сделал шаг, посмотрел - еще шаг, замер, посмотрел по сторонам, прислушался. Человек - он в лесу всегда чужой, если, конечно, не Дерсу Узала или Чингачгук, то несвойственный лесу звук издаст, то стаю птичек поднимет, то мелкого зверька спугнет, и обязательно принесет с собой чужеродный лесу запах. А мне до Дерсу Узала, как Борису Николаевичу до товарища Сталина.