В первом тайме не забито ни одного мяча. Во втором же страсти накаляются. На шестьдесят третьей минуте блондин-лестерец Робби Сэвидж грубо атакует защитника «Тоттнэма» Джастина Эдинбурга. Эдинбург, явно раздраженный неловкостью атаки, допускает очевидную глупость — отвешивает Сэвиджу оплеуху. Взмах белокурых волос. А потом, после комически затянутой паузы, Сэвидж просто классически подставляется и оседает на землю.

Судья Терри Хейлброн явно позволил себя провести. Он делает Сэвиджу предупреждение за грубую игру, а потом показывает Эдинбургу красную карточку за «фол» в отношении Подставы Робби. Эдинбург покидает поле до конца игры, и теперь «Шпоры» играют вдесятером против одиннадцати игроков «Лестера».

«Под-ста-ва! Под-ста-ва!» — скандируют болельщики «Шпор», а потом громко орут: «У-у-у-у!» Этот вопль, если его издают сразу тридцать пять тысяч глоток, звучит жутко, чудовищно: просто в душе мы страшно боимся, что проиграли. Следующие несколько минут «Лестер» непрерывно атакует, и кажется, что страхи наши были не напрасны. Йэн Уокер, стоящий в воротах «Шпор», с трудом дотягивается до опасного мяча. Потом «Лестер» снова прорывает поредевшую защиту «Шпор», и теперь уже Вега получает предупреждение за «профессиональный фол» — грубую игру против соперника, которого он не мог остановить честным способом.

«Лестер» царит на поле, и все же постепенно — и это показатель того, какую железную веру в свои силы привил Грэм нашей команде, — «Тоттнэм» перегруппировывается. Болельщики, подбадривая его, всё громче поют «Слава, слава, аллилуйя!», и, ко всеобщему удивлению, «Шпоры» снова захватывают инициативу. На левом фланге Давид Жинола ведет довольно спокойную игру (если мерить по его завышенным стандартам), и все же «Лестер» вынужден отрядить одного или даже двоих игроков, чтобы его заблокировать. В результате у «Шпор», номинально играющих в меньшинстве, оказывается лишний игрок на правом фланге, и именно по правому флангу они теперь и проводят самые лучшие атаки. Правый защитник «Тоттнэма» Стивен Карр все активнее рвется вперед. Даррен Андертон, полузащитник, игрок национальной сборной (его в свое время прозвали Больничный Лист, потому что он постоянно получал травмы, но в тот день Андертон, на удивление, был здоров), тоже начинает показывать, на что способен, демонстрируя свои знаменитые пробежки и опасные, непредсказуемые передачи. Плавный забивающий «Шпор» Лес Фердинанд вроде как оживился, ожил и наш скандинавский дуэт: норвежец-нападающий Стеффен Иверсен и датчанин-полузащитник Аллан Нильсен, которого выпустили только потому, что недавно пришедший в команду Тим Шервуд, игрок национальной сборной, не смог в этот день выйти на поле. Каждый из них бьет по воротам, а потом они проводят комбинацию, позволяющую Нильсену еще раз выйти на голевую позицию, — и только отличная игра Кейси Келлера спасает соперников.

Тем временем лестерец Сэвидж, явно оскорбленный тем, что, стоит ему получить мяч, как трибуны начинают свистеть, снова применяет грубый прием, но на этот раз ему удается выйти сухим из воды. Последние пять минут встречи. Если основные девяносто минут закончатся вничью, будет назначено полчаса дополнительного времени, а если и после этого счет будет равный, исход встречи решит пенальти. (Болельщики терпеть не могут этого слепого, убийственного произвола. Мы каждый раз надеемся, что до этого не дойдет.) На восемьдесят шестой минуте Йэн Уокер выходит к краю своей штрафной площадки, чтобы подобрать мяч, поскальзывается, не попадает по мячу и тем самым позволяет лестерцу Тони Котти дать пас прямо поперек ничем не защищенных ворот «Тоттнэма». Ко всеобщему удивлению, там не оказывается ни единого игрока «Лестера», чтобы отправить мяч в пустые ворота. Уокер вновь поднимается на ноги. Опасный для «Тоттнэма» момент позади.

Начинается последняя минута основного времени. «Лестер», явно уже настроившись на дополнительный тайм, на всякий случай убирает с поля буйного Робби Сэвиджа, который будет отлучен от игры, если заработает второе предупреждение, а играет он так, что только по случайности до сих пор не напросился на красную карточку. Вместо него выходит Тео Загоракис, капитан сборной Греции. Но перестроиться на игру в новом составе «Лестер» не успевает — тут-то и разражается катастрофа.

