Мисс Хелстоу была не менее обворожительна. Прямая посадка в седле подчеркивала все достоинства ее стройной фигурки. Леди Элинор смотрелась на лошади менее выигрышно: невысокая миловидная девушка с карими глазами и овальным личиком, обрамленным темными волосами. Во время своего первого сезона Элинор имела больший успех, чем ее энергичная кузина Дианта. Некоторые мужчины побаивались мисс Хелстоу, но никто не опасался Элинор. Она с пониманием относилась к мужским слабостям и не была настолько высокомерна, чтобы ставить под сомнение их достоинства. Она бы никогда не посмела, последовав примеру дерзкой Дианты, привести своих поклонников в замешательство остроумным язвительным замечанием. Но, несмотря на то, что они были очень разными, кузины горячо любили друг друга.

В июне в Лондоне бывало трудно найти подходящее общество, так как вслед за принцем-регентом все отправлялись в Брайтон. В этом году все было по-другому. После победы над Наполеоном монархи военного альянса решили отпраздновать победу в Лондоне. Среди гостей столицы был и русский царь Александр, высокий красивый мужчина, завоевавший симпатии всей Англии своими безупречными манерами.

Дианта с кузиной видели Александра на балу несколько дней назад.

— Царь потребовал представить ему всех самых красивых девушек, — сообщила Элинор Берти. — И он танцевал вальс с Диантой. Как вам это нравится?

Дианта с любовью взглянула на свою добросердечную кузину, которая русскому царю представлена не была, но этот факт ее ничуть не огорчал.

— Может быть, сегодня он будет в Гайд-парке, — с увлечением продолжала Элинор. — Поцелует тебе руку, Дианта, и спросит, помнишь ли ты его. Что бы ты сказала в ответ?

— Я бы рискнула навлечь на себя царский гнев, спросив, как чувствовала себя его августейшая супруга, когда они встречались в последний раз, — ответила Дианта с улыбкой. — Вот мы и проверили бы его память. Ведь говорят, что он не видел царицу больше полутора лет.

— Правильно, — горячо поддержал ее Берти. — Брак Его Величества — не пример для подражания. Есть люди, способные на вечную преданность и истинное постоянство. Мисс Хелстоу, примите мою руку и сердце…

— И ваши долги, — резко отпарировала Дианта.

— К черту долги, когда речь идет о любви!

Но в этот момент лошадь понесла, и драматический эффект был испорчен. Не будучи искусным наездником, Берти с трудом сдерживал лошадь, и потому девушки были рады тому, что прибыли, наконец, в парк.

— Сделайте мне предложение в другой раз, — весело сказала ему Дианта. — Сегодня я не в настроении.

Берти натянул поводья, и лошадь, наконец, успокоилась.

— Превосходная лошадка, не так ли? — задыхаясь, спросил он.

— Откуда она у вас? — поинтересовалась Дианта, чтобы не отвечать на вопрос.

— Чартридж объявил о ее продаже совсем недавно, и об этом знали немногие.

Со дня смерти старого графа Чартриджа не прошло и двух месяцев. Он скончался от сердечного приступа, причиной которого стала трагедия — на охоте погиб его единственный сын и наследник. Поскольку молодой Чартридж не был женат и не имел детей, титул перешел к племяннику графа, мистеру Рексфорду Лизему. Нового графа знали в обществе, но он не привлекал к себе излишнего внимания, поскольку спорт интересовал его больше, чем светские развлечения. Потому ни одной из девушек не довелось с ним встретиться.

— Вероятно, вы действительно никогда его не видели, — согласился Берти, когда Дианта сказала ему об этом. — Неприятный молодой человек. Чертовски неуживчивый характер! Сейчас у него есть повод для бешенства — старик Чартридж оставил имение в запустении. Новый граф распродает имущество, чтобы свести концы с концами. Не поехать ли нам чуточку быстрее?

В голосе его прозвучали нотки отчаяния, потому что лошадь уже прибавила ходу независимо от воли наездника. Девушки отпустили поводья, но очень скоро Берти исчез из виду — его кобыла понесла.

— Нельзя носиться по парку галопом, — заметила Элинор, когда кузен скрылся из поля зрения.

— А мне кажется, у него просто нет выбора, — сказала Дианта с насмешкой. — Поедем за ним. Я не хочу пропустить такое зрелище!

