— Давай, пояс с кинжалом наденем. Всё-таки, порт не самое безопасное место для молодой девушки.

Старый змей слегка вздрогнул от глуховатого тембра его голоса и неуловимо изменился в лице. Как-то сразу даже напружинился, будто готовясь к прыжку. Тем временем, Сериас опустился на колено перед Леной, застёгивая принесённое у неё на талии. Она покачнулась, будто потеряв равновесие, и опёрлась руками об его плечи, чуть задев распушившийся от ветра русый хвост из волос.

Мирхан стоял неподалёку. По его лицу пробежало множество выражений, сменяя друг друга и заставляя чуть искажаться правильные черты. Конечно, рано или поздно, тот, кто скрывается под личиной Сериаса Грайна, обязательно себя обнаружит. И, если он не ошибается, то будет масса возможностей удостовериться, кто это на самом деле, почему вдруг так изменился голос. Оборотень усмехнулся, пожалуй его отповедь в подземелье гарема пошла кое-кому на пользу, осталось лишь выяснить — сможет ли этот кто-то верно распорядится выпавшей возможностью.

Девушка продолжала опираться на плечи Грайна, пока он шарил руками по её талии. Пояс оказался очень удобным, даже непонятно, как он смог подобрать такую вещь без примерки. Неожиданно в ухе раздалось что-то, похожее на тявканье. Киса явно давилась смехом и кашлем одновременно. Пришло время морщиться Лене. Сериас поднял голову, вопросительно вглядываясь ей в лицо.

— Да, да, спасибо! — ученица постаралась придать вежливое выражение своей интонации, хотя это было довольно тяжело сделать.

Анатолия явно развлекалась ситуацией, не торопясь выдавать какое-то заключение. Метаморф встал и сделал приглашающий жест рукой, мол, чего стоим, пора на выход. Уводя девушку из школы, он не удержался, обернулся и исподтишка показал кулак старому шаху. Тот развеселился, старательно скрывая свою улыбку. Однако вытащить того, кто скрывается под личиной Сериаса Грайна, вполне возможно. Правда почву для этого придётся подготавливать особенно тщательно. Намечалась игра — тонкая, хитрая, с определённой долей риска, что придавало ей умопомрачительный вкус, с интригой, в которой он сыграет свою собственную роль.

Путь до порта оказался неблизким и пролегал по кривым улочкам города. Лена разглядывала дома, в душе удивляясь тому, что эту местность вполне можно спутать с каким-нибудь старинным городком её родного мира. Архитектура, во всяком случае, была очень похожа. Крепкие добротные дома, окруженные затейливыми оградами и живописными садиками, постепенно сменялись маленькими и кособокими. Ровные плиты мостовой исчезли по мере удаления от центра города, уступая место сначала брусчатке, а потом и вообще полупрогнившим доскам. Улочки становились всё кривее и грязнее. Девушка шла чуть позади своего спутника, безошибочно выбирающего направление. Грайн не оглядывался, прекрасно чувствуя её присутствие.

Вскоре лёгкий ветерок донёс до них первые признаки приближающегося порта, свежий запах воды чередовался с удушливыми волнами вони от гниющих отбросов. Внезапно метаморф остановился, и девушка по инерции налетела на его спину. Занятая разглядыванием грязной мостовой, она не заметила, что вся узкая улочка впереди оказалась завалена обломками деревянных ящиков, разбитыми бочками и камнями.

Грайн иронично вздёрнул бровь, оценивая обстановку, и отошёл в сторону, открывая обзор Лене. Она подняла глаза и приоткрыла рот, разглядывая всё это безобразие.

— Чего ты застыла? — чуть резковатый окрик привёл её в чувство, — Можешь начинать практиковаться прямо здесь.

Верли вздохнула. Количество мусора оказалось весьма впечатляющим. Попыталась сосредоточиться и произнесла формулу. Свалка исчезла, оставив после себя яму, уходящую довольно глубоко. Сериас поморщился, делая пальцами какой-то жест и возвращая всё на место:

— Неправильно оценила, да и настроилась неточно, — сухо отметил он, — Попробуй убирать по частям. Сперва одни предметы, потом другие. Поняла?

Девушка покраснела. Такое ерундовое заклинание, а мороки, будто неизвестно какой обряд выполнять приходится. Снова сложив пальцы, она прошептала заклинание. Бочки исчезли, остальное с грохотом обрушилось, оставляя вполне живописный бардак.

— Уже прогресс, продолжай, — метаморф повернулся.

