- Такие оба неблагодарные, - бормочет Деб, поднимаясь наверх.

Папа тяжело вздыхает, когда она хлопает дверью их спальни. Жуткая тишина повисает в доме, прерываясь только приглушенными рыданиями Деб со второго этажа. Мой папа и я смотрим друг на друга широко раскрытыми глазами. Мы не оставались с ним наедине с тех пор, как появилась Деб. Я хотела бы быть честной с ним прямо сейчас, сказать ему, как безрассудно он ведет себя, сказать, как мне больно видеть, что он подобрал первую попавшуюся женщину, которую повстречал, не узнав всего дерьма о ней. Но я никогда не была в состоянии указывать папе на его плохие поступки.

- Не так я себе представлял окончание вечера, - бормочет он, качая головой.

- Хотелось бы, чтобы ты спросил нас, согласны ли мы с этим решением, - говорю ему, слезы отчаянно жгут глаза.

- Прости, что? - отвечает отец. - С каких это пор родители спрашивают у своих детей разрешение?

- Я просто... Ты едва знаешь ее! Она едва знает тебя! – восклицаю. – Что ты нашел в ней, пап? Я имею в виду, ты любишь ее?

- Конечно, люблю, - сердито говорит он. – Мне нравится, как она выглядит. Как заботится о себе. Ее глаза. Ее волосы.

- Серьезно? – насмешливо спрашиваю его. - Тебе нравится, как она выглядит? И это все?

- Ты и Эмерсон скоро станете взрослыми, - говорит папа твердо. - Вскоре ты узнаешь, каково это, желать что-то или кого-то столь сильно, что готов сделать все, что угодно, лишь бы быть вместе. Я надеюсь, что у тебя окажется достаточно мужества, чтобы сделать этот шаг, когда придет время.

Я едва не рассмеялась, когда он произнес эти мудрые слова. Он практически только что дал мне добро на то, чтобы я могла запрыгнуть в постель моего вскоре сводного брата. Как бы абсурдно это ни звучало, но пока я не в состоянии над этим смеяться. Боль еще слишком свежа.

Велика вероятность, что так будет всегда.

В три часа ночи я услышала, как машина Эмерсона паркуется на подъездной дорожке под моим окном. В течение почти четырех часов, или около того, я не могла уснуть, пока он выпускал пар на дороге. Даже близко. Мои нервы были на пределе, я была готова разорваться на части, пока ждала его возращения. Услышав, как хлопнула дверь его автомобиля, скидываю одеяло и скатываюсь с постели. Собираю светлые волосы в небрежный хвост и, скрестив руки на груди, топаю к окну спальни, затем открываю его. Высунувшись из окна, ощущаю теплый весенний воздух и вижу Эмерсона, опирающегося о капот автомобиля и смотрящего на наш дом с отчаянием.

- Эй, Эмерсон, - шепчу я, махнув рукой, чтобы привлечь его внимание.

- Что ты делаешь? – бормочет он в ответ.

- А ты что думаешь? – говорю. - Я жду тебя. Оставайся там, сейчас спущусь.

- Ты не должна, - начинает он говорить, но я уже отворачиваюсь от окна. Спускаюсь, перепрыгивая сразу через две ступеньки, не останавливаясь, чтобы подумать о том, что на мне короткие хлопковые шорты и свободная рубашка.

Я аккуратно открываю парадную дверь и выхожу в полумрак раннего утра. Эмерсон наблюдает, как я пересекаю подъездную дорожку по направлению к нему. Он криво усмехается при моем приближении.

- Ты пытаешься убить меня этими короткими шортами, или что? – говорит он. Хотя я знаю, что он дразнит меня, но за его словами скрываются разочарование, сожаление и голод, разбивающий мне сердце.

- Некоторые из нас легли в постель еще несколько часов назад, - напоминаю, прислонившись к машине с его стороны. – И это вместо того, чтобы срывать друг с друга одежду. Или заниматься чем-то подобным, а не стоять сейчас здесь.

- Подводим итог, - отвечает он. – Из-за чего ты разозлилась на меня?

- Было бы лучше, если бы мне не пришлось застрять одной с нашими родителями после всего, - замечаю. - Твоя мама долго плакала.

- Это одно из ее любимых хобби, - пожимает плечами Эмерсон.

- Ты мог бы, по крайней мере, взять меня с собой, - парирую в ответ. – После всего...

