– У тебя есть шанс теперь быть счастливым, — продолжала Меган. Ее глаза сверками от непролитых слез, но она ни разу не отвела взгляда. — Ясень, это Ариэлла, возлюбленная, по которой ты тосковал десятилетиями. Если она действительно вернулась, то судьба дала вам второй шанс, а я … я не собираюсь стоять у тебя на пути. — Слеза потекла, пробегая по щеке, но она все еще улыбалась, смотря на меня. — Что у нас было — просто сон, и он был прекрасен, но это был всего лишь сон. Пришло время нам просыпаться. — Я приготовился спорить с ней, но она положила пальцы на мои губы, заставляя меня замолчать. — Закрой глаза.

Я не хотел. Я хотел остаться в этом сне почти также сильно, как и найти душу, даже зная, что это было не по-настоящему. Но, почти против моей воли, я почувствовал, как мои глаза сомкнулись, и спустя мгновение ее губы коснулись моих, легкое прикосновение, от которого у меня все сжалось внутри.

– Прощай, Ясень, — прошептала она. — Будь счастлив.

И Я ПРОСНУЛСЯ.

Я лежал на спине, смотря на крышу из веток, крошечные проблески света проникали сквозь листву. Где-то слева от меня потрескивал огонь, и легкий ветерок доносил запах дыма, щекоча мне горло.

– Добро пожаловать назад, спящая красавица.

Голос Пака проник сквозь туман в моей голове. Стоная, я попытался принять сидячее положение, потирая глаза. Моя кожа была холодная и липкая, тело истощено. Но главным образом я чувствовал себя пустым, опустошенным. Тупая боль в груди напомнила мне, почему я запер все эмоции, заморозил все чувства. Знание, что девушка, которую я любил, позволила мне уйти еще раз — причиняло боль.

Ариэллу и Волка нигде не было видно, но Пак сидел на бревне перед небольшим костром, держа над огнем жирный, насаженного на ветку гриб, медленно его поворачивая. Грималкин лежал напротив него на плоском камне, подогнув под себя лапы, и мурлыкал от удовольствия.

– Пора бы уже просыпаться, снежный мальчик, — проговорил Пак, не оборачиваясь. — Я надеялся на стоны и метания, но ты просто лежал там как мертвый. Ты даже не говорил во сне, а я так хотел помучить тебя этим позже. Ну и что забавного в этом?

Я пытался подняться на ноги, но остановился, выжидая, когда земля перестанет раскачиваться.

– Как долго я был в отключке? — спросил я, двигаясь к костру.

– Трудно сказать, — Пак бросил мне шашлык из гриба, когда я приблизился. — Я не видел солнца уже вечность. Мы должно быть далеко в Глубоких Дебрях.

– Где все остальные?

– Волчара — охотиться, — Пак впихнул гриб целиком в рот и проглотил, казалось не разжевывая. — Предполагаю, что мои скромные шашлыки из белого трюфеля не были достаточно хороши для него. Ты представляешь, как тяжело найти их? Клубок шерсти также задрал свой нос — придирчивые, неблагодарные животные.

Грималкин фыркнул, не открывая глаз.

– Я не ем грибы, Плут, — сказал он высоким голосом. — И если ты так очарован этими спорами, не стесняйся пережевывать эти пятнистые поганки из той груды лосиных экскрементов.

– О, ну, это просто грубо.

Я проглатывал грибы, не пробуя их. Мое тело признало потребность в еде даже притом, что мои мысли были далеко.

– Где Ариэлла? — спросил я, отбрасывая палку обратно в огонь.

Пак кивнул на край озаряемый светом, где на камне сгорбившись спиной к нам, сидела Ариэлла.

– Она ушла за несколько минут до того, как ты очнулся, — мягко проговорил Пак, наблюдая за мной прищуренными глазами. — Я попытался последовать за ней, но она сказала, что хочет немного побыть одна. — Я почувствовал, как его пристальный взгляд обострился, проникая в меня. — Что ты сказал ей, Ясень?

Я был в такой растерянности, разрываясь в разные стороны, что почувствовал, что могу лопнуть. Я все еще отходил от последних слов Меган, от вспышки ревности в глазах Ариэллы, от необходимости провести черту между девушкой, которою потерял и девушкой, которую хотел, но не мог обладать. Но даже притом, что Ари открыто подстрекала Меган в стране грез, я не мог игнорировать ее боль.