Молниеносная передача Фердинанда в центральной зоне дает Иверсену возможность перехватить инициативу, его стремительный проход по правому флангу застает защиту «Лестера» врасплох. Он прорывается в штрафную и бьет по воротам. Удар не особо выдающийся — хорошо направленный, но слабый. И тем не менее почему-то Кейли Келлеру не удается схватить мяч, он вяло отбивает его вправо, прямо на голову рвущемуся вперед Аллану Нильсену. Бум! Как сказал бы комментатор «Юнивижен»: «Гоооооооооооол!!!»

Через миг все закончено — «Тоттнэм» победил со счетом 1:0. А после этого — буйные празднества, восторги, издевательства над соперником. «Что примолкли, что примолкли, вы примолкли-то чего?» Игроки «Тоттнэма» по очереди поднимают над головой странноватый на вид, снабженный тремя ручками кубок «Уортингтона», В этот момент триумфа они уже не выглядят богатыми, избалованными звездами спорта, а превращаются в неискушенных юнцов, ошалевших от счастья, переживающих один из важнейших моментов своей жизни. Смотреть на коллективную радость болельщиков «Шпор» уже само по себе радость. И ничего страшного, что игра была так себе. Главное — результат.

Джордж Грэм снискал себе славу тем, что любая команда, которой он руководит, становится «результативной» — добивается необходимого результата, не очень-то заботясь о том, получили зрители удовольствие или нет. Не помню, когда в последний раз к «Шпорам» применяли это выражение. Обычно оно звучит в адрес «Арсенала». «Арсенал-скукотищу» называют еще и «Счастливчиком Арсеналом», потому что, как правило, вот такие победы достаются именно ему. Ну, и кто у нас сегодня скукотища, а кто — счастливчик?

Когда я уходил с поля, глупо улыбаясь от уха до уха, меня заприметил другой болельщик «Шпор» и радостно помахал мне рукой. «Бог в помощь. Салман!» — крикнул он.

Я помахал ему в ответ, но так и не сказал вслух тех слов, что вертелись у меня на языке: «Да нет, не бог, приятель, он ведь не играет за нашу команду. Да и вообще, зачем он нам, если у нас уже есть Давид Жинола, если мы сегодня играли на „Уэмбли“ и уходим отсюда, одержав победу?»

Слегка сомнительная привилегия — обращаться к столь уважаемому «газетному собранию» в тот утренний час, когда я, как правило, еще вовсе не в состоянии говорить. Впрочем, должен сказать, что после недавнего писательского турне по Америке, девять утра — это еще игрушки. В одно прекрасное январское утро в чикагском отеле мне довелось сидеть в кровати президента Рейгана — уточняю, что самого президента Рейгана в ней в тот момент не было, — и давать по телефону одиннадцать интервью сразу; а на часах еще не было и восьми. Это мой личный рекорд. Когда четыре года назад я приехал в Вашингтон для участия в конференции, посвященной свободе слова, один из помощников президента Буша сказал — поясняя, почему никто из представителей администрации не хочет уделить мне времени, — что я ведь всего-навсего «писатель, приехавший встречаться с читателями». Просто не передать словами, какое удовольствие я получил в нынешнем январе, как мне приятно почувствовать себя просто писателем, приехавшим встречаться с читателями, ради этого можно даже встать пораньше. Писатель, который приехал встречаться с читателями и спит в президентской кровати.

Кстати о президентах: вам, возможно, будет интересно услышать, что в конце концов меня все-таки пригласили в Белый дом, уже при нынешней администрации; было это накануне Дня благодарения, и аудиенцию мне назначили непосредственно перед другим, несопоставимо более важным событием: президент Клинтон должен был встретиться на лужайке перед Белым домом с индюком и помиловать его на глазах у собравшихся представителей прессы[95]. И я, понятное дело, сомневался, найдется ли у президента время еще и для меня. По дороге в Белый дом я лихорадочно изобретал газетные заголовки следующего дня: «Состоялась встреча Клинтона с Индюком. Рушди нафарширован и запечен в духовке», например. По счастью, этот воображаемый заголовок так и не пошел в дело, встреча с мистером Клинтоном все-таки произошла и оказалась весьма интересной, а в политическом смысле — еще и чрезвычайно полезной.