- Я знаю, - говорит он, потихоньку выдыхая. – Я не привык думать о ком-то, кроме себя, Эбби. Я разочаровался в маме несколько лет назад, думаю, что когда дерьмо становится реальным, то просто забочусь только о себе. Мне жаль.

- Все хорошо, - шепчу, протягивая к нему руку. К моему облегчению он позволяет взять свою. – Теперь ты здесь. Вот что важно.

Он посмотрел в мою сторону, его голубые глаза сияли даже в темноте. Я могла видеть миллион мыслей, которые отражались в его глазах, бурлящих в море хаоса и гнева. Я бы хотела, чтобы у меня было хоть что-то, что могло бы облегчить его боль. И возможно… Возможно, у меня есть способ.

- Пошли, - говорю, потянув его за руку. - Идем.

- Куда? – спрашивает он, оставаясь стоять неподвижно. – Я опустошен, Эбби.

- Просто следуй за мной, Сойер, - отвечаю, делая нетерпеливый вид. – Ты пока еще не дряхлый старик.

Он закатывает глаза достаточно игриво, чтобы дать мне надежду. Не говоря ни слова, я утаскиваю его от автомобиля. Молча мы идем вдоль дома и через широкий задний двор, мимо встроенного бассейна с темной водой. Я веду Эмерсона по опушке леса, который окружает нашу собственность, спускаюсь вниз по хорошо проторенной грунтовой дорожке. Я ожидаю, что он будет напряжен, потому что тащу его в заросли кустарника, но он храбро следует за мной. Видимо, его не так-то просто напугать, Эмерсона Сойера.

- Мы на месте, - говорю несколько минут спустя, выбравшись из кустов. Мы пришли к месту назначения: толстому, прочному стволу с прибитыми к нему деревянными досками, которые служат ступеньками. Это то место, куда я любила приходить, когда мне требовалось убежище. Во время разборок мамы с папой, а позже из-за его пьяных дебошей, это то место, куда я приходила.

- Что это? – спрашивает он, приподняв бровь на самодельную лестницу.

- Я покажу тебе, - говорю ему, схватившись за планку и потянувшись вверх ногой. – Только не пялься на мою задницу, пока я поднимаюсь.

- Это... Несправедливая просьба, - улыбается он, пока поднимаюсь вверх по стволу. Я чувствую, как его глаза путешествуют по моему телу все это время. И, несмотря на мою просьбу, не могу притворяться, что против.

Как только мы попадаем на место, где ветви дерева расходятся веером, я усаживаюсь на широкую деревянную платформу и быстро освобождаю место для Эмерсона рядом со мной. Эта уже дряхлая палуба была построена в последнюю очередь, поэтому я могла эксплуатировать ее в течение многих лет. Это, конечно, не домик на дереве, но своего рода мое секретное убежище.

- Ну, это как-то по-деревенски, - смеется Эмерсон, присоединившись ко мне наверху. – Это сделал твой папа?

- На самом деле, мой дедушка, - говорю ему. - Когда мой папа был еще ребенком. Этот дом принадлежал ему и бабуле, прежде чем он достался маме с папой.

- Они... Умерли? Твои дедушка с бабушкой? - аккуратно спрашивает Эмерсон.

- Неа, - хихикаю я. - Они просто решили, что Флорида подходит им больше. И не хотели заморачиваться с хлопотами по продаже дома. Они, уф, хороши на расстоянии, мои бабушка с дедушкой. Милые люди, но чертовски богаты.

- Не крайне типичное сочетание, не так ли? - Эмерсон отвечает грубо. Он смотрит на меня, а я смущенно отвожу глаза. - Извини. Я не имел в виду тебя. Я просто…

- Неужели? – мягко спрашиваю я.

- Конечно, нет, - говорит Эмерсон, протягивая ко мне руку. – Я говорил около четырех часов назад, что чувствую к тебе, Эбби. Ты не просто какая-то богатая девушка для меня. Господи, я бы никогда не стал считать тебя ответственной за твою семью. А это значит, что и ты не можешь считать меня ответственным за мою.

- Хорошее замечание. Для соглашения, раньше я даже и мечтать не смела о чем-то подобном, - с губ сорвался короткий смешок. - Хотя, по-видимому, наши дерьмовые семьи соединятся священными узами брака. Итак... Поздравляю нас?

- Типа того, - ворчит Эмерсон, качая головой. – Это чертовски ужасная идея. Они даже не знают друг друга и сделают все только хуже.