Я сидел, смотрел в одну точку и курил сигареты одну за одной. Пока в глазах не потемнело от переизбытка никотина, но я не мог оторваться. Одна сигарета заканчивалась, я тут же прикуривал другую. Мимо проносились машины, но мне до них не было никакого дела. Только одна вдруг затормозила рядом. Из нее вышел альфа. Черт! Дожил! Черты лица показались слишком знакомыми, мимика, которую я видел у Эрика. Тот же наклон головы. Даже в альфах уже начал видеть образ Эрика. Диагноз ясен — помешательство.

— С вами все в порядке? — участливо осведомился альфа, рассматривая меня с неким сочувствием. Только этого мне не хватало. Еще альфы меня не жалели.

— Да, все хорошо. Устал очень, — ответил я. Хотелось побыстрее от него отвязаться.

— Вы неважно выглядите, — присел на корточки настырный тип. Я недовольно скривился.

— Сказал же, все хорошо, — огрызнулся я. — Спасибо за заботу, но я хочу побыть один. В психологах и сочувствующих я не нуждаюсь.

— Почему психологах? — удивился собеседник. Я вскинул на него взгляд, поджал губы.

— Потому что сейчас вы начнете спрашивать, что случилось. Не хочу ли я об этом поговорить, ведь это значительно сможет облегчить мое состояние. На всякий случай отвечу — нет, не хочу, я сам разберусь со своими проблемами. Вы можете ехать, — меня душило раздражение. Но не столько от самого альфы, сколько его схожесть с Эриком. Только если у первого черты лица были чуть грубее, более заостренные скулы, тонкие губы, то у Эрика все намного мягче, округлее. И губы немного полнее. Но это не отменяло того, что смотреть на альфу мне было сложно.

— Хорошо, уезжаю, — встав и подняв обе руки вверх, произнес альфа. — Удачи вам! Чувствую, она вам ой как пригодится, — пожелал напоследок он и направился к автомобилю. Наверное, я сейчас совсем худо выгляжу, что мне уже и удачи желают, наверняка не просто так он произнес эти слова. Я только вздернул удивленно бровь, наблюдая за отъездом странного типа. Как только он скрылся, выбросил его из головы и начал составлять план второй попытки разговора с Эриком.

Только когда пачка сигарет закончилась, я смял ее, вышел из автомобиля, чтобы размять затекшие ноги. Походил вокруг машины несколько минут. Набрав в грудь воздуха, как перед прыжком в воду, решительно сел за руль и снова направился к дому моего омеги.

Когда я подъехал, то удалось увидеть хвост отъезжающего от дома автомобиля. На заднем сиденье заметил темную макушку Эрика. Его я узнал бы из тысячи омег. Сказать, что я удивился, ничего не сказать. Я был поражен, разъярен и настолько оглушен фактом отъезда Эрика, что потерял несколько драгоценных минут. Решил отправиться вслед за автомобилем, на котором уехал мой омега, но упустил его из виду. Благо дорога была одна, а на ней единственное ответвление. Значит, туда они и свернули.

Я оказался прав. Издали заметил яркую красную машину, которую я преследовал. Направился за ней. Пока они ходили по магазину, я терпеливо ждал, старался не попадаться на глаза. Порадовал тот факт, что я еще не окончательно свихнулся. Когда увидел Эрика в компании с тем альфой, что останавливался около меня, сообразил, что они братья. Это было видно в похожем разрезе глаз, немного узковатом, взмахе рук, в том, как они одинаково потирали переносицу, когда разговаривали. Да и схожесть была очевидна. Я выдохнул с облегчением. Удручало только то, что тогда, на трассе, я так быстро прогнал собеседника. Мне бы раньше сообразить, кто передо мной, задать вопросы, глядишь, и узнал бы много интересного. Сейчас время и возможность были упущены. Осталось только наблюдать.

Затарившись, с полными пакетами братья снова загрузились в автомобиль и тронулись с места. Я за ними. Они приехали в поселок и остановились около довольно милого и уютного домика. Я припарковался чуть вдалеке. Но оба брата были настолько поглощены друг другом, что на меня не обращали внимания. Я стал свидетелем разговора с омегой, который вел себя вызывающе и по-хамски. Возникло желание выскочить и заехать по наглой физиономии этого наглеца. Едва сдержал себя, чтобы не врезать. Опускаться до рукоприкладства слабых — последнее дело. А этот омега выглядел хрупким. Его мизинцем толкни — рассыпется.

