Поэтому послание патриарха обоим президентам — «симптомчик», в котором выразилась одна из важнейших проблем РПЦ и российского общества. Суть этой проблемы в том, как реализуется полная функция управления в толпо-«элитарном» обществе, и в том, как она должна реализовываться в обществе реального народовластия на основе добросовестности.

Всякое более или менее цивилизованное общество живёт под властью той или иной концепции организации его жизни в преемственности поколений. Любая такого рода концепция — продукт нравственно обусловленного произвола тех людей, которые её смогли породить и внедрить в жизнь общества, так или иначе сумев организовать процесс общественного самоуправления в соответствии с нею, в том числе и подчинив государственность общества этой концепции. В этом суть того явления, которое мы назвали «концептуальная власть» ещё в конце 1980-х гг.

Если общество не знает, что такое концептуальная власть, как она возникает и осуществляется, и убеждено в том, что оно «просто живёт», то членам этого общества самое время подумать над афоризмом: «если ты не видишь в схеме лоха, то лох — это ты».

Тем не менее, если концепция направлена на порабощение общества и проводится в жизнь открыто, излагается «открытым текстом», а не содержится в некоем «коде»[8], скрывающем её суть, то её антиобщественная сущность станет очевидна для общества в короткие по историческим меркам сроки, и общество отвергнет концепцию и её носителей, а может быть и уничтожит физически наиболее настырных её проводников в порядке осуществления необходимой самообороны. Поэтому если неправедные носители концептуальной власти всё же хотят проводить антиобщественную концепцию в жизнь, то они должны придать ей приемлемые для политически активной части этого общества формы, т.е. они должны закодировать её антиобщественную суть в благообразные словесные и художественные формы, которые концептуально безвластное общество примет, а приняв их, окажется во власти соответствующей концепции по принципу «увяз коготок — ». Проделать эту операцию в отношении концепции и в отношении общества — задача идеологической власти. Но о том, что идеологическая власть есть и действует, — учебники социологии и истории тоже помалкивают, как и о власти концептуальной.

После того, как это проделано, законодательная, исполнительная и следственно-судебная власть государства, оказываются подчинёнными соответствующей концепции, вследствие чего государство и принявшее идеологию общество утрачивают полноту суверенитета.

Высказав это, обратимся к большой проблеме РПЦ и России.

Суть библейской глобально-политической доктрины — концепции — скупка мира со всеми его обитателями и их имуществом на основе мафиозно-клановой монополии на ростовщичество и безусловный геноцид в отношении народов, не приемлющих такой миропорядок[9].

Церковное вероучение — идеология — скрывает эту суть, порабощая интеллект тех, кто приемлет её вероучение. Соответственно церковный идеал — всё общество воцерковлено, государство управляет обществом под «пастырским» руководством иерархии церкви, которая перед обществом ни за что не отвечает. Если кто-то из политиков государства или общественных деятелей не подчиняется должным образом «пастырям», то проблема решается в конечном итоге просто — отлучение от церкви, и отступник от веры нелегитимен в обществе, и может быть уничтожен «святой инквизицией», которая «пламенно позаботится» о «спасении его бессмертной души».

Схема взаимоотношений «главенство церкви — подчинённость государства церкви — подчинённость общества церкви и государству» в общем-то без особых проблем работала в средневековье ранее начала реформации (1517 г.).

Наиболее широко известный и образцово-показательный пример такого рода — когда император священной римской империи[10] Генрих IV начал своевольничать, то папа римский Григорий VII отлучил Генриха IV от церкви, объявил его правление незаконным, в результате чего император утратил власть де-факто. После этого Генрих IV отправился к резиденции папы римского (к замку Каносса), обрядившись в знак покаяния во власяницу[11], и как сообщают некоторые источники, пошёл туда босиком зимой 1076 / 1077 г. Достигнув Каноссы, Генрих ночевал в ближайшей деревне, а днём стоял на коленях перед воротами замка. Через три дня папа римский допустил его до «своего святейшества», Генрих IV признал свою неправоту, выразил покорность папе, и тот снял с него отлучение, после чего Генрих IV снова обрёл легитимность в качестве императора священной римской империи. Но эту легитимность и право передавать корону по наследству признали не все подчинённые Генриху IV феодалы, а Григорий VII поддержал их против Генриха IV, в результате чего началась гражданская война, в ходе которой Григорий вторично отлучил Генриха от церкви, но прогадал. Генрих одержал победу в гражданской войне, и теперь уже Григорий вынужден был бежать, в результате чего на папский престол взошёл Климент III, и в истории католической церкви начался период, в котором Климент, получивший в последствии титул «антипапа», боролся за свою монопольную легитимность против Григория VII, а после его смерти, — против его преемников.

А что было бы в наши дни, если бы патриарх московский отлучил от церкви П. А. Порошенко? — Скорее всего патриарх «потерял бы лицо», поскольку П. А. Порошенко и свидомые проигнорировали бы это их отлучение от церкви «патриархом-москалём», либо П. А. Порошенко по пиар-мотивам подался бы в лоно самостийной украинской православной церкви или к униатам. Поэтому в наши дни патриарху московскому остаётся только писать как бы «личные» послания-увещевания тем или иным политикам и бизнесменам и проповедовать в телеэфире толпе, да и то: время для проповедей ему предоставляют не в «прайм-тайм».

Т.е. общество изменилось, и ставшая фиктивной схема управления «главенство церкви — подчинённость государства церкви — подчинённость общества церкви и государству» может только демонстрироваться на публику в храмах в двунадесятые праздники, но реально в политике она давно уже не работает. А в силу того, что общество развивается, она не будет работать и в будущем, поскольку одна из объективных закономерностей управления — необходимость обеспечение взаимного соответствия системы управления и объекта управления в процессе их взаимодействия с окружающей объект средой.

Ряд историков считают императора Генриха IV предтечей реформации. Действительно, конфликты церкви и государства после Каноссы в Европе возникали снова и снова, и в конечном итоге привели к тому, что: либо произошло отделение церкви от государства (государство стало светским, т.е. религии утратили статус государственных и стали частным делом каждого : Франция, протестантские страны), либо к подчинению церкви государству (Великобритания), а собственно церковным государствами остались только Ватикан и Мальтийский орден («государство» без территории).

Казалось бы, европейские государства в результате этого обрели полноту суверенитета. Но нет: ядро культуры, представляющей собой информационно-алгоритмическую систему, осталось по-прежнему ростовщическим, а общества относятся к банковскому ростовщичеству как к безальтернативному системообразующему фактору в мировой экономике, вследствие чего все государства Европы находятся на содержании у транснациональной, надгосударственной корпорации ростовщиков и подчинены её хозяевам. Т.е. надгосударственная власть библейской концепции скупки мира со всеми его обитателями и их имуществом, осуществления геноцида по отношению к непокорным, осталась прежней, но за тысячу лет без малого (если считать от эпизода в Каноссе) успела сменить несколько идеологических кодов[12] осуществления своей тирании[13]. При этом обыватели и политики государств Запада убеждены в том, что именно они — лидеры цивилизационного развития человечества. А утверждение, что научно-технический прогресс Запада угрожает самоубийством глобальной цивилизации, породившей биосферно-социальный (экологический) кризис вследствие того, что их наука аморальна, а техника в своём развитии обогнала нравственность и этику, — встречает разного рода несостоятельные возражение с их стороны.