— То есть какой-то [цензура] перебросил ко мне домой в уютную ванную местную чупакабру, а я буду прозябать тут. Да я… да мне… — я просто задыхалась от возмущения, — да у меня же там кот остался, — грустно всхлипнула я, — Барсииик.

— Ну, кот, допустим, не остался, однако нарушение правил тут строго карается законом. Все переходы между изменениями должны быть санкционированы, а переходы во временных потоках запрещены. И я, ни разу ни Барсик, меня Клесс зовут.

— Чвооо?? Так ты теперь еще и под моего кота мимикрировать пытаешься? — выпалила я.

— Мне это абсолютно незачем. Я и так он… то есть он и так я… Барсик, только Клесс, — раздраженно застриг ушами кот.

— И как же так вот? Был маленький кот черный и пушистый, а стал огромный зеленый человекоподобный кот или котоподобный человек? — не унималась я, — ты мне зубы не заговаривай.

— Я и был таким. Ну не совсем таким зеленым и не таким «котоподобным». Мою трансформацию запускает, по-видимому, переход в разрывах материи. Эта трансформация сейчас в процессе перехода и еще не завершена. Когда завершится еще не известно.

— Так стоп. То есть ты вообще не кот. А как ты вообще на Землю попал и котом стал? — осенило меня.

— Я не кот. Мой род довольно древний и к котам никакого отношения не имеет. На Землю попал после неудачного эксперимента с разрывом материи измерений, так и остался. Мои подумали, что погиб.

— А как ты сюда со мной-то попал? Ты что сидел в ванной и подглядывал? — проклюнулась моя женская сущность.

— И вовсе не подглядывал. Марго, ты сама пришла такая разбитая и расстроенная. Я переживал. Вот и присматривал, — смутился зеленый кот.

— Допустим, но кроме мочалки, тебя и меня ничего не засосало — ни шампунь там, ни ванную, — вздох сожаления, — а мочалка была у меня в руке, а ты нет. И, тем не менее, ты тут. А ванная и шампунь там.

Кот настороженно на меня посмотрел.

— Да, а я-то откуда знаю. Может, засасывало только живые объекты и масса того, кто был по ту сторону, была больше твоей. Вот меня и прихватило, — как то неубедительно выпалил Клесс, косясь на меня.

— И чооо терь дееелаааать?? — истерика набирала обороты.

— Вот только не надо этого. Я и так еле унес ноги с тобой от этого ящера. А мог и не брать тебя с собой! — наставительно задавил в зародыше истерику Клесс.

Я как-то притихла. Подумала. Ну и действительно, что такого-то? Жива и ладно. Подумаешь, с котом разговариваю. Подумаешь, на синей землице сижу. Тоже мне невидаль. Нашли чем юриста удивить.

— Так что дальше будем делать? — более спокойно озвучила я свой вопрос.

— В нашей капсуле разрядились аккумуляторы. Поэтому мы, дотянув до первой кислородной планеты, останемся тут до их полной зарядки. Еда у нас пока есть. Дальше попробуем вырваться поближе к цивилизации. Обратно дороги уже нет. И даже если мы, нарушив закон, найдем возможность и прыгнем обратно, не факт, что перемещение удастся и нас не вышвырнет возле звезды, где мы сгорим заживо. Вероятность положительного исхода подобной попытки очень мала, — поучительно закончил Клесс.

Итак, вся полученная информация за день качественно вытекала кашей из ушей. Кроме того, выяснила, что тот, к кому я попала, еще и редкостный мерзавец, поскольку не гнушается экспериментами над разумными существами без их согласия и работорговлей в мирах, где это не запрещено. Так что мне в принципе крупно повезло и все такое прочее. По факту же имеет колтун волос вперемешку с голубоватой пылью и халат вместо одежды. Многострадальная мочалка с далекой родины играла роль пояса. Не женщина — мечта! Кикиморы бы просто удавились от зависти.

Капсула, на которой мы прилетели, стала будто прозрачной — одного цвета с окружающей средой. Клесс сказал, что аккумуляторы уже частично зарядились и включил режим маскировки. Запасов должно хватить надолго. И уходить пока некуда.

— Слушай Клесс, а ты сам откуда? У тебя есть дом, родные, тот, кто может просто ждать тебя? — спросила я.

