— Вы прекрасно слышали, что я сказала, не так ли?

— Да. Вы сказали «подхалимки». Позвольте узнать, это относилось к тем двум очаровательным дамам, которые имели несчастье помешать вашей одинокой прогулке?

— Совершенно верно, — подтвердила леди Александра.

— Не соизволите ли вы объяснить мне, чем же эти две леди заслужили столь обидную характеристику?

— Соизволю, — пронзительные глаза Александры теперь смотрели на Яна с явной неприязнью, и он задавался вопросом, вызвана ли эта неприязнь невеселыми мыслями, в ход которых он так нагло вмешался, или тем, что ухитрившаяся каким-то образом сохранить память девушка просто совершенно искренне ненавидит его за наглое и жестокое вмешательство в свою судьбу.

— Соизволю. Эти две леди, — слово «леди» она произнесла почти пренебрежительно, — не имеют смелости высказать человеку в лицо все, что думают о нем, а вместо этого трусливо переговариваются за спиной, сплетничая и перемывая косточки всем без исключения!

— У вас есть основания для такого обвинения?

— О да, конечно! — улыбнулась Александра, — только я не думаю, что мне стоит делиться своими соображениями с вами.

— Вы зря обижаете этих леди — смею уверить вас, они действительно сопереживают постигшему вас несчастью и искренне желают вам добра. Но ваше поведение очень странно, — заметил Ян, пристально вглядываясь в лицо девушки. — Могу ли я спросить, отчего вы так сердитесь на меня? Кажется, я не сделал вам ничего плохого.

— Добра? Они желают мне добра? — со смехом в голосе ответила Александры. — Если б вы видели, с каким пренебрежением очаровательная леди Фелисиана смотрит на меня, когда думает, что я этого не вижу, как морщит свой красивый носик, когда обо мне говорят в ее присутствии.

— Леди Фелисиана — очень хорошая девушка, — сухо произнес Ян. — Но вы не ответили на мой вопрос — чем я вызвал ваше неудовольствие, леди Александра?

— Ничем, — покачала головой девушка, — просто я немного разозлилась на этих леди, а вы как раз оказались рядом.

— Вы хотите сказать, что просто выплеснули на меня свой гнев и плохое настроение? Это так на вас непохоже!

— Действительно? — леди Александра грустно улыбнулась. — Следовательно, я изменилась в худшую сторону.

— Не думаю, — пробормотал Ян. Наоборот, он надеялся, что Александра станет добрее и мягче, но она осталась такой же, как и прежде — раздражительной и неуравновешенной, если, конечно, она не обманывает.

— Что ж, — сказал Ян, — приятной вам прогулки, леди Александра. И постарайтесь в следующий раз держать себя в руках и не давать эмоциям брать над собой верх.

Прежняя Александра на подобную реплику должна была бы огрызнуться, но девушка, стоявшая перед Яном, вскинула голову, и глаза ее были полны слез.

— Я стараюсь! Я очень стараюсь! — воскликнула она. — Но вы не знаете, что значит проснуться однажды и понять, что ты — неизвестно кто, неизвестно зачем и неизвестно где! И кругом — незнакомые люди, которые говорят, что знают меня давно, незнакомые места, незнакомые порядки и правила, все незнакомое, чужое! Я чувствую, что меня не обманывают, что в принципе нет никакого смысла меня обманывать, ведь я проснулась не нищенкой под забором, а невестой императора в роскошных покоях, но это так ужасно — слушать о себе и ничего не помнить, словно тебе говорят о совершенно другом человеке!

Слезы прозрачными капельками потекли по щекам Александры. Спохватившись, что позволила себе лишнее, девушка резко отвернулась, видимо пытаясь успокоиться. Ян, в первый момент удивленный ее реакцией, с ужасом понял, что своими упреками и подозрениями довел девушку до слез. Нет, конечно же, так притворяться она не могла — плечи Александры вздрагивали от едва сдерживаемых рыданий, вынув платочек, она забывала вытирать слезы, а просто комкала тонкий батист в нервно перебирающих ткань пальцах.

— Леди Александра, простите меня… — Ян хотел еще что-то сказать ей, утешить, но девушка остановила его.

