Мое расстройство превращалось в жестокость.

— Последнее, что я любила делать? Работать с Даниэлем над его кампанией. Я скучаю по этой работе.

Продолжая пятиться назад, подняв руки, как бы показывая, что полностью сдается, он сказал:

— Тогда, чтобы тебя осчастливить, сообщаю тебе, что буду баллотироваться в мэры.

Я рассмеялась. Ничего не могла поделать. Он смеялся со мной, и я заметила, как сдержанно он смеется для человека, утверждающего, что наслаждается жизнью.

Он набросился на меня, прежде чем я успела увидеть вторую секунду его улыбки. Его рот захватил мой, объятья окружили меня со всех сторон, его руки погрузились в мои волосы. Мой мир закружился вокруг ощущений — сильного тела и сладкого языка, свежего запаха, легкой щетины на подбородке, и то, как он с вниманием погрузился в поцелуй.

Я старалась откликаться ему с осторожностью, и ахнула, когда в меня врезался парковщик. Антонио сжал меня в объятьях, охраняя и защищая одновременно.

Тот поднял руки вверх.

— Я очень извиняюсь, — он пятился назад к стоящей машине, с поднятыми руками.

— Ты извиняешься? — спросил Антонио. — Ты не выглядишь извиняющимся.

Я была первой, признавшей, что он действительно, не выглядел извиняющимся. Он выглядел больше заинтересованным в открытии вовремя двери машины.

— Все нормально, Антонио. Он сделал это не специально.

Он посмотрел на меня сверху вниз в течение секунды, а потом перевел взгляд назад на парковщика.

— Он мог сбить тебя с ног.

— Но он не сделал этого.

Парковщик открыл дверь машины сначала с одной стороны, потом с другой, пренебрежительно махнув рукой, как бы отмахиваясь от Антонио. Быстро, как хищник, Антонио сделал два шага в сторону парковщика и отшвырнул его от автомобиля. Я ступила на улицу, мои каблуки подогнулись на булыжниках, и я встала между ними. Лицо парковщика выражало благоговейный ужас, Антонио увидел, что я сильно испугалась.

— Антонио. Давай пройдемся прежде, чем я вернусь на работу, — сказала я.

Он наставил палец на искаженное ужасом лицо парня.

— Ты ведь собираешься быть осторожным. Верно?

— Да, да. — Мужчина выглядел так, будто хотел быть где угодно, только не здесь.

Он отступил назад, я положила свою руку на его. Мужчина взглянул на меня с неожиданной нежностью, словно радуясь, что я могу вытащить его из этой ситуации.

— Здесь проблема? — крикнул властный голос, Антонио и я обернулись, посмотреть на источник.

Невысокий мужчина в черной куртке на молнии и черном галстуке с усами и длинной прядью, зачесанной, чтобы прикрыть лысину, по-видимому, признал Антонио, когда мы повернулись в его сторону.

— Спин.

— Вито. — Антонио окинул взглядом мужчину сверху вниз, задержавшись на его бейджике — Витах Парковочный Сервис — собственник, он дотронулся до него. — Действительно?

— Я могу объяснить.

— Да, можешь. После того, как я отведу леди за наш столик. Ты должен быть здесь.

— Да, босс.

Антонио обнял меня и пошел к итальянскому ресторану со столиками на улице.

— Что это было? — спросила я.

— Он работает на меня, и я собираюсь поговорить с ним.

— Это не будет связано с парковщиком.

— Речь пойдет не об обслуживающем персонале.

Он закрылся от меня так внезапно, и мне показалось, что сейчас не стоит дотрагиваться до него, поэтому я убрала свою руку с его талии.

Молодой человек с меню приблизился к нам.

— Где предпочитаете сесть: внутри или снаружи?

— Внутри, — ответил Антонио, передавая официанту свою бутылку.

Он проводил нас к столику. Антонио помог мне сесть и расположился напротив, находясь где-то за миллионы миль отсюда.

— Что случилось? — спросила я. — Ты выглядишь действительно раздраженным.

Он взял меня за руку.

— Поверь мне, это не связано с тобой.

— Я знаю, что не со мной. Что сделал тот парень?

— Он не должен работать на других, в то время как он работает на меня. Это правило.

— Это странное правило.

Он улыбнулся, по-прежнему находясь в своих думах.

