- Не знаю. Тут поспать не всегда удается, чего уж всякую байду по ящику смотреть.

- Сколько стволов?

- Восемь автоматов, один ПМ, автоматных три пули и две оболочки, вроде пригодных для идентификации. Пятьдесят шесть гильз автоматных и одна пуля пистолетная. Два автомата точно стреляли.

- Два? У Вас там, что, перестрелка была?

- Нет. Не похоже. Думаю, что один два ствола использовал.

- Дедовщина?

- Похоже.

- К начальнику тебе надобно. Предупреждаю, у меня сейчас полтора десятка экспертиз со сроком исполнения «еще вчера», и десятка два «ну очень быстро». А еще три десятка пока могут подождать, до завтра.

Смирнов грустно окинул взглядом вокруг.

- А если сверхурочно. За плату по договору. Дело контролируют на самом верху, так, что, денег выделили. Да и категорию своей экспертизы я бы оценил как «еще поза поза вчера».

- Сколько положишь.

- Сколько запросите. Конечно, в разумных пределах.

- Две тысячи. По одной на брата.

- А у Вас какой оклад.

-  Четыре тысячи.

- Даю пять и заключение . . . ,  сегодня не считаю, после завтра, с утра. Кстати, а если начальник заартачится?

- Не, тут я главный. Ежи ли что, махну хвостом. Пенсия у меня уже лет десять. А кто работать будет? Этот, что ли?

Старик пренебрежительно махнул рукой в сторону спящего парня.

- Так он только в одном пока специалист, по бабам. А во всем остальном не дорос ишо.

Смирнов вышел из комнаты и отправился на поиски начальника. Молодой парень лет тридцати как раз разговаривал по телефону. По обрывкам разговора Александр понял, что тот разговаривает с дедом. Неизвестно, что ему сказал собеседник, но парень раздраженно кинут трубку и с нескрываемой ненавистью посмотрел на визитера.

    - А Вы, товарищ майор, чего сразу к экспертам обратились. Порядок не знаете? Я, все-таки тут начальник и несу ответственность за  работу этого учреждения. Мне и только мне холку мылят за сроки. Будь они прокляты! А тут, такая объемная экспертиза. Да им неделю надо!

Не переставая ворчать, парень быстро набрал на компьютере текст договора и указал стоимость.

Смирнов отдал постановление, расписался в договоре и отдал деньги.

- Бывай служивый! Пойду, оружие отдам экспертам. А порядок я знаю. Вот только с этим порядком не все нормально, было.

Затащив с Юрием тяжеленный ящик на третий этаж, он попрощался с дедом и отправился к фотоателье. Колеся по городу, Смирнов присмотрел фотоателье, расположенное в отдельном павильончике. Это его устраивало полностью.

 Внутри ателье находился парень лет двадцати и девчушка, видимо только только закончившая школу. Александр не стал ходить вокруг да около и сразу озвучил, что ему требуется.

Парень недовольно скривился и попытался «качнуть права», но Смирнов не собирался так просто уступать.

- Дорогой, чего й то я не вижу у Вас толпу жаждущих распечатать свои фото. Я один Вам выручку принесу недельную, как минимум. А то, что я намерен присутствовать при печати лично, вполне объяснимо. Не хватало еще ввести Вас в соблазн замылить пару-тройку фоток и удачно сдать их журналистам. Шумиха то какая стоит! Поэтому, или Вы вешаете на дверь табличку «закрыто» и мы вместе печатаем фотки, или, я ищу другое заведение.

К удовлетворению Смирнова парень не стал дальше препираться, и они приступили к работе.

Уже первый кадр  заставил парня отшатнуться. Честно говоря, цветные фотографии оказались очень впечатляющими. Через пару минут парень, пошатываясь, вышел на улицу и долго не возвращался. Девчушка, наоборот, оказалась очень спокойной и деловито выполняла свою работу, пытаясь по ходу выведать у него подробности. Александр не собирался откровенничать, оставляя большинство вопросов без ответа.

Наконец парень вернулся, но едва взглянув на экран, тут же опять вышел на улицу. Девчушка понимающе взглянула ему в след, потом взяла куртку и направилась следом. Смирнов понял, что она задумала.

