— Ведомым со мной пойдёшь?

— Я мигом! — и начинает тоже одеваться.

Застёгиваюсь на все молнии, пошевелил головой, помахал руками. Порядок. ЗШ, планшет, пистолет, перчатки. Виктор оделся.

— Присядем… От винта!

Поднялся по трапику в кабину, подключился, пристегнулся.

— Я – АД–2. Дайте обстановку! — мне повторили то, что я уже слышал на ЗКП. — Второй! К запуску!

— Я – АД–2. К взлёту готов!

— Занимайте старт.

— Второй – я — АД–2! Поехали!

— АД–2, вам взлёт.

Разгон, отрыв, уборка шасси, набор высоты.

— Я – АД–2. Занял эшелон 5.

На экране куча отметок! 12 девяток, дистанция километров 80.

— АД–2, подходите к государственной границе!

— Я – АД–2. В курсе. Первым огонь открывать не буду.

— АД–2! Атакуйте! Москва дала добро! Подпись Иванов!

— Второй! Атакуем! Оттянись!

— Понял АД–2.

Прохожу под первой девяткой, боевой разворот, ловлю в прицел, пускаю 6 ракет, ухожу на вираж.

— АД–2, есть!

— Второй, не отвлекайся! Идём ко второй девятке! — в зеркале мелькнули клубы огня. Со снижением захожу на вторую девятку и повторяю атаку. Иду к третьей. Она высыпает бомбы и разваливается ещё до того, как я успел к ней. А нас Виктором пытаются атаковать «фоккеры».

— Второй! На истребители не отвлекаться! Следи за хвостом! Наша цель – бомбёры! Прибавляю до 730.

На этой скорости нас они не перехватят. Иду к следующей девятке. С 500 метров открываю огонь. На этот раз ухожу вверх на боевой, но атаку придётся повторить. Закончил петлю, подошел ближе, шесть ракет. Порядок! В эфире уже стало тесно! Подошли Су–9. Они работают по всем, но мы с Виктором носимся между бомбёрами. Бой смещается к линии границы. Успеть бы. Мы уже восточнее Бяла–Писки. Немцы не выдержали, оставшиеся бомбардировщики, разгрузились на собственную территорию и со снижением уходят на запад.

— Второй! Идём на Белосток. Эшелон 1500.

Снизились. Из леса под Сокулкой вытягивается механизированная колонна.

— Второй! Колонну видишь? Атакуем!

Заходим с запада, и в один заход, с пологого пикирования, вываливаем «сталинские подарки» на колонну.

— Виктор? Ты как?

— Ещё пол БК!

— А у меня только пушки, идём домой.

Сели, бегу на ЗКП. Принимаю доклады по всем фронтам. Самый сильный удар немцы нанесли, как и ожидалось под Нови–Садом. На севере генерал Кузнецов доложил о полном срыве попытки атаковать части и соединения СФ. В Карелии было тихо, в ЛенВО – тоже. Здесь, на Западном, налёт отбит, Киевский округ докладывают о бомбёжке Равы–Русской. А немцы пытаются срезать Венгеро–Словацкий выступ. Бои под Оравой и Нови–Садом.

Звоню по ВЧ товарищу Сталину.

— Товарищ Иванов!

— Здравствуй, товарищ Дмитриев! Докладывай!

Доложил, сказал, что полных данных о потерях противника не имеем, сведения поступают, но в целом, воздушная атака отбита, сейчас штурмовая авиация обрабатывает известные позиции противника.

— Понятно, товарищ Дмитриев. Есть мнение, что вам надлежит быть на юге. Действуйте решительно и наступательно.

— Слушаюсь, товарищ Иванов! Вылетаю немедленно.

Выхожу из ЗКП, Виктор руками рассказывает всем о бое, подхожу к ребятам, они расступились, лица довольные.

— Ну, как первый вылет?

— Ну и врезали мы хвалёным орлам Геринга!

— Ладно, ребята! Всё ещё впереди! Не увлекайтесь! Это мнимое ощущение непобедимости и неуязвимости. Дырки в самолётах есть?

— Немного, но есть.

— Значит, не совсем хорошо сработали. Внимательнее надо! Виктор! Ты как? Не устал?

— Нет, товарищ маршал.

— Скажи механикам, чтобы вешали по два ПТБ, мне и тебе. Летим на юг, возьми карты до Югославии. Полетишь со мной. Пошли завтракать!

— Я уже!

— Тогда, готовься к вылету.

Через 40 минут взлетаем и идём вдоль границы в Будапешт. Идем на высоте 1500, чтобы посмотреть, что и как по правому борту. В воздухе много самолётов, но управление ПВО работает чётко. Внизу – бои: от вялой артиллерийской перестрелки до встречных танковых. Судя по всему, немцам вклиниться нигде не удалось. Час спустя подвернул к Ораве. Идём над Высокими Татрами. Красивые места здесь! Дошли до Оравы, немцы наступают вдоль обоих берегов реки между двумя грядами холмов. Повернули налево, пошли на Будапешт. Посадку, почему–то, дают Будаерше, а там для нас полоса короткая.