— Позволь мне пойти поговорить с ним. Потом, все мое внимание будет принадлежать тебе.

Я постучала по циферблату часов.

— Быстро. Иначе я могу превратиться в тыкву в любой момент.

После того как Антонио ушел, официант вернулся с двумя бокалами и нашей бутылкой Напы. Сначала он налил в мой бокал, дав мне возможность продегустировать, немного поболтал со мной ни о чем, после чего наполнил оба бокала и ушел.

Я покорно ждала, просматривая сообщения в телефоне, и поглядывая на людей. Место находилось в нескольких минутах ходьбы от дома и в нескольких кварталах от съемочной площадки, но я хотела остаться за этим столом. Я была голодна, и мне понравилось место, куда мы пришли.

Стены, выходящие на улицу, были сплошь из окон. На открытом воздухе стояли столики, выстроенные в линию, освещающиеся фарами от проезжающих мимо машин. Парковщики бегали взад вперед с ключами и билетами. В поле моего зрения появился Антонио с зажатой сигаретой во рту, небрежно выпуская дрейфующий дым. Каким великолепным мужчиной он был. Напряженность нарастала вокруг него. Возможно, он был уже не в том приветливом настроении, в котором прибывал по дороге в ресторан, но я была не в силах отвести взгляд.

Антонио сделал последнюю затяжку и выкинул сигарету на улицу. Когда он вошел, сигаретный дым все еще плыл изо рта.

— Сожалею об этом, — сказал он, опускаясь на стул.

— Все в порядке?

— Да. Просто немного поговорили.

Подошел официант, мы услышали «особый заказ».

Антонио поднял бокал с вином.

— Салют.

Я подняла свой, они негромко звякнули друг о друга. Его рука была твердой и сильной, вся в мышцах и венах, а на костяшках пальцев были свежие царапины. Я держалась за ножку бокала своими пальцами напротив его.

— Антонио? Вы просто разговаривали? Или они напали, когда ты шел?

Он улыбнулся. Антонио вышел напряженным и вернулся расслабленным.

— Один из парковщиков толкнул меня в стену. Я пытался остановить свое падение, вот, что произошло. Эти ребята, им платят за каждую машину, поэтому они всегда так прыгают, чтобы очень быстро открыть двери. Как вино? — Его улыбка была убийственной.

— Вкусное. Из какой части Италии ты?

— Неаполь. Подмышки Италии, поговаривала моя мать.

— И ты приехал сюда из-за погоды и легкого доступа к привилегиям судебного юриста?

Он ухмыльнулся.

— Должен ли я отвечать на все сразу?

— Если ты не станешь, то преследование тобой меня точно не принесет результатов.

Он наклонился и коснулся моей верхней губы. Чувствуя его так близко, я хотела, чтобы эти пальцы исследовали мое тело.

— Скажи мне, где ты получила этот шрам. Тогда я скажу тебе, почему я приехал сюда.

— Я получила его от парня.

— Ах. И я прибыл сюда из-за девушки.

Поставили блюдо с закуской, заполненное маленькими равиоли залитыми красным соусом. Он положил пару на мою тарелку, потом пару на свою.

— Ты сопровождаешь здесь женщину? — я наблюдала, как он ест быстро, но аккуратно.

— Я сопровождаю здесь мужчин, — и он перешел к следующей теме, как будто его жизнь не заслуживала того, чтобы обсуждать ее долго, ловко отмахнувшись от разговора.

— А этот парень? Возможно, дело в его остром уме?

— В его кольце на пальце, времен выпускного. А эта девушка? Она преследовала тебя? — Я смотрела на него через свой бокал.

— Нет. Она вернулась домой.

— Девушка находится дома, и ты преследуешь здесь мужчину из-за нее?

— Почти. Что случилось с парнем? — спросил он.

— Он мертв.

— Запомню для себя. Не нужно пугать Терезу Дрезен.

Я поднесла бокал к губам, чтобы скрыть выражение своего лица. Он был совсем близок к истине, даже больше, чем осознавал.

— Итак, у тебя чертовски много автомобилей в собственности, ресторан, и ты юрист, — сказала я. — Ты вносишь достаточно на благотворительность по своему выбору, и получаешь приглашение на сбор средств. Ох, и тебе не нравится Порш. Ты можешь избить парня почти до бессознательного состояния голыми руками. Ты очень интересный парень, мистер Спинелли.