- Ну ладно, - как-то сразу расслабилась "Ирина" и не стала задавать лишних вопросов. И то хлеб.

   Велев пришелице сидеть в келье и никуда не входить, святой отец отправился успокаивать братию и искать какую-нибудь пристойную одежду для девицы, а это в мужском монастыре сделать сложно. Разве что в рясу на нее напялить? Так ведь и святотатством посчитать могут.

   Я осталась одна в небольшой комнатенке, в которой были только кровать, сундук, грубо сколоченная полка, на которой (о чудо!) стояли книги, стол и одна изрядно побитая жизнью табуретка, на которую и смотреть-то без слезнее получалось. Давешний старик ничего мне не объяснив ни черта. А я осталась. Осталась сидеть в полутемном закрытом помещении. Даже думать не могла. Зачем? Все равно я не знаю ни где я, ни чего мне ожидать, ни даже кто я, ведь Ирина Томилина, студентка юрфака девятнадцати лет от роду осталась лежать с простреленной головой в квартире, адреса которой я даже не удосужилась узнать. А раз у меня нет фактов, то и полноценного рассуждения не получится, следовательно, не для чего мучить свой мозг лишней работой. Вот когда узнаю хоть что-то, тогда и буду строить дальнейший план действий, а пока... Пока я просто буду изображать полную амнезию, может, и пронесет. Именно так.

   Заняться было нечем, и я решила порыться в чужом имуществе. От хозяина этой клетушки не убудет, если я удовлетворю свою жажду информации. Лезть в сундук я не стала: на кой мне рытье в чужих личных вещах, особенно, если вспомнить, какая в Средние века была антисанитария, еще подхвачу что-нибудь. А вот книги меня изрядно заинтересовали, здоровенные, в грубоватых на мой взгляд переплетах. Не факт, правда, что я смогу читать по-здешенему, но, с другой стороны, я ведь как-то разговариваю и меня не смущает предположительно чужой язык, значит, есть вероятность, что и с письменностью у меня проблем не возникнет.

   По весу одна местная "книжечка" была как две "Больших советских энциклопедии", а может и тяжелее. По крайней мере, когда шедевр переписчиков сверзился мне на ногу я выражала свое недовольство дольше, чем когда мою конечность почтил толстый том в коричневом переплете. Поднимать книгу после совершенной подлости не слишком хотелось, но вряд ли хозяин обрадуется, если обнаружит наверняка безумно много стоящую по здешним меркам вещь на полу, поэтому я вздохнула и с кряхтеньем подняла неподъемное. Оглядевшись, я пришла к выводу, что табурет меня уж точно не привлекает, я, девушка, пускай и не слишком тяжелая, но проверять крепость местной подозрительной мебели и, как следствие, твердости досок пола... Нет уж, лучше поведу себя нагло и сяду прямо на кровать. По жесткости монашеское ложе мало чем отличалось от сомнительной табуретки, но, по крайней мере, не грозилось развалиться при неосторожном движении. Устроившись со всем возможным комфортом, я открыла злосчастную книгу, чтобы увидеть совершенно непонятные письмена, отдаленно напоминающие скандинавские руны, на которых я когда-то гадала. Какое разочарование, только получила возможность получить хотя бы крупицу информации, а тут такой красочный облом... Я уже хотела отложить свою добычу в сторону, но, взглянув на текст еще раз, осознала, что понимаю... Я понимаю, что там написано! Еще минуту назад непонятные черточки складывались в слова, а те в предложения и смысл их был мне совершенно ясен! Удивительно.

   "В час горя Творец услышит плач детей своих и опечалится, и явит миру милость и благость свою..."

   Творец? Возможно, что-то вроде нашего Бога, и упоминается он один, без братьев, сестер и прочих по помощников, значит, есть вероятность, что здесь исповедуют монотеизм... Хотя вряд ли правильно делать выводы из одного лишь прочитанного предложения.

   "...и защитит от Врага".

   Враг? Надеюсь не со Всевидящим Оком?

   "Пошлет Он детям своим заступницу, что станет Мечом от козней Лукавого и будет нести свет и веру..."

