Глеб почти преуспел в последнем и ни разу не назвал женщину Кариной. Но стоило лишь на миг закрыть глаза, как фантазия услужливо подсовывала образ юной девушки, и он тут же, жадно хватая ртом воздух, бурно кончал. Ирина записывала это на свой счет и уже предвидела новый подарок или даже долгожданное кольцо.

Потому последний свободный вечер, Глеб предпочел провести в тренажерном зале, прочищая мозг изнуряющей физической нагрузкой. Утром нужно было быть в форме, ведь завтракать предстояло в обществе дражайшей Анастасии Павловны.

Любимая бывшая теща так истосковалась, что к его приезду обещала приготовить рубленые котлетки и оливье. В ресторанах таких деликатесов не допросишься, разве же после такого откажешь? Да и соскучился он по простому, душевному разговору, уюту маленькой квартирки и бесценной атмосфере покоя, когда не нужно носить маску и сдвигать горы.

Теща, как всегда, ждала его с открытой дверью и соблазнительными ароматами кухни. Уже проснувшийся желудок забурчал, требуя свой законный завтрак.

— Глебушка! — окликнула его женщина. — Жениться тебе надо, что бы желудок в гостях не урчал.

— И вам здравствуйте! — тяжело вздохнув, ответил гость. — Не надо мне жениться, пробовал, знаю. Ни за какие оладушки с медом снова туда не сунусь!

— Вот ведь упрямый… Ладно, иди в кухню. Первая партия твоих любимых котлет готова.

На столе красовалась мисочка оливье со свежим огурчиком и горка вкуснейших котлет. Анастасия Павловна подвинула поближе обе тарелки и вернулась к плите.

— Зря ты все-таки остепениться не желаешь. Вот будешь встречать, как твой Кузьмич, одинокую старость на аэродроме под самолетами, тогда припомнишь мои слова!

— А что, Кузьмича уже котлетками здесь не кормят? — хитро прищурив один глаз, поинтересовался Глеб.

— Да иди ты! — весело отмахнулась женщина. — Лучше расскажи, как там Каринка! Не сжил ты ее со свету?

Булавин громко рассмеялся, вспоминая, как хрупкая на вид девушка лихо заломила руку своенравной спортсменке Рите.

— Лучше признайся, где ты нашла эту девочку?

— Чего смеешься? — лукаво усмехнулась теща. — Неужели не понравилась? Не поверю! Я у тебя такого довольного вида уже сто лет не видела.

— Понравилась, — не стал упрямиться Глеб. Эта женщина все равно насквозь его видела. — Так откуда ты ее выкопала?

— Ой, Глебушка, да разве ж это важно. С делом она справится, уверена. Ее с детства по военным городкам родители тягали, и вместо воспитателя в детском саду, небось, местный прапорщик был.

— Хорошо хоть на устной речи это не сказалось, мне и матерщинника Кузьмича хватает, — уплетая очередную котлету, порадовался Глеб. — Только вот не могу понять, что нормальной симпатичной девочке делать на такой работе, как у меня. Ни одни деньги того не стоят.

— Ну, во-первых она не девочка. Двадцать три года — это уже не детство. А во-вторых, ее родители первый пункт даже признать не могут, — развела руками теща. — Ты представь: стоило девочке разбежаться с каким-то парнем, как папашка прислал ему повестку из военкомата. Все под контролем!

Булавин даже поперхнулся, но не из-за коварства отца. Мысль о прежних кавалерах девушки почему-то больно резанула по сердцу. И чего, спрашивается?

Теща сделала вид, что не заметила смущения любимого зятя. То, что хотела узнать, она узнала.

Неожиданно в комнате зазвонил телефон, Глеб отложил вилку и выругался про себя. Ну, кому он уже понадобился с самого утра, всем ведь приказано «не беспокоить»?

Экран мобильного телефона мигал двумя словами — «Головная боль».

Именно так когда-то он внес в список контактов свою новую помощницу.

— Слушаю, — с печальным видом ответил на звонок.

— Глеб Викторович, у меня по дороге в клуб машина сломалась, так что придется задержаться, — произнес до боли знакомый девичий голос.

— Ты где сейчас?

— На небольшой станции здесь по трассе… К обеду машину обещали сделать.

Глеб провел ладонью по волосам, обдумывая, как же быть.