— Нет-нет, все в порядке, ваше высочество, — произнесла она все еще прерывающимся от всхлипов голосом. — Вы здесь не при чем, просто мне очень плохо, я все никак не могу прийти в себя, хотя стараюсь, очень стараюсь не доставлять никому лишних хлопот, но это так сложно! Временами мне хочется плакать, а временами — кричать. Иногда мною овладевает странная апатия, и я словно смотрю на мир глазами другого существа, спокойно созерцаю и осмысливаю, ничего при этом не ощущая. Хотя подобное состояние спасает меня от истерик. Вот сейчас я не сдержалась, и мне очень стыдно за этот неожиданный всплеск эмоций. Так что это я должна просить прощения.

Леди Александра обернулась. Ее влажные от слез глаза обратились к Яну.

— У меня сейчас глаза красные и нос распух, и я ужасно выгляжу, — тихо сказала она. — Так мне и надо, в следующий раз буду держать себя в руках.

— Не корите себя, — покачал головой Ян. Нестерпимо жгло ощущение собственной вины перед этой девушкой, причем двойной вины — он не только использовал ее ради собственных целей, которые были в принципе оправданы интересами империи, но и сейчас не переставал причинять ей страдания. А насколько сильны были муки души, позабывшей все свое прошлое, Ян мог только догадываться, глядя в полные боли глаза леди Александры.

— Сегодня хорошая погода, и солнце быстро высушит ваши слезы, никто не узнает о том, что вы плакали, — сказал он. — И простите меня за то, что стал невольной причиной ваших слез.

— Вы здесь совершенно не при чем, — девушка моргнула, стряхивая с ресниц соленую влагу. — Ведь вы не виноваты в том, что со мной случилось.

Ян молча смотрел на девушку — последняя фраза ударила словно хлыстом по обнаженной коже. Его желтые глаза сверкнули, но эту короткую вспышку гнева по отношению к самому себе заметила и Александра, хотя истолковала ее по-другому, и удивленно приоткрыла губы. Ян поспешно отвел глаза, однако лицо его оставалось таким мрачным, что девушка снова разволновалась.

— Что с вами? — осторожно спросила она. — Я что-то не то сказала?

Сжав челюсти, Ян медленно покачал головой. И тут только увидел приближающегося к ним по дорожке императора Тайрона.

— Доброе утро, Ян! — поприветствовал его император, но тут взгляд Тайрона упал на лицо Александры, и он изумленно прикоснулся пальцами к ее влажной щеке: — Дорогая моя, вы плакали?

Тут же Тайрон обернулся к брату, и строгий взгляд императора впился в мрачное лицо Яна.

— Что здесь произошло? — спросил он.

— Простите, ваше величество, — произнесла девушка. — Я поддалась печальным мыслям и расплакалась ни с того, ни с сего, мне ужасно стыдно, что так получилось. Его высочество проходил мимо и, увидев, что я плачу, попытался утешить добрым словом.

Тайрон кивнул, и в этот раз его брошенный на брата взгляд был скорее извиняющимся. Чувствуя, что с этой минуты он здесь лишний, Ян поспешил оставить императора и его невесту наедине.

Все произошло в светлый солнечный день, когда император Тайрон с леди Александрой, в сопровождении нескольких придворных и гостей устроили себе невинный отдых в виде пикника на берегу того самого озера, в котором, как считала Александра, обитало загадочное чудовище. Покрывала расстелили совсем недалеко от воды, и Саша то и дело поглядывала на блестящую под солнечными лучами гладь в надежде, что загадочное существо чем-то выдаст свое здесь пребывание, однако девушка понимала, что при таком скоплении народа обитатель этих вод вряд ли захочет высунуться на поверхность.

Охрана, стараясь все же причинять как можно меньше неудобств, почти не попадалась ей на глаза, так как вооруженных людей успешно скрывала от гостей пышная зелень. Из братьев, кроме Тайрона, на пикнике присутствовали также Филипп и Дамиан, Ян время от времени появлялся и исчезал, занимаясь своими делами. Эрин и Сайрис непринужденно беседовали с гостями, а также с Дамианом, который оживленно обсуждал что-то с сидевшими неподалеку от него дамами.

Улыбнувшись Тайрону, Александра встала и, подобрав юбки, подошла ближе к воде. Она так жалела, что не может разуться и босиком походить на мелководье (о том, чтобы купаться, речи естественно и быть не могло). Император вскоре присоединился к ней.