Должно быть, ей это удалось, потому что она погрузилась в беспокойный сон, а проснувшись, разморенная, не понимающая, где она и что происходит, с удивлением обнаружила, что машина уже въехала в Чарлстон. В сгущавшихся сумерках подмигивают фонари, мелькают за окном улицы красивого города... Остановились перед широко раскинувшимся белым домом; Кэрри заморгала и потянулась.

— Это твой? Я думала, ты живешь в квартире...

— Я и жил в квартире. — Уилл помолчал, будто обдумывал, что говорить дальше. Руки его на руле разжались и снова сжались; он надавил на прикрепленный к крылу «мустанга» сигнал, открывавший дверь гаража, и тяжелая дверь откатилась в сторону. — Но вот пришлось купить дом.

— Что ж, это, наверно, неплохое вложение капитала, — пробормотала она, неуверенно оглядываясь по сторонам.

— У меня были другие причины. Ты их поймешь... увидишь, когда мы войдем.

Он ее озадачил, но объяснять не стал. Она взяла на руки щенка и выбралась из машины, невольно примечая все, что видит в этом незнакомом месте. Груда нераспакованных ящиков в гараже...

— Ты еще не полностью переехал? Уилл, если у тебя нет свободной комнаты, я ведь могу и в отеле...

— А в чем ты носишь деньги? — Он устало улыбнулся, взял с заднего сиденья пиджак и синюю папку и открыл дверь дома. — Ты где-то оставила сумочку.

— Ох!.. — Она машинально протянула руку к пустому сиденью, и у нее вырвался беспомощный короткий смешок. — Я и не подумала об этом, пока ты не сказал.

— Так всегда и бывает при шоке. — Уилл задержался на пороге. — Шоковое состояние заставляет человека делать такие вещи, каких он и не ожидал от себя. Входи. — Уилл распахнул дверь и пропустил ее вперед.

Кэрри вступила в просторную кухню: в нише окна, выходившего во двор, помещался маленький обеденный стол и стулья из березы.

— Вот мебели у меня еще немного, но где тебе поселиться и на чем отдохнуть — найдется.

Кэрри прошла за ним по дому. Туфельки «а-ля балет» беззвучно касались плиток пола на кухне, толстых кремовых ковров, покрывавших полы в остальных комнатах. Какой-то слабый звук в дальнем конце дома заставил ее остановиться и прислушаться.

— Уилл, это котята? По-твоему, это правильная затея — присоединить к ним щенка?

— Это не котята, — покачал он головой. — Пойдем.

Миновали пустую столовую и гостиную, где стояли два длинных, обтянутых кожей дивана и грациозно им сопутствовали несколько столиков; широкий коридор, куда выходило несколько дверей. В конце его оказалась комната — должно быть, спальня хозяина.

Уилл быстро перешагнул порог, а Кэрри, будто споткнувшись, замерла в дверях: помимо обычной мебели — кровати, ночных столиков, комода с множеством ящиков, — которую она ожидала увидеть и увидела, у стены стояли... две детские кроватки. В кресле-качалке сидела женщина и держала в каждой руке завернутый в одеяло сверток. Один из них издавал тоненький, мяукающий звук. Кэрри недаром приезжала из колледжа домой, чтобы несколько недель после родов сестры помогать ей с детьми, — этот звук вблизи ни с чем не спутаешь.

— Новорожденный? — вопросительно взглянула она на Уилла.

— Вообще-то двое новорожденных, — рассеянно бросил он, положил папку на комод и подошел к женщине.

Увидев его, та облегченно вздохнула.

— О, Уилл! Вы рано вернулись. Они, — она кивком показала на свертки у себя в руках, — по-моему, уже окончили вечерний концерт — вот-вот уснут. Можно положить их в кроватки — готовы.

— Я об этом позабочусь, Эдит, — заверил хозяин дома и, взяв свертки на руки, представил: — Эдит Уиггинс — Кэрри Маккой. Кэрри немного поживет у нас. — Он перевел глаза на малышей и обернулся. — Кэрри, рад представить тебе Ариану и Джейкоба. Мои дети.

— Твои... твои дети? — Голос изумленной девушки невольно дрогнул.

— Да, мои. Им три недели. — Он опустил голову, его внимательный взгляд пытливо изучал детские личики.

Кэрри не видела эти мордашки, но отметила выражение заботы и глубоко спрятанной гордости в глазах отца. Сама она, совершенно ошеломленная, уже несколько раз закрывала свой собственный рот, открытый было, чтобы нечто произнести. Объяви Уилл внезапно, что они сию же минуту отправляются в кругосветное плавание на плоту, — и то она меньше бы удивилась.

