В Виннице беседы с Александром продолжались еще несколько дней. Он снова подробно рассказал, когда и при каких обстоятельствах попал в плен, а затем в руки немецкой разведки, почему дал согласие выполнять ее задания… Но, несмотря на доброжелательное отношение чекистов, выходить из помещения ему пока не разрешалось. «Неужели не верят? — не давала Александру покоя мысль. — Как же доказать?»

Наконец на квартиру, где он находился, пришел одетый в штатское, средних лет человек. Он уже не стал, как говорится, ворошить прошлое. Слово «товарищ», с которым он обратился к Александру, могло означать только одно: поверили!

Когда в душе «возвращенного к жизни» улеглись волнения, чекист вынул коробку папирос, предложил Криворученко и, будто продолжая прерванный разговор, не то спрашивая, не то констатируя, произнес:

— Значит, товарищ Криворученко, вы пришли к нам сразу же после приземления. Это хорошо, потому что теперь мы можем принять необходимые меры. Вам тоже есть поручение. Если, конечно, вы согласитесь его выполнить.

Криворученко стал говорить, что, конечно, выполнит, что он должен искупить свое согласие, пусть и вынужденное, работать на фашистскую разведку, отомстить…

— Я вас понял, — прервал его чекист. — В таком случае слушайте внимательно и запоминайте. Как и требовал обер-лейтенант, вы пойдете на конспиративную квартиру и установите связь с Матвеем Васильевичем. Возможно, он даст вам задание. Но, прежде чем приступить к его выполнению, информируйте товарища майора, — он указал на уже знакомого Александру чекиста, сидевшего рядом за столом. — Повторяю: без согласования с Петром Романовичем, который отвечает и за вашу безопасность, и за успешное проведение операции, ни единого шага! Он ознакомит вас со всеми деталями… Желаю успеха!