Спустя две недели папа сказал, что влюбился и хочет познакомить нас с Деборой как можно скорее. Я неохотно согласилась остаться на ужин следующим вечером, чтобы встретиться с его таинственной пассией. Мы потеряли мою маму Сидни в ужасной автомобильной аварии незадолго до того, как я перешла в старшую школу, поэтому мысли о новой женщине в жизни отца давались мне нелегко. И все же нацепила на лицо свою лучшую маску счастья и дружелюбия, ну, насколько это было возможно. Я никогда не могла ответить отказом или вступить в спор с отцом, поэтому у меня не оказалось иного выбора.

Следующим вечером, как только раздался звук дверного звонка, сигнализируя о приходе Деборы в нашу семейную жизнь, отец попросил меня открыть. Пока я шла к двери, он упомянул, что сын Деборы присоединится к нам. А когда распахнула ее, чтобы поприветствовать нашу гостью и ее «плюс один», то была удивлена настолько, что у меня челюсть едва не упала на пол. На пороге стоял Эмерсон Сойер. И по его чистому, бескорыстному взгляду могла сказать, что он понятия не имел, кто я такая.

- Что это? – прерывает мои мысли Эмерсон, ухмыляясь, и вытаскивает из моего заднего кармана металлическую флягу. Гамма ощущений опалила кожу чуть выше пояса, когда его пальцы коснулись моей голой плоти. От его пальцев мурашки побежали по телу. Словно каждая клеточка инстинктивно отреагировала на него. Мне придется сделать каждой из них суровый выговор.

Эмерсон откручивает пробку и, не задумываясь о содержимом, сходу делает глоток, издавая хриплый крик, когда пробует крепкий виски.

- Ты принесла отличную вещь! – ликует он, закинув свою мускулистую руку мне на плечо. – Должно быть, из папиного тайника, а?

- Отдай, Сойер, - командую, вполсилы пытаясь оттолкнуть его. Если быть честной, ощущение его твердого, крепкого тела напротив моего - это что-то, о чем я никогда не перестану втайне отчаянно мечтать, но он никогда не узнает об этом.

- Перестань, сестренка. Нужно делиться, - дразнит он, поднимая флягу вверх, чтобы я не дотянулась. Дразнить меня маленьким ростом, или отсутствием такового, - одно из его любимых занятий.

Я вздыхаю, отказываясь участвовать в его игре. Иногда скучаю по тому времени, когда Эмерсон не знал моего имени. И когда мы еще не ходили в одну огромную школу, где учится около трехсот учеников в старших классах. Так, первые три года в старшей школе я могла испытывать огромную, безответную влюбленность в Эмерсона, фактически даже не разговаривая с ним. Эмерсон играет в лакросс, он «в теме». Поскольку наша школа крайне разнообразна с социально-экономической точки зрения, то популярность не зависит от того, сколько денег у твоей семьи. А если и так, то, на самом деле, я была известна по всей школе, как «та самая девушка-коротышка, которая постоянно рисует». Но боги популярности не отдали свое предпочтение мне. Я очень маленькая, всезнайка, с тихим голосом, просто невидимка в коридорах старшей школы МакКарен. На самом деле, сейчас я известна, как дочь парня, с которым встречается «горячая мамочка» Эмерсона.

Ох, как сентиментально.

- Просто отдай эту чертову фляжку, - бормочу я, разворачиваясь на каблуках, чтобы уйти. - В любом случае я собиралась уходить. Наслаждайся, Сойер.

Но как только я пытаюсь выйти, Эмерсон появляется на моем пути, его поразительно сложенное тело преграждает дорогу. Я сталкиваюсь с его мышцами, а мои руки врезаются в живот. Проглатываю стон, когда ощущаю его безумно твердые шесть кубиков пресса под своими пальцами. Я быстро отхожу от него, поймав удивленный взгляд Райли. Она знает все о моих чувствах к Эмерсону, поскольку является моей лучшей подругой. К счастью, остальные в этой комнате не могут видеть меня насквозь. Особенно Эмерсон.

- Не будь такой занудой, - смеется он, протягивая мне флягу и затушив сигарету в оставленном кем-то красном стакане. – Останься и повеселись хоть раз в жизни.

- Я не зануда. Просто ты заноза в заднице, - отвечаю, выхватывая флягу из его сильных рук.

- Эй. У меня было трудное детство, - говорит он слишком драматично, положив руку на сердце и состроив страдальческое лицо. – Ничего не могу с собой поделать.