Не обращая внимания на Пака, я пошел туда, где сидела Ариэлла. Ее голова была опущена, серебряные волосы, подобно мерцающему занавесу, скрывали ее лицо. Когда я подошел ближе, она подняла голову, но не взглянула на меня.

– И так, это была она.

Я остановился. Ее голос был ровным, лишенный каких-либо эмоций. Никакого признака, что она чувствовала. Не уверенный как дальше продолжить, я просто ответил.

– Да.

Несколько мгновений прошли в тишине. Когда же она снова заговорила, я мог слышать, что она улыбалась, но улыбка была столь же горькой, как и исчезающие осенние листья.

– Теперь я вижу, почему ты любишь ее так сильно.

Я закрыл глаза.

– Ари —

Она быстро встала прежде, чем я мог сказать что-либо еще, но не обернулась.

– Я знаю. Извини, Ясень. Я …, — ее голос дрогнул. Она убрала волосы назад, обращаясь больше к себе, чем ко мне. — Не думала, что будет так тяжело.

Я наблюдал за нею в мерцании теней. Любовался, как огненный свет слегка играл в ее серебряных волосах, как изящно и уверено двигалось ее тело. И я внезапно вспомнил, почему я влюбился в нее много лет назад. Она была также прекрасна, как и в те дни, когда я был тем молодым, высокомерным принцем. Время не коснулось ее совершенства. Я подумал о том, что сказала мне Меган: что судьба дала нам второй шанс. Ариэлла вернулась в мою жизнь, и я теперь мог бы быть счастливым.

Мог ли я быть счастливым с Ариэллой?

Я покачал головой, отгоняя эти мысли прочь прежде, чем они стали слишком заманчивыми, чувствуя как другая нить моей сущности распутывается. Это не имело значения, понял я, стискивая зубы. Я не мог оставить поиски, независимо от своих чувств. Я поклялся, что найду способ вернуться к Меган, и я был связан этим обещанием. Я не мог отказаться от своего слова, даже если то, что я искал — было невозможным. Даже если Меган больше не ждала меня, даже если она попрощалась со мною и позволила мне уйти. Я не мог сдаться, даже сейчас.

Даже если я умру и заберу всех с собой.

– Наконец проснулся? — Волк возник из теней, кусочек ночи ставшей реальным. — У меня было желание разорвать тебе горло, пока ты спал, и тем самым избавить тебя от страданий, маленький принц. Наблюдать, как ты спишь, становилось утомительным. — Он облизнулся. — Мы потратили достаточно много времени здесь, и мне стало скучно. Ты хочешь добраться до Земель Испытаний или нет?

– Да, — сказал я. Пак присоединился к нам, неся несколько шашлыков из грибов. — Пора выдвигаться. Куда пойдем?

Ариэлла закрыла глаза.

– Мы следуем за Рекой Грез, — пробормотала она, — мимо Зарослей, пока не достигнем заключительного барьера, а затем за Край Мира. За ними нас ждут Земли Испытаний.

– Из твоих уст это звучит так легко, — вздохнул Пак, заталкивая другой трюфель в рот. — Мимо Зарослей говоришь? А затем за Краем Мира? Сколько времени потребуется нам, чтобы добраться туда?

– Столько сколько потребуется, — твердо сказал я. — Пока я дышу, чтобы продолжать путь, я буду двигаться дальше. Но это не означает, что все остальные должны делать то же самое. — Я внимательно осмотрел группу, встречаясь с пристальными взглядами своих спутников. — Отсюда, — начал я, — все станет намного опаснее. Я не буду просить вас остаться со мною. Никто из вас не знает, что лежит за пределами Зарослей, на Краю Мира. Если вы хотите повернуть назад, делайте это сейчас. Я не буду держать на вас зла. — Мой взгляд встретился с Ариэлленым, когда я произнес это. — Я смогу продолжить путь один, если придется, поскольку быть рядом со мною может быть слишком опасно или трудно или болезненно.

Я бы спас тебя от своей судьбы, если бы мог. Я не хочу наблюдать, как ты снова умираешь.

– Хм. Эй, снежный мальчик, подержи их секундочку, ладно? — попросил Пак, протягивая шашлыки из грибов. Хмурясь, я взял их, и он ударил меня по макушке, не сильно, но достаточно твердо, чтобы я сделал шаг вперед. — Прекрати быть таким фаталистом, — проговорил он, когда я повернулся к нему с рычанием. — Если бы я не хотел быть здесь, то не был бы. И ты знаешь, что не сможешь сделать все это в одиночку, снежный мальчик. Рано или поздно тебе придется начать доверять нам.