— Ну, у вас может быть и так, а Малогалоталотим при посадке и взлете уничтожает гравитацию вокруг себя.

— Какой еще Малогало… Как ты сказала?

— На котором мы летим. Давай, снимай одежду. Я дам тебе скафандр. Он тебе еще понадобится.

Какой мальчишка отказался бы покрасоваться в скафандре, но Ники сейчас действительно было не до скафандров. Даже самых разблестящих.

— Ладно, хватит со мной шуточки шутить. Найди кого-нибудь другого. А мне через час в школу надо.

— Это ты шуточки шутишь, — ответила девочка. — Никто тебя не заставлял сюда забираться.

— Извини, я не нарочно. Я просто потрогал этот твой… шар и рука прошла внутрь. А потом меня словно всосало и я… я… меня завертело, а потом я чуть было не захлебнулся…

— Это потому, что ты попал в зуту, — снова засмеялась девочка.

— А что это такое?

— Зута. Ну, как тебе объяснить. У вас нет такого слова. Да и вообще такого слова нет. Это я его придумала.

Несмотря на невесомость, Ники преисполнился уважения к этой девочке.

— И все остальное ты тоже сама придумала?

— Что остальное?

— Ну, весь этот номер?

— Какой номер?

Похоже, назревало очередное недоразумение.

— Помоги мне встать на ноги, — сдавшись, попросил Ники.

Она легким прыжком подлетела к черно-серой стене и, опершись на нее одной рукой, протянула Ники другую. Ники выпрямился и снова опустился на пол, продолжая держать девочку за руку. Ему казалось, что стоит отпустить ее, как его тут же отнесет в сторону, словно подхваченное ветром перышко.

— Буф-ф, что ты так в меня вцепился, — сказала девочка. — Вон какой сильный, а боишься.

Но прежде чем Ники, устыдившись, успел отпустить ее руку, он качнулся вперед и налетел на девочку. Оба рухнули на пол. Пол был мягким, словно надувной матрац, но мальчик все же почувствовал силу удара, так как внезапно его тело обрело прежнюю тяжесть, даже вроде стало вдвойне тяжелее. От этого у него закружилась голова и он остался лежать на полу, распластавшись на спине.

Девочка с озабоченным видом склонилась над ним.

— Тебе плохо? Наверное, ты просто не привык. Тебе непременно нужно надеть скафандр, будет легче.

Она принялась расстегивать его куртку, с удивлением рассматривая пуговицы. Тот, кому приходилось расстегивать или застегивать мокрую одежду, знает, как это нелегко. К тому же, этой странной девочке, казалось, был незнаком подобный способ застегивания одежды.

— Буф-ф! — снова произнесла она свое смешное восклицание. — Как это снимается?

Перед лицом угрозы быть раздетым девчонкой Ники быстро пришел в себя.

— Эй, что ты делаешь? Отцепись от меня!

— Ну почему ты такой? — с огорчением произнесла девочка.

А он ответил, как ответил бы любой земной мальчишка:

— Такой, какой есть! Говори, как отсюда выйти! Он поднялся и действительно собрался уходить.

— Сейчас ты не можешь выйти. Мало тебя не выпустит.

— Где он, этот Мало?

— Я же тебе говорила, мы находимся внутри него! Внутри Малогалоталотима.

— Там-там-тра-та-там, пошли лучше по домам, — с издевкой пропел Ники. — Подыщите кого другого для ваших номеров.

— Да пойми же ты, это не номер! Я действительно прилетела с другой планеты!

— Ну да, конечно, — рассвирепел мальчик. — И там, конечно, все говорят, как ты и я, да? Когда говорила через аппарат, хоть было смешно.

— Я объясню, я все тебе объясню, — умоляюще произнесла девочка.

— Объяснишь, когда я вернусь из школы. Говори, где выход?

— Буф-ф, до чего же ты невероятный!

— Значит, так говорят на вашей планете? Буф-ф и невероятный, вместо недоверчивый?

Девочка раздраженно схватила его за руку и потянула за собой.

— Ну пошли, раз уж ты такой невероятный!..

