- Хрусть! – раздался резкий звук, а вместе с ним я ощутила жуткую боль в том же месте, откуда он исходил.

Оглядев свою правую руку, я беспомощно сказала:

- Кукла, ты заодно чуть мне руку не откусила! Ты зубы тоже тренировала? У них очень высокая сила атаки, я довольно много HP потеряла!

Отцепившись от моей руки и облизнувшись, Кукла пояснила:

- Железные зубы, я каждый день тренируюсь на французских багетах. Сейчас у них уровень пять с нападением пятьдесят.

- В-ваше Высочество!.. – Дизи широко открыла рот, не сдерживаясь, будучи шокированной.

Можно было даже увидеть, как в глубине её глотки тихий голос вопил: «Ваш имидж, Ваше Высочество!»

- Не обращай внимания, Дизи. Для Её Высочества очень утомительно соблюдать все эти правила и этикет в реальной жизни. Редко ей выпадает возможность поиграть и расслабиться, - не поддержал Зимний Триумф реакцию сестры.

Брат, ты вообще-то прав… Ах, Ваше Высочество! Как вы можете себя так вести? – едва согласившись, Дизи вдруг увидела, что Кукла стала ползать по мне словно обезьянка.

Слопав последнюю печенюшку, она теперь пыталась отыскать ещё какие-нибудь признаки еды. Дизи немедленно и слишком жёстко реагировала на поведение Куклы. Она ведёт себя, как Белая Лебёда, только более честна и откровенна.

- Каковы ваши должности в подчинении у Куклы? – полюбопытствовала я у Зимнего Триумфа, не обращая внимания на милые рожицы, которые корчила Кукла для Дизи, пытавшейся постоянно делать ей замечания.

- В нашем ведении департамент финансов. Жизнь при деньгах – лучшая жизнь. Но зарабатывание денег днём меня уже не удовлетворяет. Теперь же я могу и ночью зарабатывать во «Второй Жизни». Что может быть лучше? – лицо Зимнего Триумфа излучало удовольствие, словно у кошки, поймавшей канарейку.

«Мда, он и вправду помешан на деньгах», - подумав об этом, я вспомнила, что они упоминали о невестке Юлиане, как о бывшем коллеге.

Я повернулась к Юлиане и сразу заметила что-то неладное. Почему невестка Юлиана смотрит на братца Волка с таким раскаянием? Но едва я собиралась спросить, как Лолидракон оттянула меня в сторону.

- Идиот, давай-ка поговорим, - начала она с мягкой брани, но побоявшись, что братец и невестка могут услышать, зашептала. – Если Юлиана раньше была слугой Куклы, то как она могла не признать в Кукле свою принцессу?

- Разве это странно? Ведь даже мой родной брат не признал меня, свою сестру-близнеца.

- Боюсь, что всё, сказанное Юлианой раньше, якобы она присоединилась к нам, тронутая сплочённостью и дружностью нашей команды, было ложью. Настоящая причина была в том, что…

- Она увидела Куклу? - закончила я приговор.

- Вот именно! – твёрдо заявила Лолидракон, затем пояснила. – Это как раз то, о чём брат Волк только что спросил Юлиану.

Обеспокоенная зловещей атмосферой, накалившийся вокруг собеседников, я спросила:

- Они же не будут ссориться?

- Кто знает, давай просто подождём в сторонке и посмотрим, - небрежно пожала плечами Лолидракон.

Вдруг вспомнив кое о чём, я задала вопрос:

- А ты разве не участвуешь в перепалке с Бессердечным Ветром и Бессмертным?

Изобразив чрезвычайно презрительную улыбку, Лолидракон ответила после злобного смешка:

- Бессердечный Ветер, этот зазнайка, продолжал предлагать мне посмотреть в глаза Бессмертного. Я вышла из себя, схватила его за морду и ткнула в лицо Бессмертного.

Глядя на Лолидракон широко распахнутыми глазами, я не могла поверить, что ей хватило жестокости на такой бесчеловечный поступок. Обеспокоенно я спросила:

- Мой брат хоть ещё жив?

Лолидракон усмехнулась, но ничего не ответила.

- То есть твои чувства ко мне были ложью? – внезапно долетевшие до меня слова братца Волка потрясли и наполнили болью.

Я сразу нервно обернулась и стала следить за ситуацией.

- Это не ложь! Я в самом деле люблю тебя, Волчик, - трепетно, едва не плача возразила невестка Юлиана.

Закрыв рот, братец Волк холодным взглядом смотрел на Юлиану.

- Волчик, я признаю, что поначалу вступила в Странный Отряд из-за принцессы. Её Величество, мать Куклы, очень беспокоилась, что принцесса может нахвататься в игре чего-нибудь нехорошего, поэтому специально попросила меня присмотреть за ней. Это была главная причина, по которой я вступила в вашу команду, - с глазами, полными раскаяния, Юлиана посмотрела на Куклу и меня, затем решительно продолжила. – Но Волчик, клянусь Богом, всей душой, что никогда не обманывала тебя в чувствах. Я очень, очень люблю тебя, и каждый раз при виде тебя мои чувства становятся сильнее. Я люблю твою нежность, твою внимательную натуру, твоё обаяние, то, каким спокойным и хладнокровным ты всегда остаёшься, люблю тебя всего!

«Боже мой, у меня мурашки по коже, какая трогательная речь!» - оглянувшись, я увидела смертельную зависть окружающих, все хотели оказаться на месте братца Волка.

Пока участники чёрной зависти утопали в ненависти, братец Волк, чьи красные щёки не мог скрыть даже мех на лице, запинаясь, произнёс:

- Юлиана, ты… Ты…

«Ты что? Скорее извинись! Скажи что-нибудь хорошее, задевающее Юлиане!» – с тревогой пролетело в моей душе.

Братец Волк просто слишком откровенный.

- Прости, Юлиана. Хотя я знаю, цель твоего вступления в Странный Отряд фальшива, это вовсе не означает, что и твои чувства будут поддельными. Я ничего не смог поделать и усомнился в твоих чувствах. Я и в самом деле просто глупый Волк, настолько глупый, что позволил себе усомниться в твоих чувствах!

«Хорошо сказано, братец Волк! Да у тебя талант к романтике!» - я посмотрела на братца Волка, переполненная уважением и восхищением.

Но увидела я Лолидракон, прячущуюся за широкой спиной братца Волка и подражающая его голосу.

- Лолидракон!.. – братец Волк беспомощно поскрёб подбородок.

- Я что? Я просто помогаю передать твои чувства! – без малейшего угрызения совести Лолидракон вышла из-за братца Волка и добавила. – Брат Волк, теперь можешь сам сказать это Юлиане.

«А что, неплохой способ его разговорить!» – я сжала кулак и нервно следила за ситуацией, чем обернётся это любовный вопрос.*

<* Любовный вопрос – в оригинале используется слово, одновременно означающее материю и ситуацию>

Немного смутившись, братец Волк открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но снова закрыл его. Это то, что я называю: «Боящийся не может быть императором, но евнух тот, кто не участвует»*.