Тролль Черного Копья улыбнулся и поднял руки, позволяя вновь заковать себя в золотые цепи. "Я же тролль. Я умею ждать".

Кхал'ак поцеловала его в щеку, прежде чем вручить его страже. "Скоро, темный охотник, очень скоро".

...

Спутники Вол'джина отпрянули от двери в клетку по команде Зандалари, затем поприветствовали его, когда стража ушла. Они попросили его все им рассказать. Он так и сделал, начав с предложения, которое ему сделала Кхал'ак, и перейдя к своей беседе с предводителем Зандалари и демонстрацией Као своей мощи.

Куо ничего не скзала. Чэнь был неожиданно молчалив. Человек вытянулся, ухватившись за верхние прутья клетки. "Я не могу осуждать твой выбор".

Вол'джин внимательно пригляделся к нему. "Ты решил оставаться мертвецом, как бы больно это ни было, поскольку так лучше для твоей семьи, верно?"

"Верно".

"И ты принял это решение, потому что видел жизнь такой, какая она есть, а не существует в твоем воображении или твоих мечтах, да?"

Тиратан кивнул. "Как я и сказал, не могу упрекнуть тебя в отсутствии логики".

Вол'джин присел, понизив голос. "Чтобы поступать в интересах своей семьи, нужно руководствоваться реальностью, а не грезами. И в этом есть - и всегда будет - беда Зандалари".

Чэнь подполз немного ближе. "Я не понял".

"Ты должен был заметить это, друг мой. Ты видел собственными глазами. Ты знаешь Черное Копье. Ты был среди нас. Ты заглянул к нам в сердце. Зандалари, Гурубаши и Амани - все они смотрят на нас свысока. Они думают, мы ничего не достигли, покуда они возводят империи и теряют их. Гурубаши думали, что смогут истребить нас. Им и это не удалось. Они не видели истины".

"Черное Копье уцелело. Мы выжили, потому что мы живем в реальном мире, а не в том, потерянном, который оплакиваем. Они всё меряют воображаемым аршином. Они не знают, какими были империи прошлого - не по-настоящему. Им доступны лишь романтические фантазии об этих империях. Их идеалы неправдоподобны - не только потому, что построены на лжи, но и потому что в сегодняшнем мире этим идеалам нет места".

Образ Вилнак'дора в нарядах могу, съежившегося на фоне их архитектуры, врезался в сознание Вол'джина - мысль, которая преследовала его через сны и видения. Если окинуть взглядом всю историю троллей, можно было увидеть лишь падение с высот. Тролли были когда-то едины, но с тех дней их общество раскололось, а затем обломки попытались воссоздать славный облик целого. Это было не только невозможно, но для достижения этой цели они пожирали друг друга. Даже теперь Зандалари собрали племена троллей не столько ради восстановления былой сути троллей, сколько для того, чтобы укрепить свое положение венца всей цивилизации. Каждый осколок в своем желании построить империю и править миром делал это, чтобы доказать свое превосходство.

Но что бы они ни делали, это лишь доказывает, что они сами не верят в свое преимущество.

Отец Вол'джина - Сен'джин - никогда не смотрел на это так. Он желал наилучшего для Черного Копья. Для них это был дом, свободный от страха, где они могли жить без волнений, сообразно своим нуждам и потребностям. Для тех, кто одержим мечтами о власти, о прошлом, мечтам об империи, это было очень скромное желание.

И все же это желание было единственным, что могло лечь в основу империи. Тиратан объяснил его через страх своей жены, что он способен лишь убивать и разрушать. Вол'джин посчитал, что она его недооценивала, но ее мнение определенно можно было применить к Зандалари и могу. Ими руководила жажда мести, но стоит уничтожить своих врагов - и что дальше? Заставит ли их это построить мирное общество или просто двигаться в поисках новых врагов?

Тиратан был готов пожертвовать собой ради семьи. Чэнь сделал бы то же, не раздумывая, ради Ли Ли и Ялии. Куо и Шадо-пан умерли бы за Пандарию. Отец Вол'джина поступил так, и он сам был готов на это. "Но кто моя семья?"

