Глава 12 Ксавьер

Я паркую свой байк рядом с тренажерным залом Tough’s. Трехэтажное кирпичное здание возвышается надо мной. И не считая того, что оно стало еще более обшарпанным, это здание ничуть не изменилось с момента, когда я видел его последний раз, и выглядит все таким же грубым.

Никто бы никогда не подумал, что в этих стенах тренируют рестлеров мирового уровня. Большинство лучших спортсменов на ринге вышли из этого зала, включая меня. В этом месте я понял, что тяжелый труд, дисциплина и упорство — единственный путь наверх в этом бизнесе. Я задолжал отцу Коула миллиард благодарностей, за то, что он позволил мне тренироваться здесь практически бесплатно.

Я перекидываю ногу через сидение мотоцикла и подтягиваю пояс штанов. Перед входом в здание я замираю, уставившись на дверь и гадая, как изменилось место, где в юности я проводил каждую свободную минуту.

Делаю глубокий вдох и толкаю дверь.

В холле темно и грязно, все стены покрыты постерами с изображением чемпионов прошлых лет. Поднявшись до верхней площадки, я улыбаюсь, увидев на плакате рядом с дверью собственное лицо.

— Знаешь этого гребаного уродца?

Оборачиваясь, я вижу Коула, сидящего на единственном в холле стуле с телефоном в руке. Он поднимается и, широко улыбаясь, направляется в мою сторону.

После крепкого рукопожатия, я кивает на плакат.

— Ага, видел этого парня пару раз.

Он смеется.

— Рад встрече, Икс.

— Я тоже. Смотрю, ты немного причесался, — указываю на лысину, сменившую обычные для него косички.

— Не могу сказать того же о тебе. Волосы не длинноваты? Думал, ты завязал с этим.

Я откидываю волосы с лица.

— Знаю, но один раз отрастил, и оказалось неплохо.

Коул улыбается.

— Так и слышу слова отца. Я же велел тебе отрастить волосы».

Мы оба смеёмся, вспоминая, как его отец высказывался по поводу моего почти лысого черепа.

— Он был прав. На ринге это добавляет драматизма и подчеркивает движения, — признаю я.

— Он известен тем, что изредка бывал прав. Заходи, посмотришь, что я тут устроил.

Коул открывает дверь, и я следую за ним.

Старый деревянный пол и стены недавно окрашены серой краской, что только подчёркивает красный канат ринга и красные боксерские груши. Несколько парней тренируются внутри, но никто не обращает на меня внимания, все сосредоточены на своем занятии.

— Ух ты, — произношу я, осматриваясь, — ты тут неплохо потрудился.

— Удивительно, что может сделать уборка и немного краски. У папы никогда не хватало на это времени. Он был слишком сосредоточен на тренировках.

Я оборачиваюсь к другу и вижу гордость в его глазах.

— Ты отлично поработал, Френк гордился бы тобой.

Коул хлопает в ладони, и я знаю, что таким образом он хочет закрыть тему об отце. Я узнал от Нетти, что его отец умер не так давно, и, судя по виду Коула, боль утраты все еще не прошла.

— Ты пришел потренироваться или просто осмотреться?

— У тебя найдется время?

— Для тебя всегда. Но мы должны закончить к трем, я сегодня работаю во вторую смену.

Я стягиваю футболку через голову и бросаю ее на скамью для жима, а затем приступаю к растяжке.

— Ты здесь не на целый день?

— Пока нет, но вскоре надеюсь. У меня жена и маленькая дочь, я должен их содержать и не могу, как отец, торчать тут круглосуточно. Мне необходима нормальная работа.

Я поднимаю с пола скакалку и начинаю прыгать, придерживаясь медленного темпа.

— В этом есть смысл. Так чем ты занимаешься?

— Я коп.

У меня глаза ползут на лоб.

— Коп? Ты прикалываешься?

Он складывает руки на груди.

— Я никогда не шучу о своей работе.

— А что Кай и Бишоп?

— Мы пришли к соглашению. Они проворачивают свои делишки подальше от меня, и я их не трогаю.

Удивлённо поднимаю брови.

— Никогда не ожидал услышать такое от тебя. Коп… надо же.

— Десять лет назад я даже не думал об этом. Но понял, что бегать с бандой это не лучший выход, и поумнел. Они занимаются неправильными вещами, и я не хочу быть частью этого. И чтобы защитить себя, мне пришлось все круто изменить. Будучи копом, я нахожусь на максимально противоположной стороне от этих ребят. К тому же, — добавляет он, — они знают, что теперь я для них недоступен. Я не плачу им этот гребаный налог на защиту, как все, кто ведет здесь дела.

