Увлекшись обсуждением этих вопросов, мужчины не сразу заметили, что в приоткрытой двери в баню опять показалась Даша. Девушка снова в самой настойчивой манере повторила свою просьбу «потереть ей спинку». Смирнов еще раньше удивлялся несоответствию физического развития Даши ее фактическому возрасту, в результате чего воспринимал девочку исключительно как подростка. Рассматривая сейчас Дашу он отметил, что обнаженный вид юной блудницы не вызвал в нем никаких сексуальных чувств и желаний. Посмотрев на Ивана, он увидел, что тот думает так же.
К нескрываемой радости Даши, Александр встал и направился к двери в баню. Иван остался за столом и в происходящее не вмешивался. Подойдя к девочке, Александр, неожиданно, при помощи висевшего на спинке стула большого банного полотенца, спеленал юную блудницу, взял ее на руки, и посадил себе на колени. Замотанная в полотенце Даша всеми возможными способами пыталась показать мужчинам свое возмущение и нетерпимость к таким методам общения с дамой. Александр и Иван постарались еще раз как можно корректней объяснить Даше, что не являются извращенцами и предлагают ей дождаться совершеннолетия, а уже потом пускаться «во все тяжкие». Они, как нормальные мужчины, поддержат с радостью ее стремление к активной сексуальной жизни после 18 лет, так как им это не чуждо, и они крайне отрицательно относятся к однополой любви. Выслушав целую бурю возмущения, Смирнов отнес Дашу к двери в баню, поставил на пол и легко направил ее вглубь помещения, сопроводив свои действия шлепком по еще не сформировавшейся полностью части фигуры ниже пояса.
Грязно ругаясь, Даша отправилась в парилку и еще долго через приоткрытую дверь бани слышались ее возмущенные выражения. Этим вечером, посещая баню, Александр и Иван, не сговариваясь, закрыли дверь на ключ. Аналогичным образом поступили с замками дверей своих комнат.
Встретив утром на кухне сексуально озабоченную несовершеннолетнюю, друзья некоторое время мужественно не замечали ее откровенный наряд, а потом, не выдержав, дружно рассмеялись, вызвав в свой адрес очередную порцию самого отборного мата.
Находившийся ближе к Даше Поляков пострадал за это, приняв на грудь порцию крутого кипятка, вместе с варившимися в нем яйцами. Издав дикий вопль,Иван упал на пол и начал так орать, что Смирнов и Даша не на шутку испугались за жизнь товарища. Виновница происшествия упала на колени и стала умолять простить ее за все совершенные глупости и произнесла самые страшные, по ее мнению клятвы, гарантирующие то, что она навсегда прекратит свое идиотское поведение.
По мере совершенствования Даши в клятвах, Поляков затихал. Движения Ивана становились замедленными, глаза затуманено закатывались вверх, дикий крик сменился на слабый стон. Смирнов собрался оттащить Дашу от тела товарища и уже лихорадочно вспоминал правила оказания первой медицинской помощи ошпаренным, но тут до него начал доходить смысл происходящего. Александр устало сел на стул и уже более спокойно продолжил наблюдение за игрой товарища. Дождавшись пока Даша обессилено замерла рядом с лежащим телом и только слабо всхлипывала, Поляков осторожно привстал и ловко схватил девочку поперек талии. Не дожидаясь, пока преступница поймет, что происходит, Иван зажал коленями ее талию с вытянутыми назад руками, и решительно приподнял то, что должно по идее гордо именоваться полой халата. Несколько не смущаясь отсутствием обязательного предмета белья на теле жертвы, Поляков с самым серьезным видом несколько раз приложил ладонями по ягодицам. Судя по звуку, делал он это так же самым ответственным образом. Кожа блудницы моментально побагровела, а округлившиеся глаза и беззвучно разевающийся рот говорили о том, что девушка самым внимательным образом начала вникать в процесс воспитания.
Будучи не в состоянии справиться с приступом дикого смеха, Смирнов медленно начал сползать со стула. Не став злоупотреблять своими педагогическими талантами, и в первую очередь, что -бы не покалечить воспитуемую, Поляков, приподнял девочку над полом по широкой дуге и посадил на стул. После этого он сел напротив, сосредоточив на перекошенном лице Даши самый серьезный взгляд. Иван не смог долго продержаться и, бездарно угробив финал сцены, сполз на пол, судорожно пытаясь сдержать дикий хохот.