- Настя, у павильона стоит УАЗик, скажи водителю, что бы отвез парня куда надо.

Девушка кивнула головой и вышла. Они вдвоем занимались печатью еще пару часов. В конце работы Настя все-таки не выдержала и попросила у Смирнова разрешения сделать еще несколько фотографий для нее.

- У меня подруга в газете работает, секретарем. Срубим чуть денег. Вам, как положено, половину. А я хоть компьютер куплю. Давно мечтаю, да все денег не скоплю.

Смирнов  в душе пожалел девушку, но вот пойти ей на встречу был не готов. Не то воспитание.

Поняв, что ее предложение так и останется без ответа, девушка довольно откровенно предложила продолжить разговор в комнате отдыха, но Александр и тут проявил принципиальность, хоть и с грустью посмотрел на привлекательную фигуру.

Окончательно расстроившись, Смирнов направился к выходу, проклиная свое коммунистическое воспитание.

Прошло пять месяцев. Ажиотаж, связанный с трагическими событиями в Сосновом сошел на нет уже через неделю. Смирнов еженедельно представлял  «на верх» информацию о ходе следствия. Первоначально выдвинутая версия так и осталась единственной.

Лето уже заканчивалось, и он не собирался дальше продлевать срок следствия. Конечно, прекращенное уголовное дело не самым лучшим образом отражалось на статистике, но, тут ничего не сделаешь. Главный виновник, да и другие, поменьше, ныне находились в местах, где суд людской им точно не грозил.

Изредка поглядывая  через окно на зеленеющие деревья, Смирнов писал постановление о прекращении уголовного дела и мечтал об отпуске. Как он устал! Помимо дела о гибели солдат, ему пришлось за это же время расследовать параллельно еще семь уголовных дел. Пять уже направлены в суд, по двум он собирался принять решение в ближайшие пару недель. Прокурор пообещал, что в конце августа пришлет ему кого ни будь на замену. А там, два месяца покоя!

Теперь он знал, что произошло в карауле в тот роковой день. Заключения десятка экспертиз, в том числе и посмертной психолого-психиатрической, сотни допросов, десятки следственных экспериментов и еще множество других материалов уместились в шести томах уголовного дела.

Предпосылки к трагедии возникли давно. Действительно, командир роты охраны Хабибулин, смог свести проявления неуставных отношений практически к нулю. При этом он, иногда действовал не совсем обычными методами, но, по искреннему убеждению Александра, все-таки не перешел допустимую грань. Этот вопрос Смирнов изучал особенно тщательно, но все-таки пришел к выводу, что Хабибулин не совершил преступления. Вот чего не смог командир роты предусмотреть- желания самого Хатанова поучаствовать  в сомнительной затее  с «коронацией». Неуемное желание занять самое высокое положение в солдатском коллективе сыграло с их главным «героем» злую шутку со смертельным финалом и привело к гибели еще четырех человек.

Согласно содержания протоколов допросов друзей и учителей Хатанова, тот очень боялся отца и поэтому панически опасался его расстраивать. Хорошей физической подготовке он был обязан занятиям в секции восточных единоборств и тренер очень его ценил. И отец его серьезно настроил на стремлении не просто отслужить  в Армии, а возвратиться, как минимум, сержантом с самой отменной характеристикой. И его сын не видел никакой альтернативы этому наказу.

В день трагедии Хатанов получил очередной денежный перевод  в 1000 рублей и разговаривал с мамой по телефону. Часть этого разговора слышал один из сослуживцев, уверенно заявивший, что Хатанова разговор очень расстроил. В беседе Хатанов говорил, что «просил больше» и, что «ему сломали жизнь». До этого, по пути на почту, солдаты заходили в военторг, где Хатанов спрашивал у продавца о наличии двух комплектов летней камуфлированной формы 46 размера третьего роста и их стоимости. Допрошенного свидетеля это удивило, так как размер и  рост Хатанова явно был больше, да и ему самому она пока явно не требовалась. Впрочем, тогда он подумал, что Хатанова попросил узнать это кто-то из собирающихся «дембельнуться» сослуживцев. Приобретение новой формы «на дембель» практиковалось довольно часто. Приехать домой в новеньком «камуфляже» мечтали многие, ведь их форма за год службы уже не являлась достойной «уважаемого дембеля».