Ну что ж… Невозможно объяснить дело с большей откровенностью или скорее… с большей простотой. Я заметил, что Трэнт внимательно посматривает на меня. Его явно интересовала моя реакция. Может быть, он предполагал, что я сорвусь с места, выкрикивая с энтузиазмом: «Браво! Великолепно, дорогой друг! Все хорошо, что хорошо кончается!» Эбинджер убит двумя белыми хулиганами, которые были настолько нахальны, что отправили Эбинджеру анонимное письмо, чтобы переложить вину на негров! Но, к счастью, наша полиция бдительна, а правосудие отнюдь не слепо! В нашей прекрасной стране, братья мои, нет расовых отличий перед лицом закона. Однако я его надежды не оправдал.

Зал медленно пустел. Толстый шериф удалился в сопровождении своего эскорта. Стюарт Реннер спешил в редакцию; он не скрывал своего удовлетворения.

— Дик! — обратился он ко мне. — Ты был прав! Эта история с «Черными пантерами» действительно оказалась дутой. Джейнис Эбинджер перепугалась, и я отлично понимаю ее. И это подлило масла в огонь. Если бы она держала это проклятое письмо при себе, мы наверняка избежали бы этих трех дней беспорядков. И ведь все могло закончиться еще хуже!

— И именно это, дорогой Стюарт, — прервал я его, — меня нервирует. Преудивительнейшее стечение обстоятельств. Я должен поближе присмотреться ко всему этому.

Стюарт Реннер пожал плечами и вместе со мной вошел в здание редакции.

— Не заводись, — сказал он спокойно. — Чтобы получить доступ к полицейским источникам, ты должен иметь клиента. А я уверен, что приход Святых последнего дня отнюдь не горит желанием продолжать платить тебе.

Я остановился как вкопанный. О таком аспекте дела я действительно не подумал. Поразмыслив немного, я сказал:

— Ты так думаешь? Ну что ж, посмотрим. Я загляну в твой кабинет и, если не возражаешь, позвоню оттуда.

Я потратил довольно много времени, чтобы найти Лайнуса Бордена. Сначала я наткнулся на викария, который сказал мне, что пастор у себя дома. Однако, когда я позвонил ему домой, какая-то женщина сказала мне, что он еще в церкви. Я снова позвонил в приход. На этот раз телефон был занят. Я подождал несколько минут, слушая, как Стюарт печатает на машинке со скоростью пулемета. Наконец мне удалось связаться с пастором.

— Ах, это вы, мистер Бенсон! — сказал он, услышав мой голос. — Я как раз пытался отыскать вас. Я вам звонил, но не застал вас в бюро.

Я почувствовал что-то недоброе.

— А что вы хотели сказать мне, пастор? — спросил я.

— Ну… может быть, вы еще не знаете об этом, но я слышал по радио… Убийцы Арнольда Эбинджера арестованы…

— Да? — сказал я небрежно. — Ну и что?

Мой вопрос заставил его замолчать. Я чувствовал, что он нервничает.

— Но… — пробормотал он. — Мне кажется… это означает, что ваше задание выполнено… что ваша миссия закончена… Естественно, все вопросы о расходах и гонораре будут урегулированы. Пожалуйста, пришлите счет…

— Пастор, — прервал я его очень спокойно, — вам кажется что моя миссия закончена, поскольку власти больше не принимают в расчет «Черных пантер»?

Я инстинктивно почувствовал, что он возмущен. Мой вопрос задел его.

— Мне не очень нравится ваша последняя фраза, мистер Бенсон, — заявил он сухо. — Приход Святых последнего дня поручил вам найти убийцу Арнольда Эбинджера. Теперь эти убийцы пойманы полицией, а потому я считаю, что ваша миссия утратила свой смысл.

— Вы хотите сказать этим, пастор, что тот факт, что упомянутые убийцы являются представителями белой расы, вас вполне устраивает, не так ли?

По-видимому, он успешно апеллировал к своей христианской кротости и евангельскому терпению, так как ответил сладко, но решительно:

— Пути Господа неисповедимы, мистер Бенсон. Вы должны понимать, что я, как и все цветные в нашем городе, рад, что это убийство не совершил никто из наших. И это вполне естественно.

— Я согласен с вами, пастор, — ответил я. — Но вы забыли о том, что наняли меня для того, чтобы я открыл правду…

Я умышленно цедил слово за словом. Воцарилась тишина. Я почувствовал, что Борден обеспокоен.

— Это верно, мистер Бенсон, вы совершенно правы, — сказал он наконец. — Но разве вы сами не считаете, что ваша миссия закончена?

— Я еще ничего не знаю и должен все это проверить. В настоящую минуту мне известно столько же, сколько и вам. Я знаю лишь первое заявление шерифа, который совсем недавно совершил капитальную глупость, обвинив в убийстве «Черных пантер» на основании обычной анонимки.

Мы снова надолго замолчали. Наконец в трубке прозвучал тяжелый вздох.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, мистер Бенсон, — медленно начал Борден. — Но поймите, пожалуйста, что у нас нет причин усомниться в словах шерифа. Если речь идет о нас, то мы удовлетворены. Приход поручил мне закончить с нашим соглашением. Разумеется, те пятьсот долларов…

Я довольно грубо прервал его.

— Вы удивляете меня, пастор, — сказал я громко. — У вас было столь же мало оснований не верить своему шерифу и сорок восемь часов назад, но, несмотря на это, вы связались со мной и пожелали, чтобы я изменил концепцию О’Мэлли. Теперь же, по странному стечению обстоятельств, каждое слово его для вас так же свято и неоспоримо, как слова Евангелия. Но я не духовное лицо, а потому попрошу вас не забывать, что вы наняли меня для того, чтобы узнать правду об убийстве Арнольда Эбинджера. Я буду считать свою миссию законченной тогда, когда обрету уверенность, что правосудие этой страны действительно разобралось с этим делом. Вы можете передать это своим овечкам и добавить, что до той минуты наш контракт сохраняет силу.

Лайнус Борден явно перепугался.

— Однако, мистер Бенсон, к чему ставить под сомнение заключение полиции? Представьте себе, что вы обнаружите…

— Негра вместо двух белых, вы это хотите сказать? Пастор, но ведь вы жаждете истины! И вы получите эту истину вне зависимости от того, понравится она вам или нет!

Я резким движением бросил трубку на рычаг, вытащил пачку сигарет. Стюарт Реннер оторвал взгляд от пишущей машинки и с восхищением заметил:

— Ну, дорогой Дик!.. У тебя небывалый дар заводить друзей. Если я в будущем открою рекламное бюро, верь мне, что я подумаю о тебе!

Я пожал плечами и вышел.