- Тогда пошли, устроим тебе экскурсию! — с энтузиазмом вскрикивает он и отрывается от лепки. — Мы же на немножко уйдём, честное слово. Тут в ограде есть лазейка, осторожненько вылезем и убежим.

Маленькая Тия соглашается не сразу, но стоило ей только вспомнить равнодушие матери и тёти Санрайз, мгновенно соглашается.

*****

Это был самый лучший день в жизни Селли! Сначала они вдоволь наелись мороженого, которым её любезно угостил новый друг, после чего они покрошили вафельные стаканчики на пруду уточкам, затем покатались на качелях (а белая понечка чуть не свалилась), залезли на дуб и покидались в прохожих желудями и кусочками коры, искупались в небольшой речушке, что для белой аликорн было самой лучшей частью дня, а после этого они залезли в чей-то заброшенный яблочный сад, что был неподалёку, удобно уселись на раскидистых ветвях старенькой яблоньки и начали срывать небольшие, ещё кислые плоды. Было весело и немного страшно — вряд ли бы падение с дерева стало достойным завершением всех этих приключений.

Наевшись, детишки слезли на твёрдую землю и пошли через небольшую рощицу, прилегавшую к саду, к дому Тии. Солнце уже клонилось к горизонтуу, его лучи пробивались сквозь тёмно-зелёную кружевную листву. Юная кобылка чувствовала необычайную лёгкость и радость в теле, и вместе с тем — страшную усталость. Хотелось лечь прямо здесь и заснуть денька на три, однако маленькой пони гораздо, гораздо сильнее хотелось, чтобы этот день продолжался вечно.

От размышлений её отвлёк голос дракониуса, обещавшего, что "будет скоро". Шорох кустов — и растерянная кобылка осталась совершенно одна на пустой дороге. Но новый друг действительно пришёл очень скоро, неся в лапах золотисто-оранжевое яйцо. Казалось, оно излучает тепло, силу, и свет.

- Это яйцо феникса, — объяснил карапуз, вручая подруге драгоценную ношу. Оно было лёгким, шершавым, и тёплым. — Через две недели отсюда вылупится маленькая птичка. Маленькая, бессмертная, огненная птичка, которая любит кушать печенье. За сим вручаю его тебе.

Селестия хотела было обнять своего друга, но некуда было положить яйцо (даже дорога была опасным местом для хрупкого подарка), поэтому она просто заулыбалась так широко, как только могла и сказала: "Спасибо!" Солнце уже спряталось за верхушками гор, однако приют фениксёнка сиял много ярче его. Друзья шли, окутанные мягким золотым сиянием, в этом свете они и вышли прямо к дому аликорн.

И только тут маленькая принцесса вспомнила про свою мать: пускай и вечно занятую, пускай и невнимательную, но всё-таки её маму! Крылатая единорожка в панике завертела головой, но голос друга вновь вывел её из размышлений.

- Я пойду, ладно? — пони утвердительно кивнула и сделала шажок, оказавшись на крылечке. — Завтра в садике встретимся. Было очень весело, с тобой классно. Никогда ещё не прогуливал с таким удовольствием. Спасибо.

- "Дружба — это магия!" — улыбнулась Селестия, а затем по-детски чмокнула малыша в щёку. Дракониус смущённо улыбнулся. — Тогда до завтра, пока!

- Пока! — махнул лапой её друг, отбегая в ту сторону откуда они пришли. — Спокойной ночи!

Тия подождала, когда он скроется в лесу, а затем осторожно толкнула дверь. Тут же она оказалась в крепких объятиях заплаканной матери. Тётя Санрайз, как дородная гигантская тень, проследовала за старшей принцессой, но кидаться с обнимашками не стала. Впрочем, поняша была этому только рада.

- Селли, доченька моя… — без конца повторяла взрослая аликорн, со всей силы прижимая Тию к себе и проливая слёзы прямо на розовую, с прожилками голубого и зелёного, гриву. — Ты где же была, доченька моя, ты где же была…

Тогда кобылка поняла две вещи: первая — никогда не уходить так надолго и без разрешения, вторая — завтра ей надо будет поблагодарить дракониуса не только за яблоки, речку и яйцо феникса. Кстати, она же до сих пор не знает его имени! Но это было не так важно.

По крайней мере, сейчас…