— Буда–2! Я – АД–2. Сесть у вас не могу. Дайте другое место.

— Идите в Текель.

— Понял, Текель. Сообщите Первому.

— Он на связи!

— Вас понял.

Сели. Сразу подъехала машина, я пересел в неё. Скинул костюм, остался в комбинезоне, на голое тело. Вещи привезут только вечером. Сзади к виллису пристроился бронетранспортер, впереди тоже идёт такой же. Въехали в город, солдаты изготовились к стрельбе. Адъютант Жукова сказал, что с крыш частенько постреливают. Георгий Константинович расположил штаб в Шандорском дворце. Мы въехали во двор, он закрыт со всех сторон. Просто маленькая крепость. На крыше зенитки, в парке тоже.

Георгий Константинович сидел в большом удобном кресле, кабинет был тоже огромный, все окна выходили во внутренний двор.

— Обедать будешь? — спросил он после приветствия.

— Буду.

— Ну вот, смотри, что получается. — он встал и подошёл к столу, я за ним. — начнём с общей картины, с юга. Петров и Леселидзе форсировали Нил и выдвигаются в сторону Эль–Аламейна, в бой, пока, не вступали. Твои друзья, англичане, могут радоваться. Их мечта осуществилась. Две горнострелковых дивизии при поддержке мехкорпуса Рыбалко и две дивизии Болгарской Народной Армии штурмуют перевал Кулата. Туда же я перебросил два бронепоезда. Пока особых трудностей не возникает. Красовский хорошо нас поддерживает. Мы вошли в Ново–Село, это вот тут в Югославии, в Македонии. Партизаны Тито не дали взорвать мосты. Там Полубояров со своим мехкорпусом, и две пехотные дивизии: 316–я и 226–я. Но продвигаться будут в час по чайной ложке. Местность удобная для обороны. У Трына, южнее, вот тут, удалось прорвать оборону 3–го горнострелкового корпуса. Ну и полным ходом идёт наступление от Драгомана на Ниш. Там полный успех, 6я армия Паулюса отходит. Там у нас два тяжёлых мехкорпуса на новых ИСах. Дальше на север – бои местного значения. Немцы ведут активную оборону, мы – тоже. Это что касается болгарского участка. В Венгрии дела много хуже. Гот смял 26–й, 12–й и 30–й корпуса и продвинулся почти на 40 км. Немцы вошли в Арад, идут уличные бои. Братислава под артиллерийским обстрелом, но фронт держится. На правом фланге, ты уже видел, прорвалась дивизия СС «Великая Германия» и пытается отрезать Тимошенко и ударить по Братиславе с тыла. Вот такая вот картина. — тут принесли обед, и Жуков пригласил к столу. — Ты у нас самый мобильный, тебе и карты в руки. Надо остановить противника. Твоё здоровье! А как дела у Конева и Павлова?

— Пока летел, видел, что Павлов в нескольких местах прорвался, а Конев отбивал атаку у Равы–Русской.

— Им попроще, малость. А тут горы.

— У меня есть дивизия Су–12. Требуются три аэродрома, с длинными полосами. И поближе к складам. В первую очередь – Гот, потом «Великая Германия».

— Да поешь ты, куда вскочил! Ничего страшного не происходит. Это же не бой истребителя, это война. На голодный желудок – не повоюешь!

Я вернулся к столу. Мы пообедали, попили кофе.

— Вот теперь, давай свою дивизию. Встанешь вот тут вот, вот тут и вот тут. Инженерно–сапёрные батальоны я сейчас туда направлю. А пока гони всех в Лист. Там места пока хватает.

— Понял. Где штаб Красовского?

— Ниже этажом.

— Я оборудую себе ЗКП в Текеле.

— Как знаешь, но будь на связи.

Я нашел штаб Красовского. Его самого не было. Отдал распоряжения, взял позывные и уехал в Текель. Там развернул запасной командный пункт ВВС и ПВО. «Интересно, где Гот начнёт поворачивать на север? Понятно, что пытается обойти Тису.» Ответов нет. Сплошной туман войны. Пошёл переодеться в противоперегрузочный костюм. Взлетаем, идём на Сжежед. Там оборона стоит, идут бои. В воздухе клубы дыма. Иду на Нови–Сад. Впереди разрывы зениток, маневрирую. Заметил что–то подозрительное, вроде антенны, развернулся и проштурмовал. Иду южнее, там, где был основной удар. Местность – степь, поля, горящие румынские сёла. «Так вот зачем им Арад нужен!!!» Там в колене пять мостов целёхоньких! Связываюсь с Красовским и сообщаю, что видел.