Когда Зул, посланник короля Растахана, попытался собрать всех троллей воедино, Вол'джин отказался и сказал ему, что Орда - его семья. Попытка Гарроша убить его, казалось бы, подрывала это заявление, но затем Вол'джин осознал, что этот поступок не служил благу Орды. Покушение служило интересам Гарроша. То, что он мог убить Вол'джина, вбило клин между желаниями орка и благом Орды.

"Орда - моя семья. Мой долг - отдать за нее все". Вол'джин кивнул. Просто отсиживаться в Пандарии, зализывая раны, значило позволить Орде страдать. Поступить так было равносильно предательству его семьи и его обязанностей.

Как тролля и как темного охотника.

Он не солгал, когда сказал Вилнак'дору, что его долгом как темного охотника было заботиться о благе троллей. Примкнуть к кровопролитию в надежде восстановить империи столетней давности не было лучшим выходом для троллей. Дело было даже не в жизнях, затраченных на это, сам замысел имел мало общего с реальностью этого мира. Его семьей была Орда. Черное Копье являлось ее частью. А Орда была частью современного мира. Судьбы троллей и Орды были несомненно переплетены. Действовать так, словно это было неправдой, было бы непоправимой ошибкой.

Вол'джин взялся за золотую цепь на своих запястьях. "Прошлое важно. Мы можем и должны учиться у него, но оно не должно сковывать нас. Древние империи, построенные легионами, не устояли бы сегодня перед одним расчетом гоблинских канониров. Старые обычаи ценны, но лишь как фундамент для будущего, которое будет построено по нашему выбору".

Тролль указал на Тиратана пальцем. "Мы с тобой похожи, друг мой. Ты хорошо убиваешь. Но ты можешь научиться хорошо строить - хотя, признаюсь, сейчас от тебя будет больше толку, как от убийцы. А ты, Чэнь, мечтаешь о доме и о семье, это очень сильное чувство. Многие воины пали в бою с тем бойцом, который пытается защитить хотя бы это. А ты, Куо, и Шадо-пан, поддерживающие равновесие, - вы и вода, которая позволяет кораблю плыть, и якорь, который не дает ему зайти слишком далеко".

Тиратан поднял на него глаза. "Я знаю, что ты ценишь мое искусство убивать, но я не буду использовать его на службе у Зандалари".

"Я надеюсь, друг мой, ты используешь его в угоду мне". Единственным движением запястья Вол'джин разломил мягкое золотое звено в середине цепи. "Они построили эту темницу по меркам Зандалари. А я нечто большее. Я из Черного Копья. Я темный охотник. Самое время дать им понять, как страшно они ошибались".

Глава 27

Напряжение волной схлынуло с остальных. В груди у Вол'джина точно узел распустился. Он сам успел удивиться, что сразу же не отверг предложения Кхал'ак. Ему хотелось думать, будто причиной его колебаний являлось попросту то, что его друзья были у нее в руках, но это было правдой не более, чем если бы он отказал ей из страха, даже приняв ее предложение, не избежать гнева Полководца Као. Сделка с ней была не из тех, что он отбросил бы, не обдумав как следует. И все же он не мог согласиться, прежде чем определился, где его семья и за что он собрался сражаться.

Тролль кивнул, не повышая голоса. "Теперь первое, что мы должны сделать..."

"Мы все продумали". Тиратан выглянул наружу над его головой. "Двенадцать охранников. Восемь из них разбиты на пары и стоят в дозоре по четырем сторонам света. Это Гурубаши, которых назначили сюда в наказание. Еще четверо Зандалари - совсем зеленые юнцы - там, на дороге, где немного теплее, чуть суше и мошкары поменьше".

Вол'джин изогнул одну бровь.

"Я же понимаю по-вашему, помнишь? Стражники жалуются, а обе бригады обмениваются такими любезностями, что уши вянут".

Чэнь потянулся. "Дверь стоит в раме из молодого дерева. Со стороны замка оно вроде крепкое, а вот петли могут и поддаться. Нижние болты уже почти вылезли, а сверху доски потрескались".

Вол'джин выжидательно посмотрел на монаха.