Слава богу, что локальная «правка» микромира с помощью эффективных микроорганизмов с биосферной точки зрения не ощутима, ничтожна — иначе можно было бы нарисовать весьма правдоподобные апокалиптические сценарии развития мира. Отчётливо вижу парочку очень «живых» — в самый раз для Стивена Кинга.

К слову, в хозяйстве С. С. Антонца нет «танцев на ЭМ-проволоке».

Зепп Хольцер резко отрицательно относится к ЭМ-технологиям. Он даже называет их использование аморальным (unethik). Дескать, устоявшееся сообщество почвенных микроорганизмов гармонично, сбалансировано. И если возникла какая–то неблагоприятная ситуация, то надо выявить причину и устранить именно причину, а не пытаться лечить симптомы ценою вмешательства в природу.

Я не так категоричен, нет у меня неприятия этих технологий. Всё лето я готовлю и использую ЭМ — «силос» (детальнее об этом — в «Заключении»). Вслед за многими могу подтвердить, что ЭМ-технологии работают, что они — достаточно эффективный метод интенсификации сельскохозяйственного производства. Он мог бы стать ещё эффективнее, если бы в его описаниях удалось заменить всякие «ноу–хау» и наукообразие действительно научными соображениями.

Куда ни кинь, но, как всякая интенсификация, ЭМ-технологии — это «кнут» в руках земледельца. А управление с помощью кнута трудно назвать даже характерным, не то что характеристическим для природосообразного земледелия. К тому же, «щёлкать этим бичом» можно и в конвенциальном огороде.

В числе признаков природосообразного земледелия упоминаются иногда другие разумные агроприёмы — мульчирование, формирование грядок разных геометрических форм и конструкций и др. Но они, с одной стороны, эффективны и в конвенциальном огороде, а с другой — подразумевают малую площадь, так что такое упоминание опять–таки неуместно.

Нельзя считать характеристическим признаком даже сидерацию. Это — важный, а для природосообразного земледелия — важнейший инструмент в руках земледельца. Мы с В. Т. Гридчиным считаем, что для природосообразного земледелия сидерация является «звеном, за которое можно вытянуть всю цепь». И даже озаглавили совместно написанную книгу «Сидерация — всему голова». Но — и в конвенциальном огороде сидераты (разумеется, если их не запахивать) могут творить чудеса. А заодно вынудить огородника перестать боготворить, а то и забыть начисто пахоту.

Что же касается признаков, описываемых ниже, то они не привязаны к размерам площадей и не свойственны конвенциальному земледелию, даже воинственно отвергаются его адептами. Т. е. являются на самом деле характеристическими.

Подражание природе — вот «альфа и омега» природосообразного земледелия, его лейтмотив. Детальнее подражание природе означает:

• признание совершенства природы и отказ от попыток её покорения;

• готовность учиться у природы, неутомимо разглядывать детали её устройства и толково распоряжаться ими;

• максимально бережное вмешательство (при нужде) в природные процессы, «бархатное» обращение с землёй.

Эти требования так безоглядно попирались в течение последних веков, что впору смотреть на них как на заповеди, коим надо следовать неуклонно и повсечасно. Они говорят, скорее, о душевном настрое земледельца. В добрые старые времена средством создания настроя, соответствующего случаю, служила молитва. И мне показалось естественным облечь заповеди земледельца в форму молитвы. Сочинив такую молитву, я долго не решался озвучить её — чувствовал некоторое неудобство перед верующими. За содержание–то молитвы я не волновался — в нём точно нет ничего богопротивного, скорее — наоборот. А вот насчёт формы опасался, что строгий глаз верующего может увидеть в ней какую–нибудь крамолу.

