Отец что-то рассказывает, но я не слушаю. Смотрю на него. Он красивый, и не знаю, нравится мне это или нет. Как предмет ненависти – не очень подходит.

Мне вдруг кажется, что я на него похожа. Что за детские уловки? Но воображение не сдается. Оно говорит, что у нас похожий цвет глаз и форма губ, носа. Что Колдер также морщит лоб, хмурится, также криво улыбается. Я резко отворачиваюсь.

Хватит строить иллюзии. Мы не можем быть похожи. Мы вообще никто друг другу. Что с того, что у нас синие глаза? Даже если бы я была его копией, это не сблизило бы нас ни на сантиметр. Он ушел. Он бросил меня и маму.

- Эмеральд, - говорит он, и я послушно оборачиваюсь. Встречаюсь с ним взглядом и покрываюсь дрожью, - очень важно помнить о безопасности. Сегодня я отвлекся всего на минуту и едва не лишился жизни. Наверно, хладнокровие – залог спасения.

Знакомые обои за его спиной заставляют меня задуматься. Я видела эту комнату. Но где и когда? Колдер продолжает говорить, поясняя детали своей работы; делает ударение на то, что ситуация накалилась, и враги совсем близко. Мне хочется его понять, но я сижу в полном недоумении, прогоняя сквозь себя огромное количество новой информации. Что он имеет в виду? Враги близко – речь идет о близнецах?

- Вчера мы обсуждали с Мортимером возможность встречи с семьей Прескотт. Если честно, понятия не имею, выйдет ли у нас что-то, но я хочу попытаться. Знаешь, род Кайман ведь мощный союзник. Он нам нужен. И еще, Эмми, я должен рассказать тебе о…

Отца прерывает грохот. Дверь за его спиной резко распахивается и внутрь внезапно врываются люди.

- О, Боже мой, - срывается с моих губ.

Закрываю ладонями рот и, не моргая, слежу за тем, как Колдер подрывается с места. Он ловко достает нож, взмахивает им и поражаешь сразу двух мужчин. Правда, людей не становится меньше. В темной одежде они заполняют комнату, будто молекулы. Нападают с разных сторон, выбивают из отца последние остатки сил. Он стонет, а я непроизвольно сжимаю в кулаки руки. Давай – шепчет голос в моей голове. Сделай же что-нибудь! Мне в тягость смотреть на происходящее. Впервые я забываю о ненависти и хочу, чтобы отец не пострадал, чтобы он смог выбраться. Давай!

Колдер стойко держит равновесие. С его лица стекает кровь, но он не сдается. Лишь яростнее бьет противников. А затем я вижу девушку с неестественно светлыми волосами, и каменею. Она лениво заходит в помещение, улыбается, встретившись с отцом взглядом.

- Вот мы и нашли тебя, - смеется она детским голосом, - а ты сомневался.

Люди отходят от Колдера на приличное расстояние. Расступаются, будто знают, что настало время для очередного поединка. Но ничего подобного не происходит. Нет больше никакого поединка, и слов я больше никаких не слышу. Ни речей, ни предупреждений.

Она стреляет отцу прямо в грудь. Два раза. Он застывает с выгнутой спиной, и она стреляет вновь, правда, на этот раз в голову.

- Нет, - глухо шепчу я. Его колени подгибаются, тело валится вниз. – Нет.

Колдер умер. О, Боже мой. Во мне вспыхивает дикая злость или ярость. Или же это страх? Девушка продолжает улыбаться, приказывает обыскать помещение, а сама вдруг смотрит на меня. В камеру. Она ухмыляется и поднимает браунинг.

- Ты следующий.

Звучит выстрел, и видео прерывается.

Несколько минут я смотрю сквозь экран и не шевелюсь. Нечто замирает во мне в эту секунду, перестает дышать. Руки сжимают рот, тело тяжелеет. Не верю, не верю тому, что видели мои глаза, не верю тому, что слышали мои уши, вспыльчиво откидываю ноутбук, и подрываюсь на ноги. Рычу, сквозь стиснутые губы. Нет, нет, нет. Не может быть!

Они убили его, они убили Колдера.

- О, Боже, - трясусь я. Закрываю ладонями глаза и горблюсь. Мне становится жутко холодно, и я изо всех сил пытаюсь взять себя в руки. – Черт, господи! – вновь порывисто сажусь рядом с ноутбуком. Это же доказательство. Улика. Наверно, надо отнести видео в наш участок. Надо сделать все, чтобы эту девушку нашли. – Боже мой.