Они поскакали вслед за Берти достаточно быстро, чтобы подоспеть как раз в нужный момент. Их кавалер полностью потерял контроль над лошадью, и к тому времени, как они поравнялись с прудом, уже еле держался в седле. К несчастью, рядом с Берти проехал высокий фаэтон, запряженный серой парой. Правила им весьма энергичная леди.

При виде обезумевшей лошади Берти серые поднялись на дыбы и неожиданно понесли. Леди, вскрикнув, попыталась их остановить. Вдруг непонятно откуда появился всадник в синем сюртуке. Его вороной поравнялся с фаэтоном. Мужчина резко схватил уздечку ближайшей к нему лошади и попытался остановить упряжку.

Мощного телосложения, широкоплечий, он легко бы с ними справился, если бы не пруд… Лошади шарахнулись в сторону и уже через секунду оказались в воде. Увлекая вороного за собой, они тащили туда же и фаэтон с женщиной.

— Боже мой, бедняжка! — закричала Дианта. — Поспешим, ей, должно быть, нужна помощь!

— Не делайте этого ни в коем случае!

Дианта и Элинор обернулись на голос и увидели, что с ними поравнялось изящное ландо. В нем восседала властная с виду леди лет тридцати. Лицо ее было бесстрастным, но мимо воли приковывало взор. Это была графиня Ливен, жена русского посла и одна из самых могущественных попечительниц Олмака — клуба для молодых леди. Быть исключенной из него приравнивалось к смерти.

— Разве мы не должны ей помочь? — спросила Элинор.

— Конечно же нет. Не следует заводить с ней знакомство. Кроме того, эта женщина не нуждается в вашей помощи. Есть мужчины, которые в состоянии ей помочь. У таких женщин всегда кто-то под рукой…

Женщина находилась по пояс в воде и на чем свет стоял бранила беднягу Берти, барахтавшегося подле нее. Тонуть она явно не собиралась, и тем более (судя по крепким выражениям) не нуждалась в помощи себе подобных. На берегу собралась небольшая группка сочувствующих мужчин. Девушки могли лишь догадываться, что там происходило.

— Вы хотите сказать, что эта женщина… — спросила Дианта, — что она… — Девушке очень хотелось произнести «женщина легкого поведения», но даже она побоялась оскорбить пошлостью слух такой влиятельной леди.

— Вам не следует общаться с нею, — твердо повторила графиня Ливен. — Пожалуйста, оставайтесь со мной. Я полагаю, всю эту панику устроил ваш кузен? — Очевидно, графиня также принадлежала к числу женщин, совершенно равнодушных к очарованию Берти.

Он продолжал барахтаться в воде, тщетно пытаясь поймать уздечку. Ближе к берегу мужчина в синем сюртуке удерживал серых лошадей, пока грум отвязывал их от фаэтона. Как только все было сделано, он вывел их из воды. Теперь леди получили возможность рассмотреть его лучше. Перед их взорами предстал красивый тридцатилетний мужчина с хмурым выражением лица, чей могучий атлетический торс красиво обрисовывала мокрая одежда.

На женщину также стоило обратить внимание. Ей помогли выбраться на берег, и мокрый муслин облепил ее роскошные формы, не оставляя никаких сомнений в одном весьма шокирующем факте.

— На ней нет нижней сорочки, — пробормотала графиня Ливен. — Так я и думала. Бессовестная шлюха выставляет себя напоказ!

— Конечно, кто-то из мужчин непременно предложит ей что-нибудь из верхней одежды, — прошептала Элинор, краснея.

Но либо из боязни намочить костюм, либо по какой-то иной причине никто из собравшихся на берегу кавалеров не собирался этого делать. Мужчине в синем ничего не оставалось, как снять свой сюртук и набросить на плечи дамы. Та ослепительно улыбнулась, и все услышали, как она воскликнула:

— Спасибо, дорогой Рекс!

Мужчина, которого она назвала Рексом, повернулся к Берти, не оставлявшему попыток поймать собственную лошадь. Чертыхаясь, он прыгнул в воду, схватил уздечку и вывел ее на берег.

— Отчаянный малый! — изрекла графиня, не сумев скрыть восхищения. — Если бы он был тщеславен, я бы подумала, что это представление было спланировано заранее.