— Де-ети, — протяжно повторяла она — ровно, монотонно. На нее вдруг навалилась такая слабость, что она чуть не уронила щенка, но тут же подхватила его и прижала к животу. — Трехнедельные младенцы. Вот это... это таки сюрпризец... Не знаю, что и сказать, Уилл. — Она качала головой, прижимала руку к груди и вдруг ни с того ни с сего присвистнула: — Двойня-ашки! Мальчик и девочка! Фью-у!

— Шшш! — зашипел Уилл. — Не разбуди — только заснули. — Поглощенный созерцанием этих комочков, он, кажется, абсолютно игнорировал ее реакцию.

Кэрри изо всех сил старалась взять себя в руки, но глаза ее таращились сами собой. Неужели это Уилл, плейбой в семье Кэлхаун, направляется к кроватке... согнув коленки, кладет туда одного младенца, наклоняется, осторожненько помещает рядышком второго... Отсюда ей не определить, где девочка, а где мальчик, — одеяльца одинаковые, цвета сливочного масла.

— Я купил две кроватки, но всегда позволяю им спать вместе, в одной, — полушепотом сообщил Уилл, обращаясь к Кэрри через плечо. — Слушал по телевидению педиатра, он сказал, что вначале близнецы так лучше себя чувствуют.

Он стоял, опершись локтем на край боковой стенки кроватки; воротник рубашки расстегнут, рукава закатаны. Оба младенца извивались и тихо хныкали, а он пытался их успокоить, нежно похлопывая по спинкам ладонью. Кэрри, глядя на Уилла, припомнила похожую картину: брат его, Брет, вот так же похлопывал одного из своих детишек, унимая его перед сном. И вдруг почувствовала, что сердце ее оттаивает от собственного горя. Почему-то ей стало приятно от мысли, что она тоже часть этой милой семейной сцены.

Уилл поднял голову, поймал ее взгляд — он будто чего-то ждал. Она не сразу сообразила, что он нуждается в подтверждении высказанного педиатром совета.

— О, конечно, это вполне разумно, — поспешно проговорила она. — Они так близко друг к другу находились в чреве матери, что им лучше и теперь оставаться рядом.

Отчаянно хотелось спросить: а кто же их мать и где она теперь? Но опять Кэрри промолчала — он всецело занят детьми. Взглянула на миссис Уиггинс — та рассматривала щенка, спавшего на руках у гостьи.

— Ну и отважный вы человек, Уилл, — покачала она головой. — Двое младенцев, да еще и щенок. Забот не оберешься.

— Тот же педиатр считает, — Уилл быстро взглянул на нее, — пусть дети учатся ухаживать за животными с самого раннего возраста.

— С трех недель? — вырвалось у Кэрри. А домоправительница только вздохнула:

— Я подписывала контракт на ежедневную работу, а не на уход за животными.

В ответ на ее тихую жалобу Уилл только пожал плечами.

— Не беспокойтесь, Эдит, это не входит в ваши обязанности. — И, не обращая внимания на ее скептическое фырканье, предложил как ни в чем не бывало: — Почему бы вам не показать Кэрри задний двор? Она выпустит там этого симпатягу погулять и обследовать новое обиталище.

— О'кей, — кивнула миссис Уиггинс. — Что касается меня, то я поеду в своеобиталище. В холодильнике свежее питание для малышей. Запомните: подогревать его в микроволновой печи надо на самой малой мощности, потом тщательно размешать, чтоб не было горячих комочков и воздушных пузырьков.

— Спасибо, запомню, — пообещала Кэрри.

— Мисс Маккой, если вы пойдете со мной, — пожилая дама повернулась и направилась к двери, — я покажу вам, куда поместить это животное.

Все еще не оправившись от нового потрясения, Кэрри последовала за ней — маленькой, проворной. Едва они вошли в кухню, Эдит шагнула к черному ходу и распахнула дверь:

— Пожалуйте, вот здесь его место. — Она все время ворчала себе под нос насчет «этих мужчин — вечно откусывают больше, чем могут прожевать».

Кэрри обрадовалась — вот молодец миссис Уиггинс: во дворе две миски, с водой и едой для щенка, а в углу патио — новая собачья постель. Больше, правда, здесь ничего нет, что еще раз свидетельствует, как недавно Уилл владеет домом. Неужели он купил новый дом и поспешно перебрался, специально чтобы у детей было много места? Его дети... два этих слова чуть ли не сбивали Кэрри с ног. Конечно, братья еще не знают, а то кто-нибудь из них обязательно упомянул бы о близнецах. Да что там, Сэм и Брет тотчас сами примчались бы в Чарлстон — поглядеть, в какое положение попал самый младший брат, помочь. А вместе с ними — Лора и Джинни. Знала бы Джинни, так и она тоже была бы в курсе, такого рода новость сестра не стала бы держать в секрете.