Окунутая таким бесцеремонным способом в самые дебри педагогики Даша сидела неподвижно, глядя на двух ползающих по полу и обхохатывающихся идиотов, и не шевелилась. Ее огромные и расширенные до предела глаза, кажется, даже не моргали.
Первым заподозрил неладное Смирнов и ткнул локтем Ивана. Друзья осторожно поднялись с пола и сели на свои места, внимательно разглядывая девочку. Видя, что Даша не собирается возвращаться в мир мыслящих людей, Смирнов осторожно взял девушку за локоть, и глядя в глаза сообщил, что Иван, когда был в «гостях» у инопланетян, получил «в подарок» кожу, которую нельзя пробить ничем, даже пулей, а так же прожечь кипятком, смолой и самой сильной кислотой. Потому, что Даша медленно перевела взгляд на Полякова, Смирнов с некоторым облегчением подумал, что есть, пусть и очень маленький, но шанс, что девочка не сошла с ума от такого дикого (сейчас он с запозданием подумал об этом) урока.
Разлетевшуюся на голове Ивана тарелку тот воспринял как благодать неземную, и остался сидеть на полу, не шевелясь и не снимая с головы и плеч остатки яичницы. От применения более радикальных мер в виде удара вилкой, Дашу остановил командный голос Смирнова, пообещавшего продолжить воспитание единственно известным ему педагогическим приемом. Финалом сцены явились горестные рыдания Даши и награждение мужчин очень почетными (по сравнению с предыдущим матом) званиями типа «дураки» и «придурки». Смирнов и Поляков не решались заговорить до тех пор, пока Даша не пришла в себя. Иван покаянно попросил у Даши прощения, мотивировав свои действия исключительно желанием проучить ее за такое непристойное поведение. Александр смущенно приступил к ликвидации следов обучения хорошим манерам.
Ответом послужила смущенная улыбка Даши и легкое пожатие дружно протянутых ей четырех ладоней. Смущенно окинув себя взглядом, Даша бочком ретировалась в свою комнату и через пару минут присоединилась к ним одетая в немного длинноватый и большой, но вполне пристойный халат бывшей хозяйки дома. В процессе продолжения завтрака, Даша спросила у Полякова по поводу сказанного, и тот рассказал ей о прохождении процесса облучения и приобретенных свойствах кожи. Для подтверждения сказанного он распахнул рубашку и показал, что следов от кипятка на коже нет, после чего предложил свою руку для проверки сказанного.
Так как Даша не решилась на этот эксперимент, Иван сам на ее глазах несильно полоснул себя лезвием ножа по руке и продемонстрировал зажмурившейся от страха девочке, что никакого вреда для него не наступило. В заключение своего выступления Поляков попросил Дашу все-таки не увлекаться в будущем экспериментамис его кожей, и не забывать, что Александр, кстати, который вполне мог оказаться на его месте, столь выдающими свойствами защиты не наделен. В общем, завтрак закончился вполне мирно и без серьезных последствий. Перед тем как разойтись из-за стола, обсудили план на день.
После завтрака Поляков окрикнул поднимающуюся по лестнице Дашу и сообщил, что с учетом увиденного и пощупанного вовремя обучения, а так же перспектив развития этого, он будет с нетерпением ждать ее совершеннолетия и очень обидится, если девушка проигнорирует его как мужчину. Красная от ушей и до выглядывающих из под полы халата пяток Даша, стремительно удалилась в свою комнату и довольно долго переодевалась.
Начать обустройство своей жизни решили с увеличения количества и разнообразия живности. В близлежащих поселениях наверняка такая живность имелась, если еще не сдохла без воды и еды. Объехав деревни вокруг и испытав много разочарований они, тем не менее, смогли найти чуть живых, но главное живых, трех коров и двух бычков, пять баранов и семь овец. Птичий род оказался более выносливым, и полонил птичник десятком кур, пятью утками и четырьмя гусями. Со свиньями дело обстояло более сложно, так как почти все загоны оказались разворочены, а их обитатели разбежались по округе. Побывав в свинарниках, Александр и Иван признали, что проще периодически устраивать охоту на свиней, чем заниматься их выращиванием.