   В отчаянно сопротивляющиеся массы. Известно, забито и даже неинтересно. Единственный маломальский оригинальный аспект - это то, что спасительница женского пола. И то, оригинально только для священных текстов, обычно мессианство в них отдается в сильные руки мужчин, женщина же должна в лучшем случае мессию родить.

   "Спустится дева из чертогов Его в месте, исполненном благости к тем, кто возносит молитвы Творцу и будет зваться именем Ири..."

   Что?

   "... именем Ирина".

   Так вот чего дед так задергался!

   Полный бред. Это даже несмешно. Так не бывает... Слишком предсказуемо, слишком... Да такую чушь можно в первой навскидку вытащенной в магазине книжке прочитать! Ну, как же, бедная, задолбанная у себя девица попадает в другой мир, чтобы способствовать всеобщему благоденствию, дабы отомстить за неудачи дома. Вот только у меня до кончины все прекрасно было! Абсолютно прекрасно! Черт, я училась на престижном факультете, у меня прекрасные родители, вполне приличная внешность, друзья, личная жизнь! Я не хочу быть спасительницей в чужом мире! Да еще и святой! Мне и так неплохо жилось!

   Перпективы моей дальнейшей судьбы из смутных мгновенно стали мрачными.

   Спасительница, да еще и святая. Ага. Счастье. Помнится, была одна такая, Жанной звали, ее еще Мила Йовович в фильме играла. Святой, как всем известно, бедняжку признали уже посмертно. А обычно, согласно всем законам мироздания так и происходит.

   Блин, как же я влипла... Можно сказать, второй раз родилась, чтобы попасть в такую ж... неприятную ситуацию. И зачем я только сказала старику свое полное имя? Он бы и сокращенное слопал за милую душу, а теперь... могут за самозванку принять, или, того хуже, за настоящую святую, которая обязана с места в карьер решать проблемы всех и вся. А святые обычно заканчивают еще хуже, чем самозванки...

   Я только в полной мере начала осознавать весь ужас своего положения, как дверь с мерзким скрипом открылась и предо мной явился хозяин комнаты. Раскрытую книгу на моих коленях он заметил сразу и теперь переводил взгляд с пожелтевших страниц на мое перепуганное лицо. Скрыть собственные ужас и замешательство я уже не могла.

   - Это не я! - Мой голос был осипшим от волнения. - Честное слово! Я не святая! И меня никто никуда не посылал! Я просто...

   Святому отцу все же удалось найти платье, какая-то из паломниц забыла в обители, а брат-кладовщик, отличающийся даже излишней бережливостью сохранил одежду. И вот, поди ж ты, пригодилась! По крайней мере, теперь "Ирина" не будет вводить в искушение слабых духом братьев.

   Войдя в свою келью настоятель увидел свалившееся с неба "счастье" сидящим на кровати с книгой на коленях. Девчонка ни много, ни мало, вытащила пророчество святого Аникия с пояснениями отцов церкви... Вот тебе и не помнит ничего... А нужный том мгновенно вытащила.

   Девица подняла на монаха полные ужаса глаза и тихо произнесла:

   - Это не я! Честное слово! Я не святая! И меня никто никуда не посылал! Я просто...

   Вот такого отец-настоятель точно не ожидал. Он предполагал, что незнакомка сейчас вовсю вещать о своей избранности и требовать почтения... а ее трясло мелкой дрожью только от того, что ее могли принять за святую.

   - Просто кто? - решил "дожать" девушку старый пройдоха. Сейчас она растеряна и испугана, значит, скорее всего, скажет правду.

   - Вы верите, что есть другие миры? - тихо спросила она, прикрыв глаза.

   - Конечно, Творец в величии своем создал множество миров, - не понял сути вопроса монах. Это же знал каждый ребенок.

   - Хорошо, - вздохнула назвавшаяся Ириной. - Я... Я не из рая явилась. Я из другого мира. Меня убили там. Я это точно помню. Я должна была умереть, но когда пришла в себе, то оказалась высоко над землей и падала вниз. Это все... Я не святая, я обычная, совершенно обычная! Я ругаюсь! Я э... Я корыстная! Я мстительная! Я родителям вру! Вот! Я даже напивалась несколько раз до невменяемого состояния! Честное слово!