— Круто, что ты смог выбраться из всего этого. Многим бы этого хотелось.

— Они пытаются. Но ты знаешь, как эти парни умеют запугивать. Да ты сам, когда столкнулся с ними впервые, был чертовски напуган. Поэтому Бишопу и нравилось держать тебя в качестве своего головореза.

Я качаю головой.

— Я оглядываюсь на все, что делал пару лет назад, и мне это совсем не нравится.

Коул кивает.

— Но ты нашел в себе силы оглянуться и осознать, какое зло творят эти парни. И ты смог уйти, хотя и рисковал снова оказаться на улице. Это было охренеть как смело. Я выбрался только потому, что отец грозился отдать меня в школу военных.

Мысленно я возвращаюсь в те времена. Кай прав. Бишоп обеспечивал меня всем необходимым — еда, одежда, жилье, чтобы я взамен выполнял для него грязную работу. Я обзавелся вещами, которых у меня никогда раньше не было. Но мне претило зарабатывать на жизнь, продавая наркотики и причиняя этим боль людям, поэтому я ушел. Проведя два года с Бишопом и его командой, я снова оказался под тем же самым мостом.

Не представляю, что бы со мной было, если бы Нетти и Карл не появились в моей жизни. Только благодаря им я смог стать лучше.

Все эти разговоры о прошлом заставляют меня поинтересоваться:

— А когда ты последний раз встречался с Каем?

— Я не говорил с ним очень давно, но несколько раз видел его, когда патрулировал район.

На мгновение мне хочется рассказать Коулу о том, что произошло прошлой ночью, но я молчу. Не стоит втягивать его в это. Не хочу подвергать его опасности, но приятно осознавать, что могу кому-то доверять, если дела пойдут слишком плохо.

Как только мы с Коулом разминаемся, я запрыгиваю на ринг. Только среди этих канатов я чувствую себя как дома. Бесчисленное количество часов я провел на этом самом ринге с Коулом и его отцом, оттачивая движения, которые сейчас являются узнаваемой частью моего стиля. Отец Коула научил меня выплескивать на ринге весь гнев и негатив, накопившиеся внутри. Это помогало мне справляться с нагрузками на тренировках, я даже испытывал удовольствие от боли.

Коул перелезает через средний канат, а затем начинает подпрыгивать вокруг меня, как будто собирается атаковать.

— Посмотрим, на что ты способен, Икс. Глядя на тебя по телеку, я мечтал снова оказаться вместе на этом ринге, чтобы посмотреть, как ты вырос. У меня есть новые приемчики.

Я смеюсь.

— Не переживай, я с этим справлюсь.

Коул атакует первым, но я легко выворачиваюсь из его захвата.

— Черт, какого хрена ты стал таким быстрым?

Я машу ему.

— Давай еще раз.

Мы снова и снова повторяем движения, но каждый раз я оказываюсь быстрее.

В конце концов, Коул сдаётся и повисает в углу ринга.

— Все не так, как раньше. Что в тебе еще изменилось, Икс?

Я поднимаю руку вверх и потягиваюсь.

— Ничего, мужик. Я все тот же, ты знаешь.

— А что насчет девушки, которая была с тобой на «Напряжении»? Это по-настоящему?

Я прикусываю губу изнутри.

— Да. Ее зовут Анна.

— Она симпатичная. Вы познакомились на «Напряжении»?

— Нет.

— Тогда как она попала на шоу?

Я вздыхаю и начинаю рассказывать, как мы познакомились, заодно выкладывая Коулу всю ситуацию с Рексом. Приятно сбросить груз с плеч.

— Вот дерьмо, Икс. Она стоит всех этих проблем?

— Да, — подтверждаю я, ни секунды не сомневаясь, — я готов на все ради нее.

Коул свистит.

— Что?

Он пожимает плечами.

— Никогда не думал, что доживу до того дня, когда Ксавьер Колд влюбится. Ты всегда менял девушек как перчатки.

— Что я могу сказать, друг. Анна другая.

После тренировки мои мышцы горят огнем. Именно это мне было необходимо. Я понимаю, что действительно для меня важно, и осознаю, что Анна была совершенно права. Я нихрена не смогу жить без рестлинга. И я рад, что в этой ситуации Анна стала голосом разума. Когда мое отстранение закончится, мы должны быть вместе.

Коул спускается в холл вместе со мной, и я замечаю, что солнце уже село.