И вот рискнул — прочёл молитву во время лекции. После лекции ко мне подошла слушательница-монахиня (если бы я приметил её раньше, то, скорее всего, пощадил бы её чувства — умолчал о молитве). Естественно, я смутился — ожидал упрёков в богохульстве. Однако обошлось: матушка отозвалась о молитве весьма похвально и даже попросила… слова. После этого я осмелел и даже… прочитал молитву в женском монастыре Святой Елизаветы (г. Камышеваха Запорожской области). На этот раз матушки были построже. И хотя чутко уловили в молитве «крик души» земледельца, указали на явные несуразности в тексте, и теперь я привожу этот текст (исправленный), не робея.

Рассмотрим просьбы к Творцу, содержащиеся в молитве, подробнее.

Аксиомой следует считать утверждение, что Природа устроена добротно. Надо смирить гордыню, «приземлить» самомнение и признать величие и совершенство этого чуда — Природы — и неизбежность Божьей кары не только за попытку покорения Природы, но даже за всякую бездумную «правку» её.

Мы долго были бесшабашными, не оглядывались на Природу. Щедро пользуясь её услугами, не следовали её правилам. Словом, рулили Природой не её рулями, не вздрагивали от лозунгов типа «Течёт вода Кубань–реки, куда велят большевики!» (на всю жизнь врезался мне в память этот лозунг на здании Зеленчукской ГЭС).

И какой увесистый «пшик» стал нам наградой! Впрочем, мы получили «своё». Нам воздано «по делам нашим». Мы заслужили ту «воду», что пьём, те «овощи», что едим, и то, что долго (и подчас безуспешно) ищем местечко на берегу реки, где можно было бы послушать соловья и выпить рюмочку за его (и наше) здоровье.

Всякий грех несёт в себе и кару.

Недавно у нас на даче под Харьковом гостил внук Даниил, живущий в США. Вернувшись домой, он сказал, что впервые обнаружил, что куриные яйца, оказывается, пахнут. Вот какие фрукты–продукты едят в «оазисе», где на каждом шагу помнят о Божьем промысле, где в течение почти 20 лет не выговаривают слов плуг и раундап, где в качестве удобрения немыслимы никакие селитры. К тому же, прежние владельцы нашего участка более десятка лет выращивали на этой «добавке» (так называли в соседней деревне делянку, выделявшуюся в придачу к приусадебному огороду) попеременно подсолнух и кукурузу, не удобряли (слава Богу!) землю, не «химичили», хозяйничали, можно сказать, «на износ». Так что наша земля не знается с «химией» по меньшей мере 30 лет.

А поскольку мы не выпускаем кур даже на садовую дорогу, и бросаем в загон зелень только с нашего огорода, то им остается одно — нести яйца, которые пахнут. Понятно, что так называемые «домашние» яйца деревенских кур, пасущихся вдоль дорог, на которых оседает «выхлоп» проезжающих машин, — это совсем другие яйца. Еще неизвестно, что хуже — добавки, которыми подкармливают «недомашних» кур, или осадки «выхлопа» на траве у дорог, где пасутся «домашние» куры.

Надо было видеть у нас за столом нашего доброго московского знакомого Тасбулата Мирангалиева. На столе были самые незамысловатые «яства»: картошка, помидоры, нежинские огурцы, яйца, томатный сок. А Тасбулат сидел растроганный: «Боже, я вспомнил детство!». Тасбулат — успешный человек, ему доступно многое, но съедобные (как в его детстве) овощи — нет.

А вот казус, от которого было бы смешно, если бы не было так грустно. Как–то ночью вернулись мы с моей бабулькой Тамарой Федоровной из Турции в Харьков. После «шведских столов» пятизвёздочных гостиниц захотелось «просто селёдочки». Естественно, с картошкой. Задумано — сделано! Зашли по дороге в супермаркет, купили баночную — норвежскую! — селёдку и сеточку картошки (наша картошка была в этот момент далеко — в погребе на даче). Почистили купленную картошку, сварили. Слили коричневую юшку, лежала картошка в тарелке вроде бы рассыпчатая, но — несъедобная. Отвыкли мы от таких «яств», избаловались! И неясно, можно ли такую картошку выбрасывать в компостную яму — не отворотят ли нос от неё жирующие в яме черви?