Девочка присела на корточки и головой вперед прошла сквозь черно-серую стену. Стена казалась не менее плотной, чем автомобильная камера, только вот тебе на! — девочка вошла в нее без малейшего усилия. Испугавшись, что он снова останется один, Ники, не раздумывая, тут же пополз вслед за ней, стараясь не упустить из виду ее блестящий скафандр. Они очутились в какой-то трубе или, скорее, толстой кишке, которая с готовностью раскрывалась перед головой девочки и за пятками мальчика сразу же смыкалась. Свет фонарика всюду натыкался на все ту же черно-серую резину. Было жарко и душно.

Точно через такую же кишку и попал сюда Николай. Таинственная «тыква» просто всосала его, а если быть совсем точным, она словно бы внушила ему: ничего не бойся и входи без опаски. А такая вот кишка закружила его и протолкнула вовнутрь. Он чуть было не захлебнулся в каком-то котле с густой теплой жидкостью, но потом его как будто выплюнули в эту темницу, где его и нашла переодетая космонавтом девочка. В этих кишках он потерял свой портфель, но почему-то нисколечки по-настоящему не испугался. Казалось, что-то подсказывало ему, что все это не опасно, что это — игра. Наподобие тех невзаправдашних ужасов в парке аттракционов.

Куда же они теперь ползли? Назад? Наружу?

Ничего подобного. В одном месте кишка была пошире и девочка, встав на колени, протянула ему руку, подтягивая к себе, и тут же погасила фонарик. Он услышал ее голос:

— Свет будет мешать Мало. Сейчас мы у него в зрачке. Смотри вон туда.

Но нигде ничего не было видно. Ники затаил дух в ожидании следующего сюрприза, который оказался не таким уж и удивительным. Очень быстро глаза мальчика привыкли к темноте, и мрак перед ним постепенно рассеялся. Через какой-то круглый проем он увидел далекие звезды. Их было много и среди них, казалось, постоянно вспыхивали новые. Целая россыпь — и все разного цвета!

— Вот видишь! — торжествующе воскликнула девочка. — Земля-то уже далеко-далеко! А ты хотел выйти.

В отличие от звезд на настоящем небе, где заметно только их мерцание, здешние звезды не мерцали, но зато двигались, как на искусственном небе Варненского планетария.

— Это что, кино? — спросил Ники.

— Буф-ф! — девочка снова выстрелила свое смешное восклицание. — Это настоящие звезды, дурачок! Это космос. И мы летим в нем, летим, не чувствуешь, что ли? Скорость ведь растет.

И действительно голова Ники налилась тяжестью, словно от усталости. Спина сама собой оперлась на мягкую стену. А скафандр девочки сейчас переливался всеми цветами радуги. И лицо ее тоже стало радужным и наконец-то приобрело какие-то неземные черты. Хотя все это было только отражением из круглого иллюминатора, где уже не было видно никаких звезд, а все окрасилось разноцветными полосами — так бывает иногда на экранах цветных телевизоров.

— Ага, сломалось! — теперь уже торжествовал Николай Буяновский.

— Ничего не сломалось. Когда Мало движется быстро, звезды вытягиваются вот в такие цветные линии. Красиво, правда?

— А-а-а, эффект Допплера! — догадался Ники.

Он прочел много научно-фантастических романов, читал и журнал «Космос», так что знал о теории известного физика Допплера. Согласно этой теории, когда ракета достигнет скорости близкой скорости света, она будет двигаться меж звезд словно в разноцветном туннеле. Да только все это на теории. Такой ракеты никто еще не построил и неизвестно, построит ли вообще когда-нибудь.

— Это вы здорово придумали, — признался он. — В планетарии еще не могут показать эффект Допплера. Вы из какого кружка?

— Кружка? — девочка, казавшаяся в этом фантастическом свете необыкновенно красивой, явно не поняла его.

— Ладно уж пришибленную из себя строить!

— Да, — огорченно вздохнула девочка. — Он ушиб меня, этот плохой человек. Почему он меня ударил?

— Если будешь продолжать в том же духе, тебе и от меня достанется!

— Да? А что ты мне дашь? — простодушно спросила она.

— Слушай, сейчас я рассержусь и тогда, тогда… пеняй на себя!