— Дома никогда не было. Сколько я себя помню я жил и рос на транспортнике, занимались грузоперевозками. Была команда. Но кто остался я не знаю. Даже не знаю сколько здесь времени прошло. При разрыве материи и переходе между измерениями никогда не знаешь куда выбросит и в какой временной промежуток. В этом-то и главная опасность.

— И у меня вот никого нет.

— Ну, так хватит киснуть, будем решать проблемы по мере поступления. Сначала зарядим аккумуляторы, а потом уже будем узнавать куда попали, где будем жить и на что.

Но было все равно если не грустно, то безрадостно. С тяжелой головой присела на голубоватую почву, вытянула ноги и погрузилась в созерцание пустоты. В такие моменты я вроде бы здесь и где-то там одновременно. Когда мыслями переносишься в другое место. В данный момент этим местом была моя родная Земля, дом и даже местами работа.

Внезапно перед глазами замелькала совсем не картинка воспоминаний. Открылся вид с воздуха, внизу были мы. Вдали стелился шлейф голубоватой пыли. Неосознанно потянулась в ту сторону, чтобы лучше рассмотреть причину поднявшейся пыли, словно приблизила картинку. Удалось рассмотреть силуэты всадников. Затем последовала ослепившая вспышка.

— Клесс, там кто-то едет, — пытаясь проморгаться, прохрипела я.

Кот резко дернулся к капсуле, влез в нее, безуспешно произведя манипуляции, нажал какую-то комбинацию кнопок и вышел.

— Бежать нет смысла, наверное, это местные аборигены. Лучше попробовать договориться или убедительно наврать, — сказал он, совсем по-кошачьи фыркнув.

Вскоре пред нами нарисовалась внушительная толпа аборигенов, прибывших верхом на птицах. Транспорт был страусообразным только побольше и повместительнее. Корабли голубой пустыни. На самой большой пернатой представительнице восседал, наверное, лидер. В целом прибывшая делегация была похожа на людей со смуглой кожей. Нас взяли в плотное кольцо. Вождь темнокожих ткнул в меня и кота пальцем и что-то прокричал на гортанном языке.

— Судя по всему, нас приглашают следовать за ними, — прошептал мне кот, — ты главное не дергайся.

— Да я вообще само спокойствие, — прошипела в ответ.

— Тогда нефиг на него так злобно смотреть, дырку ведь дяденьке на лбу протрешь — приглушенно сквозь зубы промурлыкал Клесс, не переставая мило улыбаться «вождю».

И то ли последнему улыбка Клесса не понравилась, то ли пылкий взгляд девушки, подпоясанной мочалкой, но он отдал какую-то команду и на нас накинули пару арканов.

Глядя на такое мастерство и легкость, с коей мы перекочевали на загривок птиц — поперек седла, мне даже возмущаться не захотелось. О конвенции о правах человека здесь, по-моему, не слышали. Хотя зря. С этой светлой мыслью разум, кажется уже по привычке, погрузился во тьму.

Очнулась, как не прозаично, в тюрьме. То, что это было именно сие замечательное место, сомнений не вызывало. Решетки, маленькие помещения и закрытые двери. Я одна. Клесса нет. Тоскливо и противно. В камере топчан и дырка в полу — удобства. Решетка на окне высоко под потолком.

Потолок не низенький, но и я тоже. Так что пару раз сиганув, на третий зацепилась за решетку, повисла, подтянулась и, прежде чем шмякнуться обратно, увидела чьи-то ноги и двор. Руки заскользили по толстым прутьям. По инерции норовя перехватиться, падая вниз, схватила что-то теплое и волосатое.

Раздались вопли. Я разжала руки и приземлилась на пол. В окне торчала мужская нога и слышался, судя по интонациям, мат. В руках остался шлепанец. Ничего не придумав лучше, засунула трофей под топчан и сама плюхнулась сверху. Вроде как сплю и ничего такого не делаю. Через минуту в окошко, встав на четвереньки, заглянула моя жертва. Очень злой мужик с двумя косами бороды. Я притворилась дохлее дохлого. Мужик злобно рыскал глазами по камере, потом что-то выкрикнул, подождал и запулил в меня вторым тапком.

Такой наглости я не ожидала, и пока тапок летел к моему лбу, судорожно нащупала трофей под топчаном и запустила в ответ. Надо сказать, что оба снаряда достигли цели: запущенный мужиком срикошетил от стены и догнал меня по затылку, а мой трофей влетел оппоненту аккурат между глаз, отскочил и вернулся к новообретенной хозяйке.