Смирнов помахал в ответ и с облегчением начал избавляться от подвесной системы и укладывать парашют в сумку. Теперь предстояла самая неприятная часть этого мероприятия- тащить парашюты (основной и запасной) и себя, любимого, на место сбора.

Вскоре, задыхающийся Александр уже был на старте, бросил снаряжение и почти бегом отправился навстречу Юлии.

Девушка мужественно тащила свою ношу и с нескрываемой радостью передала ее Александру. Они обнялись и поцеловались.

- Ну, ты, блин, и даешь. Я чуть не поседел, глядя на этот «полет шмеля». Про ноги забыла? А почему боком приземлялась?

- Правда? Ниче не помню. Ветер в лицо – Бах! Парашют открылся – БАХ! Только отдышалась –земля на меня несется и вот уже – БА-БАХ. Голова кружиться, лежу и не понимаю в какую сторону вставать. Чес-слово! Ориентацию пропала, напрочь. Где небо, где земля, кто я?

- Ну, надеюсь, свое любопытство удовлетворила?

- Нет и еще раз нет! Ты, что? Я же вообще ничего не поняла. Так не интересно.

Смеясь и болтая на ходу, они добрались до старта. Навстречу им выскочил руководитель прыжков, придирчиво осмотрел Юлю, удовлетворенно вздохнул и отошел в сторону.

Тут же, с обеих сторон к ним наперегонки бросились двое курсантов. Сначала Смирнов не понял, что они хотят, но потом быстро сориентировался и повернулся к Юле.

- Отдай им запаску. Кстати, а где она?

Ответом ему послужил недоуменный и наивный взгляд.

- Какую запаску?

- Как какую! Ту, что на груди была. Второй парашют.

Юля подняла правую руку и начала загибать пальцы.

- Приземлилась- погасила парашют. Поднялась- показала, что все нормально. Отстегнула запаску . . .

- Вот, вот, я про нее . . .

- Подожди, не перебивай.

- Так, отстегнула запаску. Расстегнула подвесную систему. Кольцо пристегнула к карабину системы. Парашют упаковала в сумку. Так, пока все правильно. Теперь, берем сумку с парашютом, шлем и идем на старт. Все, так инструктировали. А про то, что запаску несем на старт- не говорили.

Александр со смехом уселся на землю и трясущимися руками начал доставать сигарету.

Курсанты разочарованно отошли в сторону, но к ним тут- же подошли несколько инструкторов и спортсменов.

Смирнов, давясь от смеха, наблюдал за происходящим. Вдруг он отчетливо вспомнил инструктаж и поднялся на ноги. Пора дивчину спасать!

 Его опередил один из спортсменов, так же вставших на сторону девушки, которую весьма активно начал отчитывать инструктор.

- Николай! А ты- то не прав. Я сейчас вспомнил инструктаж. Ты ж, старый, и правда, когда говорил, что нужно сделать после приземления, про запаску ничего не сказал. Зуб даю!

Окончательно развеяла сомнения про содержание инструктажа, подошедшая на старт девчушка лет восемнадцати, обессилено опустившая на землю сумку с парашютом и подошедшая к толпе спорящих с запаской в руке.

- А, это, простите, эту штуку надо было забирать с поля, или нет? Про нее нам ничего не говорили, вот я и думала- а может зря ее тащу. Итак тяжело.

Инструктор осекся на полуслове и ошарашено уставился на девчушку.

Старт накрыла волна дикого смеха. Кто катался по земле, кто радостно хлопал бедного инструктора по плечу, от чего тот, бедный, аж зашатался.

Наконец, страсти немного улеглись, и инструктор решил пойти в атаку, что бы как то спасти свою репутацию. Зря!

- А Вы, что, не могли догадаться, что не стоит запаску бросать. Их и так ведь не хватает. Парашют ведь!

В ответ девушки дружно набросились в на инструктора, вполне доходчиво объяснив тому, что при первом прыжке в голове много чего происходит и единственный выход- четко и понятно инструктировать начинающих парашютистов.

Девушек искренне поддержали другие участники и вскоре пристыженный инструктор безоговорочно капитулировал. Особенно, когда в его адрес поступили и упреки по поводу невнимательности при организации прыжков с «Дубами» при опасной скорости ветра.

