Рокот двигателя моего байка эхом разносится среди тесно застроенных домов по кварталу, который я однажды звал домом. Все осталось таким, каким я помнил, не считая заколоченных окон у большинства крохотных двухэтажных домов. Я никогда не думал, что вернусь на эту улицу — да и не хотел — но вот я здесь, еду прямо к тому дому, в который, как поклялся, моя нога больше не ступит.
Если бы не моя мать, заставившая пообещать ей, что я навсегда останусь в этом доме, и так она всегда сможет найти меня, я бы никогда не стал покупать эту чертову дыру, которой владела моя бабушка. Я чувствовал себя обязанным купить дом, когда церковь, которой он был завещан, выставила его на продажу. У меня никогда не было намерения жить здесь, в источнике большинства моих ночных кошмаров, но я решил, что будь мама ангелом, именно сюда она нашла бы обратный путь. Мама всегда возвращалась сюда, даже когда была обдолбана наркотой. Словно могла найти это место, будучи вне своего разума.
Каждый раз, когда я думаю о матери, в голове возникают вопросы, как бы все обернулось для меня, не будь она зависима от наркотиков. Будучи маленьким, я уже знал, что отличался от других детей в школе. В моем районе не было ничего такого в том, чтобы иметь родителя-наркомана, но большинству не приходилось противостоять помешанной бабушке, одержимой выбиванием из тебя демонов.
Мой байк немного подскакивает, когда я съезжаю на подъездную дорогу, ведущую к дому. Асфальт, уже многие годы заброшенный, потрескался и изрешечен дырами. Если бы не Нетти и Карл, присматривавшие за этим местом, уверен, все остальное было бы в таком же плохом состоянии.
Я рассматриваю коричневый дом, мой взгляд цепляется за ржавые кованые перила, огибающие переднее крыльцо, как тюремная клетка. Хонда Квинн паркуется позади меня, и девочки выбираются из машины.
Квинн, прикрывая глаза от вечернего солнечного света, наклоняет голову набок, и осматривает дом.
— Ты уверен, что вы тут вдвоем будете в безопасности? Райончик-то не маяк благополучия. Каждый выстрел, упоминаемый в новостях, происходит в этой части города.
— Он здесь вырос, Квинн. Уверена, Ксавьер не привел бы нас сюда, если бы считал, что мы вляпаемся в неприятности.
Мило со стороны Анны сказать такое, но после разговора с Нетти она опасается, что здесь не самое безопасное место.
Думаю, лучше всего сработает разговор по душам, чтобы развеять мысли Квинн, нежели она будет пытаться заставить меня признать, как ужасно это место.
Квинн поворачивается к Анне, ее губы сердито сжаты.
— Мне не нравится мысль, что ты здесь останешься. Это место — просто воплощение бетонных джунглей. Реальность этого района умещается в фразу «убей или будь убит». Неправильно с моей стороны оставлять тебя где-то вроде этого дома.
Анна кладёт руку на плечо Квинн, снова пытаясь успокоить ее.
— Пожалуйста, не волнуйся. Ксавьер будет здесь со мной. Он меня защитит.
В моей груди растекается тепло, когда я слышу, как уверенно звучит ее голос.
Я прикладываю ладонь к сердцу и произношу:
— Защищу ценой собственной жизни.
— Уж постарайся, — отвечает Квинн. — Теперь я знаю, где ты живешь.
— На самом деле, я живу не здесь, — прохладно отвечаю я, прищуриваясь, пока оглядываю дом передо мной.
Квинн смотрит на Анну, приподнимая брови. Она, очевидно, хочет знать, что там со мной и этим домом случилось, но Анна не произносит ни слова. Она просто качает головой.
— Ладно, наверное, нам тогда стоит выгрузить ваши сумки. — Квинн обходит Хонду и идет к багажнику.
Собрав свои и вещи Анны, я направляюсь к дверям, чтобы встретиться лицом к лицу с демонами своего прошлого.