- Как будто не догадываетесь, Юлия Сергеевна. Монета. Решил ему монетку одну показать, русский рубль 1742 года. Он же мастак. Монетка любопытная, давно у меня лежала, друг подарил после армии, Савостиковым его звали.

- Повторите, как называется монета?

- Русский рубль 1742 года. Серебряный.

Жаль, рядом нет Уварова. Мне это ничего не говорит.

- Кто такой Савостиков?

- Савостиков Геннадий Леонидович, коллекционер. Да он умер, царство ему небесное.

- Отчего же он умер?

- Да он пожилой уже был. В больнице умер.

- Хорошо, оставим Савостикова. Где вы находились вчера, утром одиннадцатого мая, между двенадцатью и часом дня?

Я ожидала предъявления безупречного алиби, но то, что я услышала от Лагина, застало меня врасплох:

- Вчера утром, одиннадцатого числа, между двенадцатью и часом дня, я находился в Ленинграде на Двинской улице, в доме номер четырнадцать, квартире номер пятьдесят один.

Я настолько растерялась, что вынуждена была переспросить:

- То есть вы хотите сказать: вы были в квартире Лещенко?

- Да, Юлия Сергеевна, именно так: я был в квартире Лещенко.

Лагин сознательно отказался от алиби. Почему?

- Что вы там делали?

- Назад хотел взять эту самую монетку. Взял ее у меня Лещенко, а отдать забыл. Вернее так: я дал ему подлинную монету, а он говорит - она фальшивая. Ну и… пришлось обратиться. Пришел я к нему, позвонил. Старичок не хотел меня сначала пускать, но потом впустил.

- Впустил - и что?

- Ничего. Впустил, открыл сейф, достал мой рубль. Да, говорит, юноша, извините, глаза уже не те, монета действительно подлинная. Можно она полежит еще день у меня? Говорит, я ее атрибутирую - и приходите за деньгами. Я подумал, подумал - куда он денется.

- Сколько вам должен был заплатить Лещенко за эту монету?

- Неважно.

- И все же?

- Да не думайте, это все официально бы делалось, через музей. Ну, десять тысяч. По каталогу она стоит двенадцать.

- Значит, вы ушли, оставив монету Лещенко?

- Все верно.

- А Лещенко?

- А что Лещенко? Проводил меня до двери, и все. А что должно быть еще?

- Еще должно быть то, что Лещенко после вашего ухода нашли убитым.

- Говорю же, когда я уходил, он был жив, не трогал я вашего Лещенко.

- И коллекцию не похищали?

- Коллекцию? Да вы смеетесь. Ее, во-первых, не унесешь.

- Вы взяли только античные монеты, хранившиеся в сейфе.

- Не брал я никаких античных монет. Ушел, и все.

- Взяли, Лагин. Взяли, и цель у вас была вполне определенная: передать похищенные монеты иностранцам, с которыми вы связаны.

- Какие еще иностранцы? Вы что, гражданин следователь? Не знаю я никаких иностранцев!

- Знаете, только тщательно скрываете эту связь.

- Какую еще связь? Я вам признался как на духу: у Лещенко вчера я был, хотел вернуть свою монету. Остального, о чем вы говорите, знать не знаю.

Ловлю взгляд стоящего за спиной Лагина Русинова. Понимаю, полковник дает понять: с такими темпами допрос может затянуться надолго. Что ж, кажется, на сегодня его можно заканчивать. Интересно, конечно, что это за монета, серебряный рубль 1742 года, но в монетах я понимаю слабо и вряд ли справлюсь с этим без помощи Уварова. По крайней мере, я выяснила главное: все ответы Лагина тщательно продуманы, значит, в какой-то степени лживы.

19

Утром позвонил Русинов:

- Юлия Сергеевна, вам уже сообщили, что знакомая Лагина - некто Шахова? Шахова Марина Андреевна, проживающая на Лиговке, дом тридцать восемь.

- Нет. Кто ее опознал?

- Мать Лагина, по фото. Эта Шахова работает официанткой в ресторане «Тройка». Кроме того, у меня есть информация, что Лагина и Долгополова не один раз видели вместе.

- Спасибо, Владимир Анатольевич, приму к сведению.

Положив трубку, подумала: крайне важно, если я хочу, чтобы следующий допрос Лагина увенчался успехом, привлечь к нему Уварова. Пусть Уваров сидит и слушает все, что будет говорить Лагин. Уваров может молчать, может задать пару вопросов, но это будет мой тыл, во всем, что касается нумизматики, я должна чувствовать себя уверенно. Ведь от того, как я спрошу Лагина, зависит многое, может быть, даже все. Кроме того, надо встретиться с Сурковым и, конечно, поговорить с Шаховой. Причем сделать это так, чтобы узнать хоть что-то о коллекции и возможном местопребывании Долгополова. Нет, вызывать Шахову в прокуратуру я не буду, просто зайду в ресторан «Тройка». Я уже собралась идти к Уварову в Петропавловскую крепость, когда позвонил Русинов:

- Юлия Сергеевна, я разговаривал с Константином Кирилловичем Уваровым, у него есть интереснейшие соображения. Свяжитесь с ним.