- Кто я, сержант Крапке*? – спрашиваю я, рассмеявшись против воли. – Оставь меня в покое.

*Сержант Кнапке - герой «Вестсайдской истории», культового американского мюзикла, снискавшего всемирную славу благодаря киноверсии, снятой в 1961 году. Он повествует о трагичной любви современных Ромео и Джульетты, которых зовут Тони и Мария.

Неудивительно, что Эмерсон настолько популярен с его неудержимым чувством юмора, внешностью плохого мальчика и наплевательским отношением. Он может заполучить любую девушку в нашей школе. Ничуть не сомневаюсь. Я вела тщательный подсчет его подружек на протяжении нескольких лет, и он, безусловно, не создан для «отношений». Он тусуется с новой девушкой каждые выходные. И, кажется, этот уик-энд не станет исключением.

- Эй, Эмерсон, - хриплый голос доносится из-за его плеча. Две тонкие наманикюренные ладошки оборачиваются вокруг его торса сзади, и красивое, зеленоглазое лицо выглядывает из-за спины.

Мое сердце сжимается от боли, когда узнаю Кортни Хейнс, великолепную рыжую девушку из нашей школы. Она неизменная звезда в каждом спектакле школьного театра, шоу талантов и хорового концерта. Она, наверное, отправится в Нью-Йорк после окончания школы и станет одной из сенсаций Бродвея. Но сейчас она, кажется, очень счастлива в роли девушки, «Которая-Составит-Компанию-Эмерсону-Сойеру-Сегодня-Ночью».

Должна заметить, я бы тоже.

«Прекрати! - упрекаю себя, стряхивая неловкость. – Тебе больше нельзя любить его. Ваши родители встречаются. К тому же, он думает о тебе, как о немного раздражающей мошке... Когда вообще о тебе думает. Возьми себя в руки, Эбби».

- Привет, Райли. Привет, Эбби,- говорит Кортни Хейнс, оборачивая руку Эмерсона вокруг своего плеча. – Рада, что вы смогли присоединиться к моей маленькой, шумной вечеринке!

- Это твой дом? – восклицаю я, оглядываясь вокруг в изумлении. Дом моего отца довольно солидный, но ее по-настоящему роскошный. Это самое большое поместье. Наш район Коннектикута изобилует гигантскими домами, но ее семья переплюнула всех.

- Ага. И это моя комната, - самодовольно улыбается она, опуская свою руку в задний карман Эмерсона. - Мои родители были так добры, что уступили мне главную спальню и все остальное, они замечательные.

- Как мило, - ровно говорит Райли, шагнув ко мне. Семья Райли из рабочего класса, и атрибуты богатства никогда сильно не интересовали ее. Она никогда не использовала финансовое положение моей семьи против меня. Но это только потому, что я знаю о привилегии, которая приходит вместе с семейным наследством. Она не терпит богатых детей в нашей школе, которые, кажется, не обращают внимания на то, что у них есть. И Кортни, безусловно, одна из их числа.

- Пойдем, малыш, - говорит рыжеволосая Эмерсону. - Мы поиграем в одну игру. Вы, девчонки, тоже должны присоединиться!

- О какой игре идет речь? – спрашивает Райли, сделав глоток моей выпивки. - Дартс? Покер?

- «Семь минут на небесах», - визжит Кортни, взволнованно подпрыгивая вверх-вниз на носочках.

- Ты серьезно? – выпаливаю я.

- Конечно, - отвечает Кортни, раздражаясь отсутствию у меня энтузиазма. – В чем проблема? Как ни парадоксально, но мы в нее играем. Ты хипстер, не так ли? Поэтому должна понимать.

- Я не хипстер, - отвечаю ей. - Просто иногда люблю почитать.

Эмерсон пытается скрыть смешок за кашлем. Я смотрю на него в изумлении. Я что, на самом деле только что заставила моего порицателя по совместному проживанию смеяться?

- Неважно, - щебечет Кортни, таща Эмерсона обратно к компании. - Присоединяйтесь или нет.

- Давай убираться отсюда, - бормочу Райли, когда Эмерсон уходит.

- И упустить шанс оказаться в шкафу с твоей ЕНЛ? – усмехается она в ответ.

- Моей, что? – непонимающе спрашиваю я.

- С твоей Единственной Настоящей Любовью, очевидно же, - говорит она, оборачивая руку вокруг моей талии и толкая меня к компании.