Потом я потерял братьев из виду. Они вошли в сад и скрылись с моих глаз. Что же, мне оставалось мучиться неизвестностью. Чего именно я ждал, сам не мог бы объяснить, но мне казалось, что должно быть что-то вроде подсказки свыше, как мне действовать дальше.

— Эх! Жаль, сигареты закончились, — удрученно произнес я, рыская в бардачке. Вдруг где пачка завалялась. Но ничего не было. Я осмотрелся вокруг, в надежде найти магазин. Но вокруг стояли только жилые дома, а чуть вдалеке виднелось поле с ярко-желтыми цветами. Покинуть свой наблюдательный пост я не мог, но и курить хотелось страшно.

В какой-то момент я уже было решил, что несколько минут роли не сыграют, братья никуда отсюда уезжать не собираются — не зря столько пакетов с продуктами притащили, потому ничего страшного не произойдет, если я отлучусь минут на десять. Но тут же некая тревога закралась в душу. Накатило нехорошее предчувствие. И я остался на месте. Я видел, как бежит к дому тот самый омега, что встретил братьев и вел себя неприлично, он размахивал ключами. На его лице было предвкушение, он едва ли не выпрыгивал из кожи. Наряд он сменил. Натянул облегающие штаны, длинную рубашку, расстегнув почти все пуговицы. Снял повязку с волос, и сейчас они струящейся массой рассыпались по плечам и спине. Хм... Наверняка собрался соблазнять брата Эрика.

В ожидании секунды превратились в минуты, минуты в часы. Как же сложно на что-то надеяться, особенно когда вокруг только неопределенность и никакого просвета. Мне хотелось побыстрее дождаться того момента, когда Эрик останется один. Нам никто не сможет помешать. И я приложу все усилия, чтоб он меня выслушал. Но... Сколько же мне здесь сидеть? Смогу ли я исполнить свое намерение и поговорить с Эриком, когда альфа уедет? Да и покинет ли брат беременного омегу? Может, он останется здесь, с ним?

Вдруг я увидел, как старший брат выскакивает из калитки с ужасом в глазах. За ним с неменьшим ошеломлением бежал омега. С него слетела вся напускная бравада, глаза были бешеными. Он не сводил взгляда с Шэла и с Эрика, который безвольной тушкой висел на руках у брата. Сердце на миг остановилось. Я забыл как дышать. Боль пронзила мое тело. Я словно чувствовал отголоски того, что сейчас ощущал Эрик. На миг я закрыл глаза и застонал. Но тут же взял себя в руки и бросился к альфе. Моему присутствию он не удивился. Хотя в его состоянии его мало что могло удивить. Бешеный взгляд, в котором застыл страх и безысходность. Вот тут-то и я испугался по-настоящему. Перехватив Эрика с рук брата, побежал к своему автомобилю.

— Давай в мою машину, быстрее будет, да и ты сможешь сесть с ним на заднее сиденье, — пришел в себя альфа, бегом помчавшись к автомобилю и открывая заднюю дверь. Спорить не стал, ни к чему это было. Прижав к себе свою ношу, устроился на сиденье. Альфа сел за руль и сразу же тронулся с места.

Мы мчались так, что деревья мелькали за окном. Пейзаж сливался. Я не сводил взгляда с бледного лица омеги. Он так и не пришел в себя. Его дыхание едва ощущалось. Мне пришлось несколько раз прощупывать пульс — я боялся за жизнь Эрика.

Альфа позвонил в больницу. Он что-то кричал в трубку, требовал, злился, угрожал. Наконец, облегченно выдохнув, отключился. Как только мы подъехали к больнице, нам навстречу выскочили санитары с носилками. Я сам бережно уложил на каталку Эрика, взял его ладонь в свою и не отпускал. Она была холодная и безжизненная, мне хотелось ее согреть. Но как ни старался, не получалось. Около дверей реанимации врач попытался меня задержать. Но я рыкнул так, что стены задрожали. Со мной пытались спорить, но вскоре поняли, что это бесполезно. Я не собирался ни на миг отрываться от моего омеги, мне казалось, что как только я отпущу его руку, произойдет нечто страшное. Один из докторов меня узнал, махнул рукой. Мне быстро выдали халат, бахилы, после чего я был допущен в святая святых.