- Как раз собираюсь это сделать.

- Никаких особых новостей нет?

- Пока нет, Владимир Анатольевич. Как только будут, сообщу.

20

Уварова я застала в келье: вооруженный лупой, он сидел на высокой табуретке над заменявшей стол каменной доской. Когда я вошла, ловко съехал с табуретки, одновременно отодвинув в сторону старинную рукопись и заложив за ухо инструмент, напоминавший длинную иглу с рукояткой. Усадив меня на некое подобие скамейки с резной спинкой, сел напротив на низенький сундучок.

- Весь вечер вчера прождал вашего звонка, звонил сам - бесполезно. Что-нибудь случилось?

- Ничего не случилось, Константин Кириллович, просто тот, кого мы искали, пришел домой довольно поздно, только и всего. Сами знаете, что такое задержание, знакомы с этим.

Уваров уставился в угол, будто что-то потерял на вытертых временем каменных плитах.

- Молодой человек по фамилии Лагин?

- Лагин, совершенно верно.

- Вчера я попробовал навести о нем справки. Действительно, некоторые коллекционеры знают этого юношу. И что с ним? Он задержан?

- Задержан, но причастность к убийству Лещенко категорически отрицает. Но не скрывает, что у него нет алиби.

Эксперт встал, повернулся к подслеповатому оконцу кельи.

- Интересно. Как я понимаю, вы приехали утром?

- Нет, вчера в три часа ночи. - А ведь я должна поделиться своим открытием с Уваровым. Должна, обязана. - Константин Кириллович…

Уваров обернулся:

- Да? Слушаю, Юлия Сергеевна.

- У меня появились кое-какие мысли, я хотела даже вам позвонить вчера ночью, но не решилась.

- Почему, позвонили бы - в три часа ночи я как раз просматривал последнюю справочную литературу. Вот… - тронул лежащий на столе толстый том в суперобложке. - Очень интересная книга, определитель русской серебряной монеты Дьячкова и Узденникова. Посмотрите, это любопытно.

Я взяла книгу, перелистала страницы. Фотографии монет, гравюры с изображением значков, таинственные буквы глаголицы, колонки описаний. Ничего не понимая, все же сказала:

- Да, в самом деле интересно.

- Именно здесь я нашел подтверждение моих сомнений по поводу женщины, которую искал ваш молодой человек.

Услышав это, я поневоле уставилась на один из значков, изображающих всадника с копьем на крылатом коне.

- Здесь?

- Здесь, Юлия Сергеевна, не улыбайтесь. Похоже, ваш молодой человек искал не женщину, а монету.

Не женщину, а монету. Ну конечно, Лагин требовал у Лещенко вернуть монету, именно монету. Слова Уварова предугадывают мое открытие - о монете, открывающей не только дверь квартиры, но и сейф. Еще не зная, что имеет в виду Уваров, подумала: важно, что этот мой вывод подтверждает сейчас эксперт-специалист.

- Знаете, Константин Кириллович, это очень важно.

- Что именно важно?

- То, что Лагин искал монету. Но мне нужно подтверждение, официальное подтверждение, что это было именно так.

- Подтверждение в этой самой книге, у вас в руках. Видите ли, у нумизматов свой язык, непосвященному их разговор вообще может показаться тарабарщиной. Свидетельница, слышавшая, как Лагин настойчиво требовал вернуть ему какую-то Елизавету или Екатерину, точно она не помнит, подумала, что речь шла о женщине. А на самом деле… Разрешите? - Уваров взял книгу, перелистал страницы. - Вот, эта мысль мелькнула у меня сразу, когда я услышал о фразе: «Отдайте мне мою Елизавету», но я хотел ее проверить. Видите? Вот что требовал отдать ему Лагин, вот эту «Елизавету», вот она. - Он показал фотографию монеты с женским профилем. - Так называемая «Елизавета», монета достоинством в один рубль с профилем императрицы Елизаветы, отчеканена в 1758 году, конечно же речь шла не о женщине, а о монете, и о монете редчайшей, видите индекс - тире, совмещенное с двоеточием? Это предпоследняя степень редкости, но есть и последняя, которая обозначается двумя буквами - «ЕД» и означает «единичная», иначе, монет существует всего несколько штук, адрес, как правило, хранится в тайне. Вот видите, еще одна «Елизавета», также достоинством в один рубль, но отчеканенная в 1742 году, у нее именно этот индекс - «ЕД».