Спустя два часа, сидя на скамейке в тенистом сквере, он увидел подъезжающий к дому знакомый автомобиль. Богдан вскочил с места и вытащил из кармана заветный сверток. Почти бегом он поспешил следом за «Опелем». Когда он появился на пустыре, Попель уже открывал ворота своего гаража. После свидания с женщиной, на его лице светилась блаженная улыбка. Он как ребенок посмотрел на солнце, радуясь ласковым майским лучам, и совершенно не обращал внимания на приближающегося к нему молодого человека. Сташинский решительно шел к нему навстречу, но когда до цели осталось не более десяти шагов, неожиданно споткнулся и остановился. «Нет. Только не сейчас» — прозвучал откуда-то из глубины его внутренний голос. Руки моментально покрылись липким потом и по всему телу прошел мелкий озноб. Богдан резко развернулся и почти бегом устремился в сторону помпезного Королевского сада. Там он забрел на дальнюю пустынную аллейку и разрядил смертоносный яд прямо в землю, а затем вышвырнул сам пистолет в канал.

Немного успокоившись и бесцельно побродив по городу, он решил встретиться со своим связным в кафе, координаты которого ему Демон на одной из последних встреч.

Заведение, хозяином которого, считался советский агент, оказалось достаточно оживленным и просторным. Оно специализировалось на украинской кухне, поэтому все официанты здесь были одеты в белоснежные вышиванки. Во внутреннем интерьере присутствовали атрибуты украинского быта: бутафорные связки лука и перца, глиняные глечики на столах вместо цветочных ваз, стены украшали картины, отражающие быт украинского села. В зале, кроме, немецкой речи звучала еще и украинская. Видимо, это кафе было местом отдыха представителей эмигрантской общины.

— Я могу поговорить с вашим хозяином? — спросил по-немецки Богдан, обращаясь к одному из официантов.

— Одну минуту. — Ответил тот и сразу же растворился в подсобке.

Буквально через минуту к Сташинскому подошел подтянутый мужчина, на вид 35–40 лет, крепкого телосложения с аккуратно подстриженными русыми волосами, зачесанными на бок и тонкой ниточкой усов.

— Мне передали, что Вы хотели меня видеть? — спросил он, обращаясь с дежурной улыбкой к неизвестному посетителю.

— У меня сегодня был трудный день. Я хотел бы поужинать в отдельном кабинете. — Назвал пароль Богдан.

Лицо хозяина сразу стало серьезным.

— Могу предложить Вам мини-зал на втором этаже. Там очень уютные комнаты. — Ответил тот условной фразой и жестом указал гостю следовать за ним.

Когда мужчины оказались наедине, хозяин улыбнулся и протянул руку Сташинскому:

— Рад видеть Вас господин Будайт. — Он продолжал говорить по-немецки. — Что у Вас произошло?

— Наш друг отсутствует в городе. — Соврал Богдан. — Поэтому передайте коллегам, что мне пришлось избавиться от тех продуктов, которые предназначались ему.

— Это плохо, — покачал головой связной. — Что еще?

— Мне не подходят те лекарства, которые прописал доктор. После них я себя плохо чувствую.

Богдан старался говорить условностями, опасаясь, возможного, прослушивания кабинета.

— Я думаю, эти известия не слишком обрадуют наших партнеров. — Ответил хозяин кафе. — Я передам Ваши пожелания, а сейчас распоряжусь, чтобы Вам принесли ужин, на мое усмотрение, и буду ждать Вас через неделю в это же время.

Он подмигнул Сташинскому и вышел из кабинета.

Через неделю Богдана отозвали в Берлин, а еще через несколько месяцев из Москвы в Карлхорст спецпочтой доставили для него посылку: точно такой же пистолет с зарядами неограниченного срока действия и новые нейтрализаторы ядовитого газа. Опять следовало ждать и надеяться на счастливый случай.