— Там хоть кафе какое-нибудь есть?

— Ну, можно сказать, что есть…

— Ладно, жди. Скоро приеду.

Когда Булавин повесил трубку, Карина без сил плюхнулась на перекошенный пластиковый стул возле кофейного автомата. К такой встрече с шефом она была не готова. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди только от одного его «Слушаю».

Запасясь стаканчиком странного на вкус капучино, она села поудобнее. Нужно было срочно приводить мысли в порядок.

Тем временем Анастасия Павловна уже паковала ссобойку из котлет для зятя. Она хорошо знала, как быстро он умеет срываться с места, если кому-то нужна помощь. А, судя по его нынешнему сосредоточенному виду, мыслями Глеб уже бежал к машине.

— Анастасия, — Булавин отодвинул тарелку и поднялся из-за стола. — Мне тут ехать надо. Вы не обижайтесь, что даже нормально поговорить не вышло. Дела…

— Да что ты, Глебушка! — теща сунула ему в руки объемный пластиковый контейнер и крепко обняла. — Дела — это в первую очередь. Ты езжай, успеем еще наговориться.

Глеб только виновато улыбнулся и с ароматной ношей направился к машине. Хорошо, что Дольф и чемодан к поездке готовы, не придется тратить время на сборы. Так что, минут двадцать, и он будет на месте.

И чего только девчонка с самого начала отказалась ехать с ним?

Карина теребила подол своего короткого легкого платья и пила уже третий стаканчик кофе, когда знакомая черная машина показалась вдали. Сердце забилось быстрее. Жаль, что она не успела переодеться до отъезда. Сидеть в обществе Булавина с обнаженными коленками с недавних пор стало чересчур волнительно.

Нужно было что-то делать…

Прямо возле дороги, слесари недавно мыли машину и оставили после себя огромную лужу. Почему-то вспомнилась их первая встреча перед собеседованием и, недолго думая, Карина подошла к краю лужи.

Глеб только хмыкнул, поняв намек дерзкой девчонки. Проверить его захотела!

Настроение в миг с «хорошего» поднялось на уровень «отличное». К тому же это платье… Нет, садить ее на переднее сиденье никак нельзя, эти ножки до добра не доведут.

Пришлось признать, что все постельные старания Ирины оказались бессильны.

Карина уже готовилась отпрыгнуть, когда машина резко притормозила за метр до лужи.

Да, Булавин не забыл, как окатил ее с ног до головы. Губы сами растянулись в улыбке.

— Привет! Садись назад! — прокричал Глеб. — Переднюю дверь заклинило.

— А что это у вас, Глеб Викторович, с машиной? — поинтересовалась девушка, двигая в бок радостного пса.

— Видимо, сегодня у всех машин какие-то поломки, — без зазрения совести соврал мужчина, но в зеркало заднего вида уже попало очень соблазнительное декольте.

«Надо было в багажник ее сажать» — услужливо подсказало сознание.

Счастливый Дольф шершавым языкам пытался облизать девушку с ног до головы. Булавину оставалось лишь старательно отводить глаза от зеркала и завидовать собственному псу.

— Глеб Викторович, — немного усмирив бульдога, подала голос Карина. — А как там дела у Юры? Что врачи говорят?

— Наш орел в этом сезоне летать не будет. Больше он ничего не сказал.

— Ясно, так может нам всей командой его навестить. Как думаете, Глеб Викторович?

— Всей командой не надо, — Булавин начинал злиться. Замучить она его что ли собралась этим «Глеб Викторович». — Если этих вурдалаков к нему привести, они дружно гипс снимут и парашют ему вручат. Бесшабашное племя…

— Глеб Викторович, так может…

Огромный черный автомобиль резко притормозил у обочины. Булавин развернулся назад.

— Карина, тебя как звать по батюшке?

— Александровна я, — удивленно махая ресницами, ответила девушка.

— Так вот, Карина, еще раз назовешь меня Глебом Викторовичем, станешь Александровной. Понятно?

— Мне как-то неловко…

— А уж мне как неловко. Я, конечно, понимаю, что уже не так молод, как хотелось бы, но с этими «Викторовичами» надо завязывать.

— И как мне к вам обращаться? — улыбнулась Карина. — Высочество, благородие, сэр или просто господин?