Следующий инструктаж проводился подчеркнуто скрупулезно под веселые комментарии спортсменов.

Самолет натужно набирал высоту. Смирнов решил еще раз напомнить Юле о ее ошибках при прошлом приземлении. Ветер почти стих но, все равно, такие грубые ошибки не стоило повторять.

Заботливые напоминания Смирнова Юля оборвала самым бесцеремонным образом в духе истинной представительницы своего пола.

- Саша, отвянь. Тут сейчас мочевой пузырь взорвется, а ты тут со всякой ерундой пристаешь.

- А что, сделать свои дела времени не нашлось?

- Сначала не было. Потом забыла. А сейчас, некстати, вспомнила, что забыла.

Смирнов хрюкнул и отвернулся. А что тут скажешь? Правильно, ничего. Молчание – самая лучшая стратегия. Они, женщины, с другой планеты, и этим, все сказано.

Потехе час, а делу- время. Утро понедельника, наверное, самое неприятное время для очень значительной части человечества, и Смирнов в этом нисколько не сомневался, заходя в рабочий кабинет.

Возле крыльца стоял милицейский «воронок» с парой скучающих конвойных. Эта картина красноречиво говорила, что далеко не все военнослужащие гарнизона, провели выходные, занимаясь спортом и иными, не столь криминальными занятиями.

В кабинет зашел прокурор и небрежно бросил на стол тонкую папку.

- Займись Александр Николаевич этим комиком! Надо же до такого додуматься! Думаю, дело года. В крайнем случае, пока, других кандидатур нет.

Конвоир ввел в кабинет худощавого низкорослого мужчину лет тридцати пяти с огромным синяком под правым глазом.

- И кто это его так приложил?

- Наш начальник, проезжал по улице, а этот хмырь выскочил из подъезда, и бежать. Ну, тут рефлекс и сработал. Догнали. Он попытался вырваться, ну и схлопотал от шефа. Он у нас левша. Кстати, а что Ваш прокурор говорил по «дело года»?

Смирнов жестом показал задержанному сесть на стул.

- Понимаешь, в нашей работе, как правило, смешного мало. Тем не менее, иногда случаются довольно комичные преступления. Ну, мы и определяем самое интересное за год.

- А какое было в прошлом году. Расскажите. Очень заинтересовали.

- Ну, если есть пару минут свободного времени . . .

Наташа Виноградова  в свои двадцать три считала, что жизнь удалась. Стараниями отца она призвалась на службу в армию. Родители Наташи, дождавшись долгожданной пенсии отца, тут же окончательно поселились на даче и занимались исключительно своими любимыми делами. Мать полностью отдалась выращиванию цветов, а отец рыбалке и охоте. Добротный дом позволял жить на даче круглогодично, поэтому фактически, девушка осталась проживать одна в двухкомнатной квартире.

Подруги положительно оценили такое и теперь постоянно ошивались в квартире Виноградовой. Конечно, молодость не предполагала совместное чтение книг по вечерам, и поэтому, девчонки самозабвенно отдались плотским наслаждениям.

Жившие внизу супруги преклонного возраста отнеслись к такому изменению образа жизни соседей без должного понимания, и периодически устраивали скандалы, требуя соблюдать тишину и порядок. И такие ситуации в последние два месяца возникали практически ежедневно, точнее говоря, каждую ночь.

Но сейчас, у девчонок был очень уважительный повод оторваться по полной. Наташе исполнялось двадцать три года. Начав праздновать еще в шесть вечера, к одиннадцати, они уже чувствовали себя очень замечательно. Десяток бутылок из под вина явно намекали на то, что вечер так просто не закончится.

Единственное «темное пятно» вечеринки – очередной приход соседа снизу но, ему очень доходчиво объяснили, что именно сегодня они, ну никак, не намерены прекращать веселье.

Посчитав, что дошли до нужной кондиции, девушки начали собираться в кафе. Уже на улице Наташа вдруг вспомнила, что так и не сказала соседу какое он ничтожество, так как, выслушав аргумент в пользу веселья, он не удосужился поздравить именинницу. Оставив подруг курить, девушка вернулась в подъезд и поднялась на четвертый этаж.