Руки холодеют. Я замираю, смотря в темный экран, и неожиданно понимаю, что уже не играю в игры. Моего отца, как и Тейт, действительно, убили. Что-то происходит, и это что-то касается меня. Сейчас я должна встать, взять себя в руки и пойти в полицию.

Или я должна бежать.

Так начинаются многие истории. Главный герой попадает в большие неприятности и до него никак не доходит, что пора уносить ноги. Самопожертвование и совесть – верные спутники смерти. Тогда к чему геройствовать? Мне, как никогда прежде, стоит поступить эгоистично и разумно: собрать вещи и уехать туда, где меня не смогут найти. Если даже отца убили, то и меня скоро сживут со свету. А разве я этого хочу?

- Нет, вашу мать, - рычу, подрываясь на ноги, - еще чего.

Спину обжигает боль. Одеваюсь. Хватаю сумку и кидаю деньги, зарядку – черт, мой сотовый остался в баре! Как и мой байк больше не ездит.

- Дьявол! Ох! – Я кидаю рюкзак на кровать и хватаюсь пальцами за лицо.

Что мне делать? Вдруг я выйду за дверь, а на пороге меня поджидают близнецы? Что если они готовы, что если их цель – убить меня? Это дерьмо.

Кто-то стучит, и я резко оборачиваюсь. Испепеляю дверь взглядом и непроизвольно хватаю со стола ножницы. Два раза Шейлин не зайдет, верно?

- Родди?

С криком я несусь к порогу, выставляю перед собой ножницы и едва не оставляю без глаз Саймона. Он неуклюже отклоняется в сторону. Упирается спиной о стену и орет:

- Ты что творишь, твою мать, Эмеральд! О, Господи!

- Саймон? – выпрямляюсь. Пальцы, сжимающие ножницы, дрожат. – Это ты?

- Нет, черт подери, это не я! Был бы я, если бы ты воткнула эту штуку в мою шею! Черт! – он нервно встряхивает плечами. – Дьявол, какого хрена, Родди? Что с тобой?

- Я…, я…

Воздух уходит из моей груди. Покачнувшись, я отступаю назад, кладу ножницы и не знаю, что ответить. Молчу. Перед глазами все кружится. Я не вижу парня. Все смазано.

- Саймон...

- Что с тобой? – Друг озадачено морщит лоб. – Бестия, ты чего? Твое лицо…

- Я в заднице.

- Что уже случилось?

- Скажу – не поверишь.

- В смысле?

Я усмехаюсь. Убираю с лица волосы и протяжно выдыхаю. Тут же в груди колет, и я невольно касаюсь пальцами торса, пытаясь заглушить легкую боль, вспыхнувшую искрой внутри моих легких. Как рассказать ему о том, что происходит? Да и стоит ли?

- Куда ты вчера пропала? Откуда это? – Саймон сокращает между нами дистанцию и касается пальцами моего разбитого подбородка. – Почему ты не позвонила мне, Родди?

- Я забыла телефон в баре.

- Взяла бы сотовый Шей.

- Я не могла. – Отворачиваюсь и хмыкаю. – Как-то не хватило времени.

- Ты можешь объяснить мне, что происходит? Тейт мертв. Представляешь?

Киваю. Не хочу отвечать, пусть и вижу до сих пор его лицо и кровь, и дыру в голове. Сложно будет отделаться от этих воспоминаний. Меня передергивает, я нервно отхожу в сторону и искоса гляжу на друга.

- Я собираюсь уехать.

- Эм…, подожди, я…, - парень усмехается, - я не понял. Что?

Не отвечаю. Гляжу в глаза Саймона, и вижу, как его лицо вытягивается. Хотелось бы мне сказать, что это шутка. Но сейчас даже мне не до смеха.

Вновь поднимаю с кровати сумку, укладываю в нее ноутбук, зарядку и перекидываю ремень через плечо. Он неприятно жжет кожу. Есть ли на мне живое место?

- Я должна разобраться кое с чем, - или же я должна просто сбежать от этого, - и мне придется уехать. На время.

- Что за бред? Родди, подожди, - парень останавливает меня на пороге и морщит лоб, вид у него недовольный, - куда ты собралась? Что вообще происходит! Это связно с твоим отцом? С тем стариком?

Удивленно хмыкаю. Саймон всегда мог сложить два и два. Скрывать от него правду будет сложно и утомительно. Я вальяжно передергиваю плечами.

- Допустим.

- Что за тупой ответ? Нормально объясни мне, в чем проблема!

- Тебя это не касается.

- Ого! – Парень уязвленно отступает назад. – Вот это новости. Может, теперь ты еще и скажешь, что не доверяешь мне?