Из подворотен, покосившихся скрипучих дверей к ним начали выползать странные личности в грязной одежде и с ножами в руках. Грайн хмыкнул. Лена ойкнула, торопливо читая формулу. Новоявленные грабители исчезли. Сообразив, что она только что отправила в никуда людей, объявив их мусором, девчонка побледнела и начала оседать прямо в грязь. Хлёсткая пощёчина быстро привела её в чувство, хотя тошнота не прошла.

— Мусор, он и есть мусор. Что человеческий, что нет, — философски заметил метаморф, — Не обижайся, но для нежностей не то место, да и время неподходящее. Давай, убирай всё остальное. Или помочь?

Девушка замотала головой. Нужно держать себя в руках, а это оказывается настолько сложно. Вдохнула, пытаясь заставить себя успокоиться, и опять начала всё заново. На этот раз путь расчистился сразу. Сериас опять двинулся вперёд, Лена последовала за ним, стараясь не оглядываться.

Порт оказался расположенным совсем недалеко от того завала, который ей пришлось убирать. Дощатые причалы, заваленные мешками, тюками и ящиками. Хриплые голоса ругающихся матросов. Барки и шхуны, пришвартованные к берегу. Бухты промасленных канатов. Команды провожали метаморфа и девушку свистками и улюлюканьем. Наверное, они представляли собой довольно странную пару — высокий мужчина, равнодушно взирающий на окрестности, и девушка, закутанная в тёмный плащ. В какой-то миг терпение Верли лопнуло. Напряжение последнего события всё-таки дало о себе знать. Резко остановившись, она откинула капюшон, подбоченилась и завопила на весь порт, мгновенно вспомнив все нецензурные ругательства, которые ей пришлось услышать в жизни. Практически не повторяясь, девушка обложила руганью матросов. Те заслушались, настолько энергичными и оригинальными оказались высказывания. Свистки сменились бурными хлопками и хохотом. Выплеснув раздражение, Лена повернулась к своему спутнику. Тот не моргнул даже и глазом:

— Высказалась? Легче стало? Идём дальше.

Девчонка вздохнула, нахлобучила капюшон и послушно двинулась за Грайном.

Свалка представляла собой ужасающее скопище гнилья, в котором копошилась целая стая мелких птиц с визгливыми голосами.

— Вот твоя практика, — приглашающее повёл рукой мужчина, — Только не затягивай, а то уже скоро возвращаться. Иначе останешься без обеда.

Верли потёрла рукой лоб. Как всё сложно. Она уже и забыла, зачем отправилась в порт. Удушающая вонь становилась всё сильнее. Солнце не жалело лучей и тепла, щедро поливая ими кучи мусора. Складывать пальцы в жесте оказалось уже проще, да и слова довольно прочно закрепились в памяти. Свалка таяла, рассыпаясь тающими серебристыми песчинками, практически тут же исчезающими. Место на каменных плитах было очищено. Издали послышался окрик, переваливаясь на коротких ногах, к ним спешил глава порта.

Девушка повернулась, и, не поняв, что от них хотят, попятилась к Сериасу.

— Вы из Школы невест? — подошедший оказался весьма тучным мужчиной среднего возраста, поминутно вытирающим лысину тряпицей, — Что-то давно не приходили?

Метаморф молчал. В его обязанности не входило давать всяческие разъяснения, только охрана.

— Да, мы из школы, из нового набора, — Лена решила объясниться с начальником сего неприветливого места.

— Ага, — облегчённо вздохнул тот, — тогда мой нижайший поклон лэре Клариссе. И передайте ей, чтобы не обходила нас своей милостью, а то задохнёмся. Лето ведь на дворе.

И круглый мужичок засеменил дальше, бодро перебирая короткими ножками.

— Нам пора, — чуть глуховатый безразличный баритон спутника заставил девушку вздрогнуть.

— Да, конечно, — промямлила она и повернулась, готовясь идти обратно.

Грайн решил по-другому. Он стремительно шагнул к девушке, обнимая её за плечи и привлекая к себе, и прямо на месте создал портал переноса. Лена окунулась в лёгкий ветерок и зажмурила от удовольствия глаза. Это оказалось роковым. Метаморф на мгновение прижался к её губам. Сердце ухнуло в никуда. Поцелуй был нежным, практически мимолётным, но какую бурю чувств он поднял. Девушка просто не знала, что делать и что говорить, а в голове у неё заливалась издевательским хохотом тотчас очнувшаяся киса.